Сергей Малицкий - Тени Богов. Искупление

– Ты все правильно делала, – похвалила она Рит. – А теперь быстро принеси кипяченой воды, на стоянке я видела котел над углями, самого крепкого вина, шелковую нить и хорошую стальную иглу. Гнутую. Нет? Простую? Тоже нет?

Рит замерла в растерянности, и Амма со вздохом покачала головой.

– Тогда только кипяченой воды и мой мешок. И побыстрее. И ты, – Амма посмотрела на Дума. – Не отходи далеко. Твою рану тоже надо бы осмотреть. Твои воины хорошо сражались, эйконец. Но геллы были одурманены. Где-то недалеко жнец. Таких надо брать на стрелы, не стоит их подпускать близко.

– Что делать с трупами? – поморщилась Кенди, взглянув на застывшие на портах Сли вывалившиеся из его живота потроха.

– Свалим их в кучу, – словно избавился от столбняка Ло Фенг и, повернувшись к Фаре, крикнул. – Можешь отпускать сына. Пусть приучается хотя бы к мертвому врагу. Как тебя там? Эф? Помоги нам. И не жалей об упущенных схватках. Чем их меньше, тем лучше. А ты, Фаре, попробуй собрать геллских лошадок. Куда умчалась Шаннет, Кенди?

– Нас выдал дым, – проворчала Кенди. – Придется быть еще осторожнее. Таких отрядов с этой стороны долины немало. Они ловят разбойников, разбежавшихся из Лока. Тех, что поглупее. Охотников, которых тянет в эти леса, все ж таки не вандилские чащи. Старателей. Ближе к Мертвой степи в речушках, текущих с гор, попадается золотишко. Так что Долина милости оказалась вовсе не такой уж безлюдной. Эти геллы гнали под сотню пленников к менгиру на краю вандилского леса. Оставили с ними дозор в полдюжину клинков, а сами сюда. Ну и Шаннет помчалась. Что для нее полдюжины старичков?

– Странно, – заметила Амма, вставляя в кривую иглу шелковую нить. – Насколько мне известно, ближайший менгир не на краю вандилского леса, а в его чаще. Вроде бы не появлялось новых в последнюю тысячу лет.

– Бабка моя говорила мне, – прошептала Рит, – что каждая жатва отличается от предыдущей.

– Твоей бабке, наверное, лет восемьсот, не меньше, – засмеялась Амма и, подмигнув Сли, который явно ничего не чувствовал и не соображал, принялась зашивать рану.

– Не надо было спешить, – сказал Ло Фенг Кенди. – Стоило разговорить раненых. Не знаю насчет менгира, но отсюда до края вандилского леса под две сотни лиг. Надо было хотя бы спросить, какой интерес гнать туда пленников?

– Я спросила, – понизила голос Кенди. – Ответ был один и тот же. Скольких я добила пленных, столько и одинаковых ответов получила. Чтобы убить.

– Чтобы убить пленных, их нужно гнать за несколько сотен лиг, – заключил Ло Фенг. – Яснее не стало. Эф? Чего ты застыл? Подходи, бери того гелла, который тебе больше нравится, и волоки его за ноги вон туда. Но сначала осматривай каждое тело. Кошели, оружие, если найдется что поценнее – бросай вон на то одеяло. Выдерни ножи Сли, их должно быть четыре штуки. И, главное, ищи стриксы. На руках, на ногах, на шее, в ушах. Ищи, это для нас сейчас важнее еды.

Когда Шаннет с Руором и Кшамой вернулись, посреди поля уже высилась горка трупов, а котел вновь попыхивал паром на костре. Разве только дым уже не поднимался над стоянкой, Рит не только объяснила, как следует разводить костер, но и принесла охапку подходящего хвороста. Сли спал. Когда Амма зашила ему живот, на земле остался кусок его кишки.

– Как же он обойдется без этого? – растерянно пробормотал Дум, словно забыв о том, что Рит вместе с Аммой ковыряются в его ране.

