Александр Гулевич - Император поневоле

– Спасибо за похвалу, девушки, но может быть, мы для начала представимся друг другу? – предложил капитан, продолжая вспоминать, где он мог видеть этих особ. – Например, меня зовут Павел, а вас?

Все девушки непроизвольно посмотрели друг на друга. В их глазах отразилось полное недоумение, довольно быстро сменившееся пониманием, а затем и вовсе предвкушением предстоящей игры, но это мог заметить только очень опытный интриган, проведший не один год в той клоаке, что некоторые по недоразумению считают высшим светом. Вот и Бобер эту мимолетную перестрелку взглядами заметил, но, по своей неопытности, смысла уловить так и не смог, хотя стал держаться настороже, ожидая какого-то подвоха со стороны нежданных сотрапезниц.

– Вот истинная цена славы! – воскликнула самая младшая девица, слегка обиженно надув губки. – Несколько лет подряд считаешь себя известной на всю страну актрисой, но случайно забредаешь в ресторан и узнаешь, что это на самом деле далеко не так! Надо признать, полезный урок.

– Ты права, Мария! – с грудным придыханием произнесла старшая девушка и, переведя свой томный взгляд на слегка опешившего молодого человека, произнесла: – Позвольте представиться, дорогой Павел, мы родные сестры Воронины. Вот эта взбалмошная особа – наша младшенькая сестренка Мария, а вот средняя, самая романтически настроенная из нас, Екатерина…

– Очень и очень приятно, – перебил Бобер, – насколько я могу судить, вы не только самая старшая из сестер, но и самая… бойкая.

– Ну, если можно так выразиться, то да, именно мне приходится заниматься всеми делами нашей семьи, – ответила девица, став несколько серьезней. – Меня, кстати, Ольгой зовут.

– Очень приятно, Ольга, – дежурно улыбнувшись, ответил он и наконец вспомнил, кем были эти сестры.

Девушки были неплохими, в общем-то, актрисами и любимицами режиссеров, снимавших многочисленные мыльные оперы, предназначенные для скучающей публики. На более серьезные роли они пока не претендовали, но со временем вполне могли занять достойные места в пантеоне кинематографических звезд отечественного и мирового кино.

Поняв, что остаться в одиночестве ему уже не удастся, Бобер подозвал официанта и дал возможность девушкам выбрать блюда. В ожидании, когда их принесут, он мило продолжил беседу, в которой многое вызнал для себя нового из жизни артистического бомонда, на самом деле оказавшегося далеко не однородным, как ему представлялось раньше.

Спустя два часа, плотно отобедав и ближе познакомившись с сестрами, капитан обменялся с ними электронными адресами социальной сети и, вежливо попрощавшись, направился на выход. Покинув желтый зал ресторана и выйдя в холл, Бобер неожиданно нос к носу столкнулся с Екатериной Борн…

– Павел, неужели это ты, я глазам своим не верю! – воскликнула певица, когда-то встреченная им в казино на Новом Сочи, героиня последующего инсценированного нападения.

– Здравствуй, Катя, – поздоровался капитан, чуть наклонив голову.

Подойдя ближе, певица пристально оглядела молодого человека с головы до ног и медленно проговорила:

– А ты изменился, Павел, возмужал, да и властью от тебя начитает попахивать весьма ощутимо.

– Возможно… – протянул он и, посмотрев в глаза своей собеседнице, поинтересовался: – Случаем не подскажешь, как может власть попахивать?

– Знаешь, Павел, есть в тебе что-то трудноуловимое, но заставляющее к тебе прислушиваться, а это и есть власть, правда, ты этой своей особенностью пользоваться еще пока не умеешь.

Удивившись такому заявлению, он задумался на несколько мгновений и предложил:

– Быть может, пройдем в кабинет и там откровенно поговорим?

– Почему нет? Давай пройдем, правда, я хотела пообедать в желтом зале, но в отдельном кабинете и вправду будет куда как спокойней вести беседу.

– Да уж, успел я в этом убедиться, особенно с неким господином Чижиком… – протянул капитан, едва сдерживая рвущиеся наружу эмоции, отчего его лицо слегка перекосило.

– Неужели ты ему в морду врезал?! – искренне рассмеявшись, поинтересовалась Екатерина, неожиданно открывая ранее неизвестные грани человека, стоящего перед ней и сыгравшего немаловажную роль в её судьбе.

– Ну, почти… – с легкой усмешкой ответил Бобер и, не желая больше говорить при посторонних, подхватил даму под ручку и, кивнув распорядителю, последовал за ним следом в свободный кабинет.

Оказавшись в двухместной кабинке, он усадил свою спутницу за круглый стол и, устроившись напротив девушки, вызвал официанта. Только после этого поинтересовался:

– С того времени, как мы расстались на набережной, прошло не так уж много, но за это время ты добилась весьма впечатляющих результатов, эксплуатируя мое имя в своих интересах. Не пора ли начать использовать в рекламных целях какую-нибудь иную личность?

– Интересно, где тебя носило, если даже лучшие сыщики трех детективных агентств, нанятые ведущими развлекательными каналами, смогли найти лишь твои следы на Новом Цюрихе? – произнесла Екатерина, проигнорировав вопрос молодого человека, поглядывая на него каким-то странным взглядом.

– Да… так, носит меня на окраинах обитания человечества, но время от времени заносит и в цивилизованные места, – нехотя ответил он, не желая распространяться на эту тему, и, бросив мимолётный взгляд на красивую девушку, повторил свой вопрос: – Не пора ли перестать использовать мое имя для раскрутки своей популярности?

– А что тебе не нравится? Ведь ты стал хорошо известен в стране, ради такой популярности многие готовы душу дьяволу продать, а ты недоволен…

– Знаешь, Катя, я простой парень, да ещё и сирота, воспитанный в казенном приюте на одной из приграничных планет, никогда не помышлявший о какой-либо славе, не думающий о ней и сейчас, поэтому очень прошу тебя перестать использовать мое имя.

Глядя на молодого человека, отказывающегося от возможности быть узнаваемым в обществе, Екатерина на пару минут задумалась и, придя к неким выводам, поинтересовалась:

– Павел, ответь только честно, зачем тебе это нужно?

– Я начал заниматься некими делами, для которых излишняя известность может только навредить, – максимально честно ответил капитан, ощущая острое желание вообще покинуть Санкт-Петербург и вернуться на Бастион.

– Неужели ты замешан в криминальном бизнесе?! – с изумлением воскликнула девушка, зрачки которой стали медленно расширяться.

– В какой-то степени так оно и есть, но, видишь ли, окраины человеческих миров обычными понятиями не стоит измерять, так как ещё неизвестно, что лучше в данных обстоятельствах, закон или то, что его нарушает. Порою возникают такие моменты, когда нарушить закон значит спасти себя и других, и соответственно наоборот. Вот такие дала…