Мария Семенова - Аратта. Книга 2. Затмение

Киран глядел не отрываясь на вызолоченный купол храма, блистающий в лучах заходящего солнца. В открытое оконце его комнаты врывался прохладный вечерний ветер, подхватывающий тяжелый, расшитый золотом плащ наместника Аратты. Поблизости молча стоял командир его личных телохранителей и ждал приказа господина.

«Все идет как следует, – размышлял Киран. – Накхи опорочены, изгнаны и разбиты. Пусть Ширам сбежал – это его не спасет. Уже завтра Аюна, утерев слезы, нарядится в лучшее платье и отправится прочь из столицы на заклание – и, что само приятное, по своей собственной воле…»

Что еще? Святейший Тулум, первый в ряду наследников престола? Но младший брат государя менее всего занимал мысли заговорщика. Ученый старец вполне оправдал его ожидания – оказался достаточно умен, чтобы сразу и решительно отстраниться от власти. Киран даже собирался оставить его на должности верховного жреца, разумеется – под надзором.

В целом все шло наилучшим образом.

Вот только царевич…

Остался только царевич.

– Пошли троих надежных воинов в особняк Артанака, – заговорил Киран, отводя взгляд от пламенеющего купола. – Там сейчас только стража, преданные мне люди. В подземелье особняка находится мальчишка. Лучше, если твои люди не будут знать, кто это.

– Я возьму вурсов, – понимающе кивнул глава телохранителей. – Эти парни недавно в столице и никогда прежде не видели царевича.

– Вот и славно. Пусть убьют его. – Киран на миг задумался. – И стражу тоже.

– Стражу? – озадаченно повторил воин.

– Они знают больше, чем нужно для жизни. За то, что они его упустили и царевич едва не забрался на краду своего отца, они уже должны быть казнены. Убейте там всех.

Воин молча поклонился.

– А потом обожгите тело мальчишки, но так, чтобы можно было опознать. Ночью, когда стемнеет, пусть лесовики оттащат тело в крепость накхов и бросят там в укромном месте – чтобы завтра его нашли при разборе завалов.

– Все будет исполнено, мой господин, – вновь поклонился глава телохранителей.

– И вот еще… В особняке твои люди найдут старого жреца. Пусть со всем почтением сопроводят его ко мне.

Аюр открыл глаза. Его окружала промозглая, холодная темнота.

«Что случилось? Где я?»

Он протянул руки, и его пальцы наткнулись на влажную каменную стену.

– Где я?!

– Там же, где и раньше, – раздался поблизости ехидный скрипучий голос.

– Невид?

Аюр сел на своей жесткой лежанке.

– Я что, опять здесь? Или…

«А может, я и не выходил отсюда? – вдруг подумалось ему. – Может, все, что было потом, мне просто приснилось? И непонятно почему открытая дверь, и стенающие толпы в городе, пропахшем гарью, и погребальный костер… Отец!»

Он вскинул руку к голове и нащупал на затылке болезненную шишку. Ужас охватил его, на глазах выступили слезы. «Святое Солнце, пожалуйста, пусть мне все это приснилось! Смерть отца, перекошенное лицо Кирана, когда он меня увидал и сделал вид, что не знает…»

Юноша утер слезы резким движением руки.

– Эй, старик! Я давно тут?

– Да уж изрядно. Голова у тебя крепкая. Хочешь водички?

– Ты как будто и не удивлен…

– Не удивлен, – спокойно подтвердил товарищ по заключению.

– Когда я уходил, ты сказал что-то вроде – к чему бегать понапрасну…

– Так ясно было, что тебя скоро притащат обратно. Была, правда, и другая вероятность…

– Что меня убьют? – мрачным голосом спросил Аюр. – Устроят гибель наследника на глазах у всех? И выпустили нарочно для этого, да?

– Хе-хе… Одно ты угадал правильно, а другое – преждевременно…

Аюр вскочил с лежанки, быстро подошел к старику, нашарил в темноте костлявое плечо и сжал пальцы.

– Слушай, хватит говорить загадками! Быстро выкладывай, что тут происходит, не то… Ай!

Царевич вскрикнул и отдернул руку – его обожгло так, будто он схватился за раскаленный металл. Он подул на пальцы и поглядел в темноту, как будто ожидая увидеть, что плечо старца рдеет, как неостывшее бронзовое литье. Но ничего там не светилось.

– Кто ты такой? – прошептал он, пятясь.

– Я – искатель истины из Северного храма, – скромно ответил старец. – Тебя интересует истина?

– Да что ты несешь?!

– Или ты готов бездумно поклоняться Исвархе, как принято тут в столице? Лить масло на алтарях и приносить жертвы, бессмысленные и никому не нужные, в том числе и самому Исвархе?

– Как это жертвы не нужны? – Аюр был так потрясен, что даже забыл про свою скорбь. – Да на них стоит весь миропорядок! Исварха – наш отец, а тот, кто не кормит отца, и сам недостоин вкушать радости земной жизни!

– То-то вы его кормите, аж закормили, а ему хочется все больше, – ядовито ответил Невид. – Мы, северяне, это видим собственными глазами. Сколько уже земли отожрал Первородный Змей при полном попустительстве Исвархи! А иные считают, – добавил он, – что это сам Исварха хочет затопить Аратту. Разве не его лучи заставляют таять ледники, питающие море? Может, ему не хватает жертвенного дыма?

– Какое ужасное богохульство! – Аюр даже побледнел от услышанного. – Теперь я понимаю, почему тебя заточили в подземелье! Если не уймешься, Исварха тебя поразит…

– Да? Пока он поразил твоего отца – хотя лично я считаю, что это был кое-кто поближе, – а скоро поразит тебя. И знаешь, я бы и жалеть не стал! – В голосе старика вдруг прорвалась непонятная Аюру злоба. – Солнечная династия совершенно выродилась! Арьи забыли все! Боги не слушают вас. Им не нужны ваши жертвы. А вы перестали слышать их. В вашем существовании больше нет смысла…

Невозможные речи старого жреца привели Аюра в полнейшее смятение. Какие страшные вещи говорит Невид! Да его казнить мало!

– Я не желаю слушать, замолчи! Мой отец был живым богом на земле. А теперь я…

– И как тебе быть богом? Чувствуешь себя всемогущим?

– Я? Пока нет, но…

– О! – прервал его старик. – Прислушайся.

Сверху, из-за двери, слышались голоса и звук шагов. Потом разговор оборвался на полуслове, и что-то тяжело упало.

– Что это?

– Это твоя смерть.

Лесовики-вурсы в войсках Аратты ценились не слишком высоко, несмотря на рост, силу и стать. Как ни силились командиры, вурсы не могли держать строй и норовили пуститься наутек, едва сообразив, что противник превосходит их числом. Нет, трусами они не были – добежав до ближайшего леса, они растворялись среди деревьев и тут же готовы были нападать из засады. Но на равнинах они чувствовали себя потерянными и просто не могли понять, как можно воевать там, где негде укрыться. Вместе с тем лесовики отличались мощью, выносливостью и полным пренебрежением к чьим бы то ни было жизням. Вурсы жили в лесистых горах восточной Бьярмы уединенно, спускаясь в долины только пограбить и украсть себе женщин. Соседние племена боялись их, утверждали, что у них по семь пальцев на руках, и старались не иметь с ними дела.