Паоло Бачигалупи - Затонувшие города [litres]

Маля не обращала на все это никакого внимания. Она стояла на коленях рядом с Призраком и плакала. Прижимала его к себе.

– Мыш, – звала она, – Мыш…

Мальчик не отзывался. Ошо не надо было даже подходить близко, чтобы все понять, но она обнимала его, и кровь покрывала все ее тело.

Ошо пополз к ним. Ухватил мертвого Орла за штанину и принялся полосовать ее ножом. Вот у них настоящая форма. У него никогда не было формы. Где-то грохали выстрелы и умоляли о пощаде солдаты.

– Нам нужно выбраться отсюда, – сказал Ошо. Отрезал еще полосу ткани и обмотал себе ногу. Когда она его не услышала, он взял ее за плечо.

– Нам нужно выбраться, пока они не вернулись.

Она обернулась, и лицо ее оказалось маской гнева.

– Это ты! Ты виноват!

Ошо протестующе поднял руки.

– Это был мой человек! Мы братья!

– Он был не такой, как вы.

Ошо хотел было извиниться, но вдруг разозлился сам.

– Никто из нас об этом не просил! – закричал он. – Никто! С нами обошлись так же! Со всеми до единого! – военный дотянулся до колонны, кое-как встал, оперся на ногу и вздрогнул. – Никто из нас не такой. Мы все родились другими. Нас искалечили.

Маля хотела что-то сказать, но тут Призрак кашлянул, и она отвлеклась на него. Глаза у него уже остекленели, но он тянулся к ней. Маля плакала и прижимала его к себе. Ошо показалось, что Призрак пытается ей что-то сказать, что-то шепчет и кашляет кровью.

Ошо отвернулся. Что он делает? Ему нужно отсюда выбраться. Когда Орлы соберутся, его убьют. Он подобрал очередную брошенную винтовку и стал искать патроны. Он сомневался, что получеловек…

На него упала тень.

Ошо посмотрел наверх. Над ним нависал получеловек, и на его звериной морде, покрытой шрамами, яростно горел желтый глаз. По морде стекала кровь. Ошо вдруг понял, сколько тел лежит на полу штаба. Понял, что стало тихо.

Получеловек убил всех. Всех до единого. Кого-то застрелил, кого-то разорвал голыми руками. Ошо знал, получеловек опасен, но такого даже представить себе не мог.

Монстр рыкнул и пошел дальше, не обращая внимания на Ошо, хотя у него было оружие.

Что же такое он выпустил на волю?

– Мыш, – шептала Маля.

Она прижимала его к себе. Он казался очень маленьким. Он всегда был маленьким. Но теперь, изломанный и изорванный, стал совсем крошечным. И бледным. Очень бледным…

«Потеря крови», – решила та часть ее разума, которая еще помнила о медицине. Он теряет всю кровь. Она прикинула, что могло бы помочь, попыталась найти способ справиться с липкой алой лужей вокруг.

Зажать рану. Операция. Плазма. Капельница, которой у нее нет. Обезболивающее. Поднять ноги. Справиться с шоком. Вентиляция легких. Стабилизировать состояние. Оперировать.

Бесполезно. Все бесполезно. У нее нет инструментов. Все знания доктора Мафуза никак не помогли.

Мыш потянулся к ней, дотронулся до лица.

– Почему мне все время приходится тебя спасать? – прошептал он.

Маля прижалась к нему.

– Прости, – по лицу ее бежали слезы, – прости…

Мыш попытался что-то сказать. Закашлялся.

– Не могу поверить, что ты пошла за мной.

– Я должна была.

– Нет, – он покачал головой, устало улыбнувшись, – это я так поступал всегда. – Он протянул руку, ткнул ее в нос, как часто делал. – Ты считалась умной. – Мыш снова закашлялся, и на губах выступила кровь. Он дернулся от боли. – Надо было тебя слушать.

Очередной снаряд сотряс здание.

– Я вытащу тебя отсюда, – сказала Маля.

– Если бы знала, что я сделал, ты бы так не говорила.

– Меня это не волнует. Я вытащу тебя отсюда, – она попыталась встать, но Мыш вдруг удержал ее с неожиданной силой. Он сжимал ее, как тисками, и смотрел ей в глаза.

– Уходи отсюда, – яростно прошептал он, – уходи и никогда не возвращайся. – Она никогда не видела его таким злым. – Обещай мне никогда не умирать, – сказал он и улыбнулся. Маля сжимала в объятьях мертвое тело.

Рядом с ней присел Тул.

– Пора уходить. Давно пора.

Маля не смотрела на него. Она обнимала Мыша.

– Он умер.

Мгновение получеловек молчал.

– Я тоже потерял всю свою стаю. Помни о нем. Расскажи его историю.

– Она недлинная.

– Неважно. Зато она осталась нам.

Мимо прохромал сержант, которого звали Ошо. Маля почувствовала его взгляд.

– Вставай, девочка. Иначе ты тоже умрешь.

– А тебе какая разница? – спросила она, – ты сам пытался меня убить.

Солдат устало вздохнул.

– А теперь я пытаюсь спасти твою задницу.

Послышался очередной взрыв. И еще. По потолку побежали трещины. Ошо и Тул посмотрели на потолок.

– Черт. Это уже серьезно, – сказал Ошо.

– Армия Бога готовится к штурму, – сказал Тул.

Ошо рассмеялся и тут же помрачнел, оглядев штаб.

– Могут не трудиться. Ты только что убил все командование. Пусть приходят и берут нас голыми руками.

Тул согласно рыкнул.

– Объединенный фронт обезглавлен. Офицеров не осталось.

В здание ударили новые снаряды. С потолка посыпались камни.

– Мне нужно найти своих парней, – внезапно сказал Ошо, – они погибнут, если никто не скажет им, что делать.

– Точно, – кивнул Тул. Маля с удивлением увидела, как получеловек протянул сержанту огромную ладонь. – Спасибо.

Ошо неверяще посмотрел на получеловека. Секунду Мале казалось, что он сейчас убежит. Но потом тот пожал протянутую руку – его ладонь потерялась в лапе Тула.

Сержант посмотрел на Мыша и на Малю.

– Жаль, что я не смог его спасти. Я пытался. Если бы знал, что они сделают… – Он помолчал и с трудом вздохнул. – Прости.

Сержант отвернулся и похромал к двери. Маля смотрела ему вслед. Просто мальчик. Они все дети. Они машут оружием и убивают друг друга под давлением взрослых умных мужчин – ублюдков вроде лейтенанта Сэйла, полковника Штерна и генерала Захса.

Просто мальчик, который оказался не в то время не в том месте. Мальчик, который оказался полезен мужчинам, которым было на него плевать – лишь бы он делал, что сказано. Как Мыш.

– Эй! – окликнула она. – Солдатик!

– Да? – Ошо обернулся.

Ей вдруг пришла в голову идея. Игра. Большая игра. Все пошло не так, как она думала, но это могло и сработать. Она может это сделать. Нужно только поверить и позвать солдатика.

– Хочешь выбраться отсюда? – спросила она. – Уйти в хорошее место?

Маля задержала дыхание, надеясь, что она для него не просто штатская девчонка. Что он не считает ее ошметком или предателем – не больше, чем она считает его солдатом. На самом деле они просто два человека, жертвы чего-то намного большего. Нет никаких «сторон» и нет никаких врагов.

Просто нужно, чтобы он тоже в это поверил.

– Выбраться? – сержант улыбнулся. – Мы никогда не сможем выбраться. Нам некуда идти, и никто нас не примет. Со всех сторон блокада. Армия Бога стреляет во всех, у кого тройной знак, – он коснулся щеки. – Никто из нас не выберется.