Лео Кэрью - Волк

Он немного помолчал, пытаясь разглядеть изображение герба Дома. Оно подсказало бы ему, Роупер или Уворен скрывается под шлемом. Но тщетно.

– Вижу, вы получили шлем, который я вам прислал?

Огромная фигура застыла. Оба спутника Черного Лорда взглянули на него с опаской, и Белламус подумал, не перегнул ли он палку. Он нисколько не сомневался в исходе схватки, если анакимы вдруг решат отвергнуть его хилый флаг.

– Получил, – ответил наконец военный вождь. – Хотя тело моего отца я предпочел бы забрать целиком.

Роупер.

– У вас не очень много людей, лорд Роупер, – заметил Белламус, оглядев склон. – Достаточно для неожиданного нападения, но мало, чтобы противостоять нашим войскам. Если это все, что у вас есть, то, полагаю, мы вас сокрушим – даже несмотря на вашу отличную позицию.

– Людей нам хватит, – ответил Роупер, как бы удивившись словам Белламуса. – Где лорд Нортвикский?

– Внизу, вместе с армией. Убив меня, вы немногого добьетесь.

Суровый панцирь будто треснул, когда Роупер разразился хохотом, бросив взгляд на напряженно сидящих в седлах телохранителей Белламуса. Те не понимали ничего из тех взрывных звуков, которыми переговорщики обменивались друг с другом.

– Я в этом не уверен. Слышал, лорд Нортвикский – талантливый полководец, но как насчет тебя? Ты же не слишком ему уступаешь, верно?

– Разве что немного, милорд, – оветил Белламус скромно.

Роупер все еще улыбался, и Белламус неожиданно для себя почувствовал к нему симпатию.

– Хорошо, Белламус, мы тебя не убьем. По крайней мере, не здесь. Не под белым флагом. Но я хотел бы знать, куда ты дел меч моего отца?

– Сверкающий Удар, если не ошибаюсь? – спросил Белламус. Роупер не ответил. – Я нашел ему хорошее применение.

Белламус заметил, что глаза Роупера внимательно обшаривают его фигуру в поисках клинка, и рассмеялся.

– Забудьте о нем, милорд. Вы его не вернете. Тем не менее передайте вашим кузнецам мои поздравления – они проделали великолепную работу.

Роупер хмыкнул:

– Затрудняюсь представить себе сатрианца, способного орудовать клинком из Злого Серебра. Что ж, Белламус, есть ли у тебя еще темы для обсуждения? Вынужден предупредить: у нас имеется четкое представление о том, что вскоре случится.

– А что случится? – быстро спросил Белламус.

Черный Лорд рассмеялся вновь.

– Атакуй нас, Белламус, – ответил он. – И узнаешь…

Он кивнул Белламусу, развернул чудовищного коня и вместе со своими спутниками стал подниматься к седловине. Белламус смотрел им вслед несколько мгновений, затем повернул обратно к туману.

– Полководец ездит на боевом коне? – удивился один из телохранителей, как только они отъехали на безопасное расстояние. – На сколько его хватит? Ярдов на четыреста? [17] Примерно 360 м (прим. пер.).

– Странный выбор, – согласился Белламус.

Рысак был бы более удачным вариантом: быстрее, легче и намного удобнее для командования в гуще битвы. Боевой же конь – огромное мускулистое животное, наводящее страх и предназначенное для проламывания строя, – под весом полководца устает очень быстро. Но все же Белламус восхищался Роупером, сумевшим быстро вжиться в новую роль, несмотря на очевидно тяжелые обстоятельства.

Они собрали остальных всадников, ждавших внизу, и поехали обратно в туман. Белламус молчал, морща лоб. Углубившись в белую мглу, он быстро доехал до ждущей его обеспокоенной пехоты. Лорд Нортвикский был уже там. Он пробирался на коне к передней линии в сопровождении знаменосца с огромным стягом, на котором был изображен черный медведь на белом фоне.

– Ты видел их? – спросил он.

– Я с ними говорил, – ответил Белламус, останавливая коня рядом с лордом Нортвикским. – Командует Роупер. Сидит на коне – огромном, как гиппопотам.

– Как кто?

– Забудьте.

– Сколько их?

– Тысяч тридцать, – ответил Белламус. – Они заняли седловину выше долины.

Лорд Нортвикский нахмурился:

– Но зачем? Они надеются с нами сразиться?

– Сомневаюсь. Тут что-то другое. У них есть какой-то план.

Туман стал рассеиваться под лучами солнца, проникавшего в долину. Иней, покрывавший траву, постепенно таял. Тысячи воинов стали собираться вокруг Белламуса и лорда Нортвикского. На флангах показались рыцари, с ног до головы закованные в пластинчатые доспехи.

– Что ж, теперь мы знаем, где находится значительная часть их армии, – сказал Нортвикский. – Давай просто ее уничтожим.

– Да, да. Но что же мы упускаем? – ответил Белламус рассеянно.

Нортвикский поднял бровь, как бы демонстрируя, что это не имеет значения. Он отвернулся и стал расставлять солдат по местам: рявкать на стоящих как попало лучников с длинными луками, перегонять в переднюю линию тех, у кого оказались с собой щиты, и отодвигать рыцарей в резерв.

Белламусу было не до приготовлений. Он отъехал в сторону от строящегося войска, все еще хмуря лицо. Чего они пытаются добиться? Если это диверсия, то она должна быть очень крупной. Он вновь посмотрел на седловину, ставшую видимой в рассеивавшемся тумане. Безусловно, у них мощная оборонительная позиция, и она может таить в себе какие-то анакимские сюрпризы. Но, учитывая ситуацию, вряд ли это будет что-то особенно неожиданное. А что, если это все-таки диверсия? От чего они их отвлекают? Очевидно, ключ был в том, что они атакуют с южной стороны долины. Если это отвлекающий маневр, то, скорее всего, его цель – оттянуть все войска с севера. А что находится на севере?

Белламус замер:

– Боже милостивый!

Он огляделся, поискав глазами лорда Нортвикского, который отъехал от него уже на сто ярдов. [18] Чуть больше 90 м (прим. пер.). Но Белламус не бросился к нему немедленно. Несколько мгновений он просто бережно трепал гриву лошади. Несколько раз провел рукой по ее теплой шее. На северном конце долины – обоз. А в нем продовольствие и инвентарь – то есть все их средства выживания в этом чуждом для них мире. И в этот момент почти вся сатрианская армия спешила в сторону вставших в седловине анакимов.

Они бездумно, словно свора собак на брошенную кость, кинулись отражать легкую угрозу и оставили без защиты самое ценное. Белламус ничем не мог подтвердить свою догадку, но все происходящее ему показалось теперь предельно ясным.

– Черт, мы опоздаем, – с горечью сказал он сам себе, щелкнув пальцами, и поднял глаза. – Лорд Нортвикский! – заорал он что есть мочи. Старый лорд развернулся к нему вполоборота и вопросительно поднял бровь. – Лорд Нортвикский!

Всякий раз, когда уходили воины, на крепость наваливалась мертвая тишина. В отсутствие даже половины легионов, энергия, питавшая Хиндранн, как будто улетучивалась. Те, кто остался, погружались в уныние. Теперь их удел – ждать, когда мужья, друзья и братья вновь покажутся на горизонте. Многие переживали это молча. Легионы чаще отсутствовали, чем наоборот, и некоторые из хиндраннских женщин уже привыкли к спокойствию, простору и тому обществу, которое оставалось в городе в отсутствие воинов.