– Успокойся, – проговорила Амма. – Это вовсе не то, о чем ты подумал. Он даже наедаться быстрее не станет. Но в ближайшие дни сможет только пить воду.

– Пятьдесят четыре человека, – сплюнул Дум. – За мной только один. И того не помню, пьян был. Может и ни одного. Потом уже больше, но это ж война. А тут… Пятьдесят четыре человека! С ума сойти. А ведь я с ним из одного котелка ел.

– И будешь есть дальше, – заметила Амма и повернулась к Ло Фенгу. – Какие вести с равнины?

– Караульных порубили, а пленники разбежались, едва с них сняли путы, – ответил Ло Фенг. – Дум, Рит, не могли бы вы отойти? Мне нужно переговорить… с Аммой наедине.

– Задержись, Рит, – поднялась на ноги Амма.

– Почему? – не понял Ло Фенг.

– Всегда должен быть кто-то, кто знает все, – объяснила Амма. – Народ у тебя подобрался подходящий, даже вот этот убийца, как ни странно, кажется приличным человеком. Но я бы на твоем месте доверяла только Рит.

– Почему именно ей? – поймал Ло Фенг испуганный взгляд Рит.

Амма улыбнулась, наклонилась и громким шепотом произнесла:

– Не скажу. Спрашивай о чем-нибудь другом. Мы ведь выходим через час?

– Да, – кивнул Ло Фенг. – Даже раньше. Пойдем вдоль гор. Если таких отрядов много – постараемся разминуться с ними. Возьмем к западу. Дня через три мы, может быть, уже столкнемся с берканскими дозорами. Вандилский лес всегда был под Берканой.

– Нет, – сказала Амма. – Не столкнемся.

– Ты предвидишь каждый свой шаг? – спросил Ло Фенг.

– С чего бы это? – удивилась Амма. – Я даже не могу сказать, что будет сегодня вечером. Почти ничего не могу сказать о том, что ждет именно меня. Но я отчетливо вижу перекрестки и резкие повороты. Или… видела. Мой меч, вернувшись ко мне через долгие годы, словно факел в темноте. В нем есть сила… Тень того, кем я была когда-то. Поэтому он рассеивает тьму поблизости, но сгущает на расстоянии. И мне кажется, что мы не избежим того места, куда идут эти отряды. Впрочем, я не уверена.

– Почему ты пожертвовала мечом? – спросил Ло Фенг. – Я ведь правильно тебе понял? Он был платой за то, что Остров Теней укрыт от жатвы?

– Он был приманкой, – закрыла глаза, зажала виски ладонями Амма. – Долгие годы два места было в Терминуме, куда не приходила жатва. Теперь осталось одно – Опакум. Но ты можешь считать мой меч украденным. Кстати, скоро он будет украден еще раз. Но я не могу разглядеть, кто его унесет. Запомни, я не жалею о том, что я сделала. Если хочешь разорвать все нити – рви все.

– Мне кажется, ты не смогла их разорвать, – проговорил Ло Фенг.

– Увидим, – прошептала Амма. – Возможно, я еще рву их.

– Почему ты не сражалась? – спросил Ло Фенг. – Ты спускалась за нами, и когда вышла из леса, схватка еще длилась.

– Со временем они становятся так прочны… – Амма посмотрела на Рит, которая застыла с открытым ртом, – что их разорвать не так-то и просто. Это больно. Не смотри на меня, как на богиню. Я обычный человек, который живет долго. Я так себя ощущаю, эйконец. Долгая жизнь – тяжкое бремя, потому что счастье уходит, а боль накапливается. Я знаю, нет ничего хуже, чем изменивший тебе наставник. Ну так я и не была твоей наставницей. Твое разочарование не имеет ко мне никакого отношения. В самом деле, не смотри на меня так. Пусть даже я могу что-то, чего не может человек, я давно уже почти он. И я не совершенна. Мелкие странности, что свойственны людям, свойственны и мне. Я мстительна, обидчива, вспыльчива, и не всегда мудра. Ужасное сочетание. Лишь одно помогает мне избегать соблазнов.