Александр Гулевич - Император поневоле

Девушка задумалась куда серьезнее, чем в первый раз, и пребывала в этом состоянии, пока в кабинет не вошли двое предупредительных официантов и не сервировали стол заказанными блюдами. В этот раз Бобер ограничился только бокалом сухого белого вина и, делая маленькие глотки благородного напитка, наблюдал, как его собеседница ловко орудует столовыми принадлежностями, а сам в это время лихорадочно соображал, как выпутаться из сложившейся ситуации.

– Павел, а давай с тобой сегодня сходим в Мариинский театр на постановку «Иван Сусанин, или Жизнь за царя», у меня как раз пара контрамарок имеется? – неожиданно отложив в сторону вилку с ножом, предложила Екатерина, стреляя озорными глазками в своего собеседника.

Первой пришедшей на ум мыслью было категорически отказаться от предложенного посещения театра, но, сдержав свой порыв, Бобер припомнил первый день пребывания в столице и награждение в Зимнем дворце, после которого он вместо театра незамедлительно отправился в академию. Мало того, за всё свое время обучения он так и не удосужился посетить хотя бы раз Мариинский театр, и вот теперь ему предоставлялся шанс исправить это упущение, поэтому не в силах отказать капитан согласно кивнул и, допив остатки вина, поставил опустевший бокал на стол и ответил:

– Сударыня, сегодня я полностью в вашем распоряжении.

– Только сегодня, а в другие дни никак? – кокетливо поинтересовалась Екатерина, изящно поправив свою прическу и посматривая на свое отражение в зеркале на стене.

– Хорошо, еще два или три дня я смогу быть полностью в вашем распоряжении, – скрепя сердце согласился Бобер, ощущая, что делает большую ошибку, позволив себе пойти на поводу у Екатерины, затеявшей с ним древнюю, как сам этот мир, женскую игру.

– Почему так мало?! – капризно надув бледно-розовые щечки, воскликнула девушка, недовольно покрутив головой.

Прекрасно понимая, что с ним играют, как кошка с мышкой, капитан не мог отделаться от мысли, что Екатерина Борн совсем не желает отказываться от использования его имени, хотя тут мог быть и другой вариант. Вполне возможно, что ее артистическая натура просто желала отыграть данную партию до конца и выжать из нее максимально возможную выгоду для себя. Был еще и третий вариант, но по размышлении Бобер отбросил ее как несостоятельную, так как он совершенно не верил в возможную влюбленность эстрадной звезды, всячески избалованной мужским вниманием обитавших на высоких ступеньках социальной пирамиды.

– Прости, Катя, но у меня в запасе всего лишь девять дней, после чего я покину Санкт-Петербург, а за это время мне нужно многое успеть сделать, – после минутного молчания ответил Бобёр, продолжая соображать, в чём смысл игры, затеянной молодой особой.

– Когда в следующий раз собираешься посетить столицу?

– Не знаю, но, скорей всего, очень нескоро, – честно признался капитан и совершенно неожиданно ощутил, как во внутреннем кармане его пиджака завибрировал коммуникатор, выданный ему американским разведчиком. Попросив прощения у своей спутницы, капитан достал его и, нажав кнопку соединения, произнес:

– Добрый день, Джордж.

– Привет, Бобёр, надо с тобой встретиться, есть дело.

– Я так и понял, вы в Санкт-Петербурге?

– Да.

– Где и когда?

– Сегодня в полночь в «Подвале образцового содержания».

– Не понял, в каком ещё подвале?! – не скрывая своего удивления, поинтересовался капитан, переведя свой взгляд на Екатерину, подающую ему какие-то знаки.

– Это небольшой кабак из разряда культовых, там собираются поклонники одной радиостанции, вот он и носит название «Подвал образцового содержания».

– Хорошо, в полночь я там буду.

– До встречи.

Выключив коммуникатор, капитан, не обращая внимания на девушку, своей мимикой демонстрирующую недовольство, задумался о причинах присутствия в этом городе американского разведчика, но какие-либо выводы было делать преждевременно, поэтому он вновь перевел взгляд на Екатерину и поинтересовался:

– В какое время закончится спектакль в Мариинке?

– Примерно в десять часов вечера.

– В таком случае, по окончании постановки я буду вынужден с тобой попрощаться, так как мне предстоит деловая встреча.

– Я слышала, кстати, «Подвал образцового содержания» я давно хотела посетить, поэтому мы с тобой это местечко посетим вместе, – категорично заявила девушка, строго посмотрев на чуть растерявшегося парня.

– Ладно, пусть будет так, – вынужден был согласиться он.

– Вот и хорошо, а теперь пойдем и прогуляемся на свежем воздухе, это полезно после сытного обеда.

Расплатившись, Бобер вместе с Екатериной покинул кабинет и, спустившись в холл, столкнулся с сестрами Ворониными, покидающими заведение. Приветливо перекинувшись с ними парой слов, они все вместе вышли на улицу и совершенно неожиданно натолкнулись на целую свору журналистов и папарацци, буквально оккупировавших весь квартал, прилегающий к «Арт-буфету». Ошалев от такого зрелища, молодой человек непроизвольно бросил свой взор вверх и чуть не ахнул. Все крыши старинных зданий были усеяны телевизионной аппаратурой с направленными на них объективами, а в небе кружили многочисленные глайдеры, с которых велась прямая трансляция.

– Бедный Павел, похоже, ты серьезно влип в историю, – ласково проговорила Ольга, стоявшая совсем рядом с ним, и, приветливо помахав ручкой любопытствующей журналистской публике, подхватила под руку напряженного капитана. Краем глаза заметив это, Екатерина, ревниво взяв другую руку и улыбнувшись, решительно пошла вперед. Они сделали всего несколько шагов, послуживших неким сигналом, после которого на них накинулась большая толпа и в один миг окружила со всех сторон.

Изо всех своих сил стараясь не выказывать своих истинных эмоций, Бобер, беря пример со своих опытных в этом деле спутниц, дружелюбно улыбался, глубоко в душе надеясь, что его улыбка не будет выглядеть фальшивой, и вслушался в сыплющиеся, как из рога изобилия, многочисленные вопросы. Это оказалось, на удивление, крайне сложно, так как репортеры словно с цепи сорвались и, перебивая друг друга, задавали свои вопросы. Такое рвение с их стороны вызывало страшный шум, в котором трудно было что-то толковое разобрать. Не выдержав бестолковой какофонии, Бобер резко поднял руку вверх и командным тоном на всю улицу рявкнул:

– А ну всем молчать! Вы люди или дикие звери?! Ведите себя подобающим образом.

Непривыкшие ни к чему подобному, представители средств массовой информации замерли, и у входа возле «Арт-буфета», из окон которого выглядывали любопытные лица посетителей вперемешку с персоналом ресторана, возникла неожиданная тишина. Спустя несколько мгновений из окружающей толпы вышел мужчина и, слегка кашлянув в кулак, на удивление вежливо, высказал общее мнение репортеров: