Джозеф Дилейни - Арена 13. Кровь [litres]

Это помогло мне выиграть второй бой: мой противник, отчаянно стремясь получить очки, слишком спешил со мной покончить, допускал оплошности, и победа вновь осталась за мной.

Однако в третьей схватке – первой в состязаниях на выбывание – я встретил противника более высокого класса, и он победил меня за три минуты. И все равно я был в восторге от своих результатов на ТУ: я победил дважды, хотя мне хватило бы и одной победы. К тому же я не только вывел команду Тайрона на более высокое место, но и заслужил репутацию скучного и неинтересного бойца, так что, можно сказать, Тайрон победил дважды. Когда я стану сражаться на арене, у нас появится шанс хорошо заработать.

А игорные дома продемонстрировали, что даже они порой ошибаются: в финальном состязании ТУ Палм проиграл. Это стоило игорным домам кучи денег, ведь им пришлось выплатить огромные суммы тем, кто крупно рискнул, поставив против Палма. Поражение Палма стало самой большой сенсацией турнира.

Мы с Дейноном шли через плазу. Был солнечный субботний день, но дул прохладный ветер – надвигалась осень, и солнце уже не грело так, как раньше.

Дейнон выиграл вторую схватку и пребывал в прекрасном настроении, все еще радуясь своей победе.

– Что ты будешь делать, когда сезон закончится, Лейф? – спросил он.

– Отправлюсь на юг, только не в Майпосин, а дальше, – ответил я. – Хочу посетить земли гентхаев и увидеть родину отца.

– Похоже, тебя ждет увлекательная поездка. Это будет лучше того, что предстоит мне – работать на ферме всю холодную зиму.

Я рассказал Дейнону, что мой отец был гентхаем, но, конечно, не открыл, что его звали Мэт.

– Отец много рассказывал тебе о своем народе? – спросил Дейнон.

– Немного… Только кое-что об их верованиях. Гентхаи поклоняются новому богу по имени Тхангандар, волчьему божеству, но у них есть и прежние боги, которых зовут Маори – они якобы живут на длинном белом облаке.

– Как гентхаи зарабатывают на жизнь? – спросил Дейнон. – Я видел, что некоторые из них приходят в Джиндин торговать, продают резные поделки из дерева…

– Эти люди не из главного племени. Мне кажется, они похожи на бедняков, живущих в бараках на окраине Майпосина, которые пропивают и проигрывают заработанные медяки. Другое дело – племена в южных лесах, которые придерживаются старых обычаев. Они охотятся и рыбачат, а еще они воины.

– Воины? И с кем же они сражаются?

Я подумал о том, что сказал мне гентхай по имени Коннит после того, как прогнал кисточек и постучал в огромные ворота цитадели Хоба: «Мы должны отобрать эту землю у предателя, который называет себя Протектором, и очистить землю от такой мерзости, как Хоб. Когда с этим будет покончено, мы отправимся за Барьер, чтобы победить тех, кто запер нас здесь».

Они готовились к грядущим битвам, в которых вряд ли могли победить, о чем я, конечно, Дейнону не сказал.

– Наверное, друг с другом, – ответил я. – Это я тоже хочу выяснить.

Некоторое время мы шли молча, а после Дейнон сменил тему:

– Вижу, Квин снова с тобой разговаривает.

Я пожал плечами:

– Почти. Она кивает и улыбается при встрече, но длинных бесед от нее не дождешься.

– Могла бы быть более благодарной после того, как ты рискнул жизнью в бою с кисточкой. Но всегда трудно понять, что происходит в голове Квин.

Мы дошли до длинного ряда магазинов и остановились перед тем, который торговал принадлежностями для Трига. Я увидел, что красные ботинки все еще на витрине.

– То, что Палм проиграл в финале, сбило с него спесь, – заметил Дейнон. – Он и не заслужил победы, верно? Первые успехи вскружили ему голову, и он все время смотрел вверх, на визжащих девушек. Он уже оплатил проигранное пари?

– Дал мне банковский чек прошлым вечером – потянул без единого слова. Я поблагодарил его, но он просто повернулся и ушел.

– Ему горько оттого, что он проиграл, – сказал Дейнон. – И не забудь – он проиграл даже дважды: во-первых, ему пришлось тебе заплатить, а во-вторых, раз он не стал чемпионом турнира, родители не дадут ему денег на ботинки для Квин.

Мы оба уставились на ботинки.

– Рано или поздно она их получит, – с улыбкой заверил Дейнон. – Уломает отца. В конце концов ей всегда удается настоять на своем.

Наступил последний вечер сезона. Трудно было поверить, как быстро пролетел Триг.

Я явился на балкон Арены 13 по особому поводу. Керн блестяще провел сезон, и, если сегодня ему удастся победить, он станет чемпионом. Поэтому в ожидании праздника Тайрон приобрел места в первом ряду для себя, Тины, Квин и своих учеников-первогодков, но сам пока не пришел.

Я надел свой лучший наряд, приобретенный специально ради такого случая, и повесил на пояс два меча «триг», которые дал мне Тайрон: теперь я значился в Списках и имел право их носить. Это были добрые клинки, но я не мог не заметить мечи на поясе Палма – с рукоятями, изукрашенными серебром, с большим рубином в каждой.

Я сидел рядом с Квин. Мы с ней почти не разговаривали с той ночи, когда я сразился с кисточкой. Не то что бы она игнорировала меня, но все время держала дистанцию, лишь изредка бегло мне улыбаясь, и я решил не пытаться сломать лед. Но, когда я ненароком к ней повернулся, она заговорила первой:

– Мои поздравления! Ты отлично сражался на турнире. Отец сказал, ты был «хитрым», а это с его стороны настоящая похвала. Что собираешься делать с выигранными у Палма деньгами?

– Отложу их на покупку по-настоящему хорошего лака, наверное.

– Это необязательно, – улыбнулась Квин. – Отец даст тебе все, что нужно. Я никогда еще не видела, чтобы он так восторгался новым учеником.

– Что-то я редко это замечаю, – нахмурившись, сказал я.

Так и было: обычно Тайрон скупился на похвалу и как будто больше интересовался, как идут дела у Палма.

– Он скрытный человек, но поверь – он высокого мнения о твоих способностях, – сказала Квин. – Я еще могла бы понять его похвалы, если бы у тебя, как у Палма, был богатый отец… Наверное, у него на тебя особые планы. Поверить не могу, что он даже зарегистрировал тебя под своим именем!

– Он сказал, механики часто так делают.

– Большинство – да, но ты первый, кого он зарегистрировал так.

Мне было очень приятно это слышать. Наверное, Тайрон все-таки верит в меня, несмотря на все неприятности, в которые я влипал. Может, он назвал меня своим именем не только для того, чтобы скрыть, кем был мой отец?

– Как поживает Джон? – спросил я.

– Нормально, но беспокоится, что может потерять лицензию. Пока никто не выдвигал против него обвинений, но все знают, что он сделал, и лицензию могут отозвать в любой момент. Если у него есть враги, он скоро об этом узнает.