Виталий Храмов - Катарсис. Наследие [litres]

Белый не видел сам, но остальные увидели, что на матово-ровной раньше лицевой части его шлема появились узкие провалы, как глазные прорези, светящиеся теперь бледно-голубым, почти белым светом. Сам носитель Брони Стража не понял почему, но он стал видеть как будто сквозь броню Паладина Тьмы, увидел его уязвимые места, казалось бы, в непроницаемом панцире. Они были очень маленькими и их было немного. Но они – были.

Паладин Тьмы приблизился уже достаточно. Он встал, притопнув, и взревел так, что ряды бурых щитов еще раздались в стороны. Его огромный топор ударился о не менее эпичный меч, вызвав внушительный грохот.

– Реви, реви, – буркнул Белый. Но с досадой. Рисунок боя никак не «вытанцовывался». Силу Темного Паладина Белый мог себе представить. А вот его ловкость и скорость реакции придется выяснять опытным путем.

Громадный, вычурный, вороненый, с рисунками красной краски, топор взлетел над головой Паладина, меч его отлетел за спину громадины. Белый ждал, чувствуя, как от напряжения у него шевелятся волосы.

Топор полетел вниз. Белый шагнул скользящим приставным шагом в сторону, тут же подныривая, скорее угадав, чем увидев удар мечом. Крутнулся, верчением вознося меч и обрушивая его на врага. Темный подставил под удар наплечник, тут же нанося удар топором и подсекая мечом.

И – закрутилось. Они наносили удары, отплясывая Танец Клинков, все больше взвинчивая скорости боя.

Паладин Тьмы мог позволить себе принимать удары на броню, Белый не рисковал. Какой бы ни была легендарной Броня Стража, она не могла быть неуязвимой. И полное исчезновение Стражей Дракона – тому подтверждение. Потому Белый уже полминуты крутился в ускорении Упоением, но Паладина все никак не удавалось достать ни в одно уязвимое место.

Еще минута боя закончилась тем, что Белый пропустил мощнейший тычок топором в грудь, отлетел на стену бурых щитов, опрокидывая сразу пять Неприкасаемых с ног. Прямо с земли Белый крутанул мечом, подрубая ноги всем, до кого смог дотянуться, прежде чем бурые разбежались. И прыжком встал на ноги, лицом к набегающему Паладину Тьмы.

Белый прекрасно осознавал, что время играет против него. Скоро наступит момент – «лицом в стену», а вот Темный не проявлял никаких признаков утомления.

Тут Белого выгибает дугой. По установленному Мастером Боли каналу пришла такая боль от Пятого, что она выжигала нервы. Слезы обиды защипали глаза Белого Хвоста.

Самое страшное – то, чего Пятый больше всего скрывал, чего больше всего боялся, – случилось. Он прошел Перерождение. И стал первым известным Миру магом скверны.

Трубка реликтового Вздоха Дракона – как будто сама – прыгнула в левую ладонь Белого, когда он проносил руку мимо пояса.

Соображения сохранения тайны потенциальному покойнику кажутся неуместными.

Победы в этом бою Белый уже не ждал. Потери друга простить себе не смог. Дальнейшую жизнь считал бессмысленной, бесчестной.

Белый взвыл волком. Голубые прорези на его шлеме полыхнули бело-голубым протуберанцем.

Бурые разбегались, Темный надвигался неизбежным роком. А время таяло, силы тела и разума были почти вычерпаны Упоением. Будет как в сказке – после двенадцати ударов сердца Белый превратится в тыкву. А это – смерть.

А если и так – смерть, и так – смерть, а выжить ты не только не ожидаешь, но и не желаешь, то чего ждать?

– В атаку! Во имя Света!

Белый побежал. Темный – навстречу, тяжело топая. Они, как зеркальные отражения, оба атаковали с разбега, оба проигнорировали защиту и все хитрости искусства клинка.

Грубая сила – на отчаянную решимость!

Свет – на Тьму!

Бой насмерть!

Изумрудный клинок Белого пробил броню в уязвимом месте корпуса Темного, пронзив тело до наспинных броневых пластин. Черный меч Темного Паладина пробил Броню Стража на животе Белого – насквозь, по перекрестие, лезвие клинка вышло из спины юноши на добрый метр. А эпичный черный топор ударил Белого в бедро, не пробивая, а скорее – ломая Броню, ногу, кость.

Они ударились друг в друга грудными панцирями, обоюдно нанизанные на мечи, шлем к шлему, глаза в глаза. Красные зрачки – на голубые.

Из прижатой к броне Темного левой руки Белого, с ревом, вырывается Вздох Дракона, полоса Абсолютного Пламени проходит вдоль черно-алого нагрудного панциря, впивается под шлем, под подбородок Темного Паладина.

И опять – зеркально. Темный умирает мгновенно – Вздох Дракона выжег ему мозг. Но и Абсолютное Пламя пропало – Белый потерял сознание, умирая, потеряв управление, его клинок погас.

Два тела, крепко прижавшиеся друг к другу, пронзившие друг друга мечами, осели на колени, уперлись друг в друга, да так и замерли, как два срубленных дерева, зацепившиеся взаимно кронами. С мрачного неба на них упали первые капли начавшегося ливня.

Где-то далеко от места боя

Белого и Темного Паладинов.

Незадолго до описываемых событий

– Господин, вы – Тень Смерти? – раздался голос.

Марк поднял голову. Последнее время сумрачное состояние сознания не покидало его. Чья-то боль, приходящая ему откуда-то, сводила его с ума. Марк даже ходил советоваться к знающим разумным. Но их ответы были обычными и ожидаемыми. Марк и сам знал, что Духовная Связь возможна только среди тех, у кого – есть духовная связь, как бы это ни звучало нелепо.

Кровные родичи – первые подозреваемые. Но Марк давно уже был один. Давно уже схоронил всех родичей. Отца – дважды. Сам, своими руками, убил Бродягу, в которого переродился отец. Но до этого Бродяга – с лицом отца – убил его мать, его младших братьев и сестер. Марку до сих пор снится, как его отец зубами рвет горло самой младшей сестренке, а Марк лупит слабыми детскими ударами ножкой стола Бродягу-отца. По мертвецки равнодушной спине.

Именно в тот момент в нем и проснулся Дар. Темный Дар. И маленький черноволосый и кареглазый Марк разом стал голубоглазым. И – сиротой, и – изгоем.

Больше кровных родичей он не знал. А если он их не знал, то почему Духовная Связь так его терзает?

– Я – Тень Смерти, – ответил Марк.

Перед ним стояли трое рабов. Довольно физически крепких, но телячьи глаза на их лицах говорили, что рабы эти тупы. А идущие от них волны липкого страха были очень неприятны.

– Вы, господин, выкупаете артефакты? – наконец собрался с духом раб, стоящий впереди.

– Да. Что у вас? – кивнул Марк.

– Это не здесь, – замотал головой раб, – надо выйти за город.

Марк поднялся. Ничего его в этом городе больше не задерживало. Знаток, к которому сегодня обратился Марк, лишь внес новое предположение, что Духовная Связь может быть установлена сильным мастером не только между кровными родичами, но и между людьми, близкими друг другу по духу. Между хорошими друзьями, например.