Мария Семенова - Аратта. Книга 2. Затмение

Царевич пожал плечами и оглядел комнату. Резную арку, ведущую в соседнюю залу, охраняли два вздыбленных льва с солнцем в лапах, которых Аюр вдруг узнал. «Да это же городской дворец Артанака!» – сообразил он.

Теперь он и вовсе ничего не понимал. Артанак казнен как изменник. Почему же Невид развалился тут на подушках, словно хозяин?

– А во-вторых, – продолжал тот, – я тебя охранял. Я ожидал, что тебя рано или поздно придут убивать. Ты нужен был Кирану, пока был жив твой отец. Если бы он вернул тебя, то заслужил бы полное доверие государя, да и твое тоже. Киран умеет обставить свои дела. Наверняка он бы отбил тебя у тех, кого назначил бы похитителями. Но Ардван решил поверить накхам – и тем обрек себя на смерть, после которой твоя жизнь также не стоит ничего. Он бы сразу убил тебя у погребального костра, когда б это было ему выгодно. Ты ему помеха на пути к трону.

– Кирану? – недоверчиво протянул царевич.

– А кому еще? Кто ближайший наследник Ардвана после тебя? Тулум? Верховному жрецу никогда не нужна была царская власть – ему хватает власти над душами. Следующий наследник – Киран.

Аюр нахмурился. Он вспомнил, как увидел мужа сестры на погребальном обряде и как перекосилось его лицо. И после этого – удар по голове…

Но Киран никогда не подавал повода заподозрить его! Он всегда был так предан, так ласков и приветлив…

– Твои обвинения очень тяжелы, – подумав, произнес он. – Если все это так и у тебя есть доказательства, что Киран злоумышлял против меня, – его нужно судить…

– Кто этим займется?

– Я, кто же еще!

– А кто ты?

Аюр озадаченно посмотрел на старца:

– Как это – кто? Я – царевич…

– Изуродованное тело царевича Аюра найдут завтра… – Невид на миг задумался, – ну, скажем, в сожженной крепости накхов. Кто бы еще осмелился пойти на такое страшное преступление против сына живого бога, кроме змеепоклонников? Ведь всем уже известно, что они убили государя…

– Они его не убивали… – убежденно заговорил было Аюр, но старик перебил его самым непочтительным образом:

– Кто ты такой? Почему тебя должны слушать? Тебя никто не знает. Ты – мальчик, просто мальчик. А если придешь во дворец и начнешь дерзко называть себя Аюром, что будет дальше, ну-ка?

– Ты намекаешь, что меня не станут слушать?

– Ну почему же? Выслушают со всем вниманием. В пыточной слушать умеют.

– Что?!

– Скоро сам признаешься, что ты – самозванец. Будешь кричать это во весь голос! А в награду тебя убьют, может, даже без особых мучений. Наместник Киран лично проследит, чтобы всякие проходимцы не лезли во власть. Ведь он отныне отвечает за безопасность Аратты…

Аюр слушал Невида и стискивал кулаки, изо всех сил пытаясь задушить в себе гнев. Не время злиться, время мыслить хладнокровно!

Старик умолк, насмешливо на него поглядывая.

– И что, у меня совсем нет союзников? – выдохнув, спросил Аюр. – Все арьи в столице за Кирана? Все поверили ему, когда он объявил накхов убийцами государя?

– И похитителями царевича Аюра. Да, считай, все. Киран недаром столько лет кормил, поил и развлекал младших сыновей вельмож. Он свой, он ближайший родич и доверенное лицо покойного государя, а накхов никто не любит. И знать, и простолюдины охотно поверили в их преступления. После той резни, которую они, убегая, устроили в Нижнем городе, это было несложно…

– Только не я! – У царевича внезапно словно пелена спала с глаз, и стало ясно, что делать. – Киран вынудил их! А я верю Шираму – и отправлюсь к нему!

– На месте твердыни накхов – лишь обугленные стены, – напомнил старец. – Путь до Накхарана неблизкий. И уж поверь мне, Киран постарается сделать так, чтобы ты навсегда исчез в степях.

