Эми Хармон - Королева и лекарь

– Какая удача. Давайте порадуемся возможности открыть дивный новый мир.

– Для королевы Сирши он не новый. И я не смог бы остановить ее, даже если бы хотел. Она наследница богатой династии. Все сокровища ее отца – а их было немало – теперь в ее распоряжении. Несколько лет назад она могла бы нанять целую армию, чтобы поехать в Дендар. Но в ту пору у нас самих не хватало людей, и мы знали, что случилось в Килморде. Помнишь, после первой битвы мы привезли в Джеру десять сундуков с выгравированными на них знаками в виде дерева? Она мне их описала. Они принадлежат Каарну и вернутся туда вместе с ней.

Кель швырнул бутыль в стену. В воздухе на мгновение повисла пивная струя, затем раздался грохот, и на пол брызнули осколки. Трактирщик мрачно взглянул на учиненное безобразие и отвесил королю легкий поклон.

– Капитан беседует с дворовой сукой, ваше величество. Зовет ее Максимус Джеруанский и уже два часа никак не допьет одну пинту. Возможно, ему пора отдохнуть, – закончил он с осторожностью, опасаясь снова навлечь гнев Келя и безукоризненно контролируя собственный.

Кель наклонился и запустил пальцы в густую шерсть между ушами собаки, которая составляла ему компанию с момента прихода сюда. Та немедленно закатила глаза, млея от удовольствия, и вывалила язык.

– Ах, Джилли, – вздохнул трактирщик. – Променяла гордость на добрые почесушки – да, девочка? Будьте осторожны, капитан. Теперь эта сука за вами увяжется. Вы от нее в жизни не избавитесь.

Кель с ревом вскочил на ноги. Стол полетел в стену вслед за бутылью, и к осколкам на полу присоединились обломки посуды и несколько новых луж.

Тирас пригнулся, чудом успев разминуться с тарелкой, сунул трактирщику увесистый мешочек с монетами, схватил Келя за руку и практически выволок из заведения.

Солнце на улице было таким ярким, что Кель споткнулся и чуть не упал. Вспышка ярости миновала, и теперь он прикрыл глаза, нимало не заботясь о том, куда его ведут.

– Ты правда так пьян – или используешь алкоголь как оправдание, чтобы беседовать с собаками и срывать злость на невинных людях?

– Я же говорил: просто пропала охота притворяться, – повторил Кель, возвращая их разговор к той злополучной ночи, когда они оба сбросили маски – и он, и Саша. Но он так и не надел новую личину – и сомневался, что уже когда-нибудь сможет.

Наконец Кель почувствовал прохладный сумрак птичьего двора. Тирас любил это место – здесь он чувствовал себя в безопасности, – а Келю недоставало мужества признаться, что ему оно напоминает лишь о безрадостных днях, когда он по крупицам уступал брата проклятию.

Хашим, главный сокольничий, встретил их поклоном и молитвенно сложенными руками. Он был Перевертышем, как и Тирас, и натаскивал почтовых птиц, чтобы те доставляли королевские послания во все уголки Джеру. Именно он несколько лет назад перехватил Келя и Тираса по дороге в Фири, куда их направило ложное донесение, и убедил вернуться домой. Если бы не он, все королевство пало бы к ногам Золтева.

– Ваше величество, – произнес он. – Я только что получил весть из Корвина. К моменту прибытия караванов все будет готово для отплытия в Дендар.

Кель опустился на скамью у дальней стены, ожидая завершения беседы. Тирас поблагодарил Хашима, обменялся с ним еще парой тихих слов, и сокольничий с поклоном удалился.

Кель следил, как брат вышагивает мимо укрытых колпачками птиц: широко развернутые плечи, уверенная поступь, руки сложены за спиной на манер крыльев. Даже в человеческом облике он напоминал орла, в которого так любил превращаться.

Тирас первым нарушил тяжелую тишину:

– Послезавтра она уедет, и тебе станет легче.

– Не станет. Потому что я еду с ней.

Вот что он говорил собаке. Говорил пивной бутылке. Говорил собственной голове и сердцу. И теперь должен был сказать единственному человеку, которого искренне огорчит его отсутствие.

– Кель! – возмущенно начал Тирас и осекся. – Ты… ты пьян. Это неразумно.

– А я никогда и не блистал умом. Это по твоей части, Тирас. И мы оба знаем, что я не пьян.

– Ее вызвалась сопровождать половина чертовой гвардии. Она будет в надежных руках.

Кель фыркнул, но усмешка даже не приподняла уголки губ.

– Конечно, они вызвались. Но они мои люди. И я поведу их сам.

– Ты нужен мне здесь.

– Зачем, Тирас? – недоверчиво откликнулся Кель.

– Затем… что ты капитан моей стражи. Кель Джеруанский. Защитник города.

– А ты могущественный король. Вольгары повержены. Последние два года я спал и видел, кого бы еще убить, чтобы оправдать свое существование.

– Тебе нечего делать в Дендаре, Кель, – запротестовал Тирас.

– Мне нигде нечего делать.

– Это не так. – Голос короля стал умоляющим. – Ты мой брат. Здесь твой дом.

– Нет, Тирас. Не мой. Этот замок никогда не был мне домом. Я оставался здесь только ради тебя. Но дело даже не во мне. Она… Саша однажды сказала, что дело в ответственности. Теперь я ответственен за нее.

Тирас яростно замотал головой:

– Нет, брат. Нет!

– Я рассказывал, как ее нашел? – Кель поднялся на ноги и продолжил, не дожидаясь ответа: – Она лежала изувеченная у подножия скалы. Я сомневался, что смогу ее исцелить. До этого я закрывал такие серьезные раны только у тебя и королевы, но моя преданность вам не вызывает…

– Сомнений, – тихо закончил за него Тирас.

– Да, – кивнул Кель и сжал зубы под натиском нежданно нахлынувших эмоций. – С тех пор я вылечил сотни мелких порезов, сотни переломов. Но ни одной раны, подобной твоей. До встречи с Сашей. – Кель поморщился и сухо поправил себя: – Сиршей. Пока она лежала там, истекая кровью, я заключил с ее душой сделку. Пообещал, что, если она вернется в тело, я ее полюблю. Но я даже не попытался, понимаешь. Наоборот, я пытался ее не любить.

– Кель, – проговорил Тирас ослабшим голосом.

– Я люблю ее больше, чем кого-либо в жизни. Я это не выбирал.

– Спаси нас Творец, – вздохнул Тирас и на мгновение погрузился в раздумья, словно отыскивая решение. Затем покачал головой и перевел на брата сочувственный взгляд. – Но она жена другого, Кель.

Тот кивнул, принимая приговор. Боль плескалась вокруг него, точно бескрайний океан, и он захлебывался в ней с легкими, полными соли. Но океан нельзя было выпить – и в конце концов Кель бросил борьбу, позволив течению увлечь его на дно.

– Я отдал ей себя еще в тот день, когда вылечил. Принес клятву. А десять дней назад подтвердил ее перед всем Джеру. Возможно, с тех пор все изменилось, но для меня не изменилось ничего. Поэтому я еду с ней.

– Я не знаю, что ты найдешь в Дендаре, Кель, – переменил тактику Тирас. – Помнишь, что было в Килморде?

– Да. Еще один повод ехать. Я верну ее домой и посажу обратно на трон.