Алексей Изверин - Чужое тело

Охрана и слуги молчали, делали вид, что это их не касается. Им ни к чему встревать в разборки благородных дворян, от таких разборок только холка страдает, а в кошельке не прибавляется.

Эх, где же моя верная тонфа? Вот сейчас бы заехал… Круче, чем тому в метро, да нельзя, не знаю, как на драку охрана моя отреагирует.

– А моя мама твоей расскажет и твоя мама тебе… Уй! Чего дерешься?

Я пнул второго, который так не вовремя подал голос.

– Мама-то задаст, да вот я с обоими вами сильно поделюсь… Потом.

Оба нахмурились, отвернулись.

В таком возрасте маме жаловаться – ну, не знаю… Наверное, это обычай такой, аристократический. Ябеда-корябеда, да только уж сильно великовозрастная…

– Пошли в таверну, – сказал вдруг заискивающе Нрав.

– Пошли! – поддержал его Оплот. – Там пива выпить можно! Я знаю, как сделать, чтобы не заметил никто!

Везти этих на берег моря мне очень не хотелось. Ну их нафиг. Нагадят еще под кустом или начнут снова слуг мучить. А мне что, сиди и смотри, как они над людьми издеваются? Нет, увольте.

Но пока что не соглашался, решил помолчать.

– Какие ты знаешь? – спросил старший младшего.

– «Похотливый овцебык». Там еще телки танцуют. Не, пошли, посмотрим… Слышь, а здоровски надысь телку на кол посадили. Видал? Она долго…

Как-то я сумел овладеть лицом, приморозился, а по душе как ножом резанули.

А ведь язык-то, на котором они говорят, не русский. Точно не русский. Не могу сказать, какой именно. Никак не получается его сравнить с моим родным языком, все время выскальзывает из сознания. Очень похожее что-то, падежей нет, окончаний нет, глаголы другие…

Стрельнуло болью в голову.

Раз, другой… Как будто исполинский колокол раскачивал у меня в голове свой маятник. Туда-обратно, туда-обратно, и вот-вот ка-ак даст по своду черепа…

Я скривился.

Мастер Клоту озабоченно посмотрел на меня.

– Как ваш врачеватель, ваше высочество, я не рекомендовал бы…

Я сморщился, но выставил вперед руку.

– Ваше мнение учтено, мастер Клоту. Будете при мне.

Боль быстро сошла на нет.

Таверна «Похотливый овцебык» располагалась неподалеку, видно, это заведение все тут знали. Вокруг стояло несколько карет, не таких богатых, как королевская, но явно получше моей брички. На козлах скучали слуги. Охрана лениво прохаживалась вдоль, о чем-то болтали.

Хм, а что матушка-то скажет, как узнает, что я сюда езжу? Что сделает? Эх, ребятушки, подставить меня хотите. Нет, не выйдет.

Одни туда попретесь. Ну я пока что в бричке посижу, никуда не двинусь с нее. Пусть потом с ними графиня Сушеная Вобла разбирается. Пропишет каждому березовой каши штук по сорок, а то и по пятьдесят…

Как подъехали, так рыжие сразу же внутрь бросились, в широкую дверь под вывеской с большим то ли рогатым бараном, то ли шерстистым быком, попирающим мускулистыми копытами обнаженных красоток. На меня братцы-похотливцы даже не оглянулись, а я остался сидеть. Через полчасика можно и позвать их обратно, замазавшихся уже. Сомневаюсь я как-то, что в таверне этой поят молочком и кормят манной кашкой.

Огляделся. Лицо мастера Клоту ничего не выражает, лица остальных еще более непроницаемы. Охрана рассредоточилась, посматривает по сторонам, кто-то уже нашел знакомых в толпе обслуги, общаются.

Рыжие вернулись быстро, очень недовольные и какие-то помятые.

– Нету сегодня… – поделился грустью один рыжик. – Даже пива не продали… И девки не танцуют сегодня.

– Рано вам еще о девках думать! – хмыкнул я. – Что еще есть? Где тут у вас поесть можно и попить? Мастер Клоту? Что скажете?

– Я бы рекомендовал молодым господам таверну «Ильичко», что с видом на набережную, – нейтральным тоном произнес мастер Клоту.

– Слышали, отродье пога… То есть молодые господа, мать вашу… Достойную женщину! Поехали видом на набережную любоваться, я есть хочу.

– А я девок хочу поглядеть! – сказал самый младший. – Пусть между ног покажут, а то я у той, на колу, не расс… Уй! Что дерешься?

– А вот так хочется. – Я покачал носком ударной ноги неплотно пригнанные доски пола. Тело-то у меня детское, но много ли надо будет другому ребенку? Шею свернуть на раз… – Хорош спорить. Есть хочу. На баб потом посмотрите… Года через два, когда болт отрастет. Если отрастет, конечно.

– Гы-гы-гы, – угодливо отозвались рыжики.

Таверна «Ильичко» выгодно отличалась от «Похотливого овцебыка». Во-первых, вывески тут не было такой, а во-вторых, карет и чего-то еще не присутствовало при входе. Лишь тройка лошадей, одна лошадь даже в кольчужной попоне и в чем-то вроде шлема.

– Пошли. – Я вышел из брички. – Мастер Клоту, вы с нами.

Я развязал полученный от королевы… Нет, полученный от графа Урия через королеву кошелек, заглянул внутрь. В кошельке горсть мелких, с мой ноготь размером золотых монет, круглых, с плоским ребром, без насечки. На аверсе чей-то портрет, на реверсе грифон. Номинала нет, просто золотая монета.

– Мастер, поглядите сюда, этого хватит на хороший обед на четверых?

– Да, ваше величество, даже более чем!

– Тогда пошли. Вы с нами. А вы, досточтимые слуги, тут сидеть. Охрана тоже не нужна…

Охрана меня и не думала послушаться. Ну, они же не меня охраняли, а чтобы я что-то не то не сделал, им от меня отлучаться совсем нельзя.

Внутри все было почти так же, как и в наших кафешках. Разве что телевизора на стене не было, вместо него там портрет королевы-матери. Художник явно польстил оригиналу. Впрочем, придворный художник та еще профессия, всегда по лезвию ходит. Или пан, или пропал. Чуть не то нарисовал, королеве пару кило на гузку добавил, так секир-башка.

Сели за большой, строганый стол. Пухленькая официантка с испуганными глазами застелила большую скатерть с рюшечками, стоически перенесла щипок от рыжика и скрылась на кухне. Рыжик также стоически получил от меня подзатыльник.

Обед простой. Поросенок в гречневой каше, много белого хлеба, целиком запеченная рыба, легкое пиво и вино. Вино пил только мастер, я попросил настойки, да не тут-то было, настойку тут не подавали. Пришлось пить пиво.

Рыжики на меня косились, но молчали, пожирали поросенка, умело и быстро разделывая его ножами и двузубыми вилками и запивая кисленьким пивом. Кружевные воротники мигом стали сизыми от жира. Проголодались, гадостники.

Я лениво ковырял ножом ляжку поросенка, поглядывая вокруг. Мастер Клоту старался держаться подальше от рыжих, сидел рядом со мной, ел мало, но быстро. То от одного, то от другого отщипывал и знатно вином запивал.

Как бы не окосел мастер-то…

От скуки я стал оглядывать остальной зал.

Посетителей стало заметно меньше.

Наша охрана расположилась за соседним столиком. Подумал о том, стоит ли их кормить. Не, не стоит. Пусть их королева кормит и о них заботится.