Аюр угрюмо нахмурился и промолчал.

– К тому же твой милый родич позаботился устроить накхам засаду. Даже если они выскользнули из нее – подумай сам, захотят ли теперь дети Змея повиноваться власти Аратты? С ними обошлись весьма несправедливо…

– Я все же рискну, – подумав, заявил Аюр. – Я проберусь к Шираму, где бы он ни был. Он – мой друг.

– Что ж, если Исварха будет к тебе благосклонен, ты проберешься. Если его благосклонность будет безмерна, то накхи поднимут за тебя оружие. И вы зальете Аратту кровью, чтобы вернуть Лазурный дворец. Но ты забыл, что навстречу потокам крови скоро придут потоки воды. Покуда ты будешь отвоевывать свое право на престол у мужа своей сестры, великая держава превратится в гряду островов, между которыми много дней нужно будет плыть на лодке. Подумай, стоит ли золотой венец такой цены?

– Но я сын царя! Это мой долг!

В голосе Аюра вдруг послышалось сомнение. Как будто его вера в собственное предназначение поколебалась.

– Твой долг – забота о людях.

– Мой долг – быть воплощением Исвархи на земле! – возмутился Аюр. – Это и есть забота о людях!

Невид вдруг рассмеялся:

– Ты даже сам не представляешь, насколько верные слова сейчас сказал. Именно так – правитель защищает своих, но солнце освещает и согревает каждого. Именно для этого и ты, и все твои предки приходили в этот мир. Но уже твой дед не помнил об этом.

– Не помнил о чем?

– А отец так и вовсе не помышлял. И вот из-за них тебе сегодня надлежит сделать выбор. Вспомнить то, о чем они забыли, и спасти народы от гибели – или ввязаться в войну, истребить народы, чтобы в награду получить кусок металла в доме с высокими потолками.

– Я не понимаю тебя. Ты предлагаешь мне некий выбор? Но в чем он состоит?

В глазах старика мелькнуло скрытое торжество.

– Ты скоро узнаешь.

Тулум почувствовал, как откуда-то из глубин души вновь рвется наружу рыдание и слезы подступают к глазам. Давно позабытые и даже постыдные слезы. Не он ли учил, что смерть так же естественна, как жизнь, что солнце восходит и заходит и нет нужды беспокоиться о закате, ибо восход неизбежен! Но сегодня он вдруг почувствовал, что осиротел. Тонкая ниточка, соединявшая его воспоминания с миром, где все было хорошо, где они с Ардваном бегали детьми в цветущих дворцовых садах, играя в прятки, оборвалась – и будто не было того мира…

– Святейший! – раздался рядом раздраженный молодой голос. – Тебе снова нехорошо? Не желаешь ли опереться о мою руку? Этак мы не дойдем до твоих покоев и к полудню!

Тулум отодвинулся от стены, на которую оперся, и бросил болезненный взгляд на молодого жреца в одежде северянина.

– Подожди, – сказал он. – Я пойду сам.

Неужели прошли всего день и ночь с этого мига, когда его любимый старший брат с огнем и дымом вознесся к небу, чтобы воссоединиться с вечным сиянием Исвархи! Он вспомнил, как вчера среди ночи был срочно вызван во дворец. Как вбежал в царскую опочивальню, полную рыдающих и вопящих слуг, и увидел мертвое тело брата. Оно лежало на смертном ложе, совершенно ненужное, как обноски некогда пышного одеяния, выброшенные за порог. Тулум подошел к брату, склонился над ним и заплакал – впервые за много лет. Не в состоянии сдержать накатывавших слез, он украдкой вытирал их тыльной стороной ладони, чтобы никто не увидел. Пришедшие с ним жрецы молча стояли поодаль, ожидая распоряжений. Обряд воссоединения богоданного государя с Отцом-Солнцем должен был состояться не позднее чем на рассвете следующего дня, а значит, начинать следовало как можно раньше.