Барри Хьюарт - Хроники Мастера Ли и Десятого Быка

Пещеру стали называть Юй, сначала среди народа, а потом и официально, потому что Юй – легендарный император, про которого говорили, что он изобрел все музыкальные инструменты, которые не придумал Фу-си. [76]Огромный орган с невероятной точностью продолжал играть каждый солнцеворот, но с тех пор больше никто больше не интересовался причиной феномена и он стал частью странной атмосферы Пекина, вроде кисло-сладких колодцев, краснокирпичной пыли и диалекта мандаринов, и вот так обстояли дела, когда я привязал лодку под тенью утеса, в котором находилась знаменитая пещера, и этот утес возвышался перед нами как гигантская рука, торчащая из воды. Мастер Ли стал подниматься ко входу в пещеру по извилистой тропинке, бежавшей через густой кустарник. Внезапно он остановился и отвел рукой камыши. Я громко вскрикнул и отпрыгнул назад.

– Поразительно, а? – спросил он.

– Я думаю, что это слишком слабое слово, – ответил я, когда сумел отдышаться.

Это было самая обыкновенная древняя статуя, но когда свет ударил в ее, она ожила, во всяком случае так мне показалось. На меня шипела пригнувшаяся к земле тварь, наполовину человек, наполовину ящер, изо рта торчали неровные заостренные зубы и сломанный каменный язык. Искаженное яростью лицо извергало из себя невообразимую ненависть, вроде как я извергал из себя запах рыбного соуса. Пока мы лезли наверх, старик показал мне еще с десяток таких же статуй, и самая человеческая из них была невероятно противной.

– Самое странное, Бык, что есть любители, которые находят их невообразимо прекрасными, – сказал Мастер Ли. – Невозможно определить, что думали те, кто высек их, но, похоже, здесь не подходят любые эпитеты. Это статуи младших демонов-богов, и если мы и Небесный Мастер не наелись чудовищной силы галлюциногенных грибов, мы сами видели этих тварей, которые, к тому же, могут оказаться родственниками.

Я подумал об одноногом любителе каменных колокольчиков, о воре с лицом обезьяны и маленьком старичке Небесного Мастера, не говоря уже об низших монстрах, вроде вурдалака. – Господин, неужели такое создание можно назвать прекрасным? – удивился я.

– Прекрасным и ужасным, – ответил он. – Когда-то, очень давно, наши далекие предки пробирались по этой равнине, уничтожая обитателей и их культуру, захватывая и перерабатывая для себя все, что их интересовало. Теологи объяснят тебе, что одновременно шло вторжение и на Небеса, старых богов оттуда безжалостно сбросили и новые заняли их место, но наиболее могущественным и опасным из старых божеств дали титулы, божественность, честь и включили в пантеон.

У меня самого не хватало знаний и опыта, чтобы испытать те самые чувства, которые заставили Мастера Ли выглядеть на сорок лет моложе, но кое-что из его возбуждения передалось и мне.

– Бык, здесь, на Острове Гортензий, и еще в нескольких местах, разбросанных по всему Китаю, последние великие мастера умирающей расы в последний раз взяли в руки инструменты. Можно предположить, что они голодали, потому что голод был главным оружием наших предков, – печально сказал Мастер Ли. – Можно предположить, что они уже были наполовину сумасшедшими, потому что только в таком состоянии они могли оказать честь своим богам, высекая их смерть. Ты глядишь на беспрецедентный психологический автопортрет истощенной расы, балансирующей на грани вымирания, но разве ты не видел чудо, и буквально только что? Некоторые из этих старых богов выжили! И сейчас, мой мальчик, они зашевелились! Они пробудились от долгой спячки, зевнули и потянулись, а мы с тобой оказались в центре всего этого дела. Черт побери, я чувствую себя как мальчишка, который вечно жаловался на то, что родился слишком поздно и век гигантов прошел, а в один прекрасный день слышит свист камней, летящих по небу, землетрясение разрушает его дом и он обнаруживает, что вся долина, в которой находится его деревня, трясется оттого, что из под земли появилось что-то, напоминающее гигантский пупок.

Действительно, в каменных идолах ощущалась сила, смешанная с нечеловеческой болью – и все-таки эти статуи далеко выходили за границы моего консервативного крестьянского вкуса. Я кивнул на дыру в кустах.

– Достопочтенный господин, посмотрите на это, – сказал я.

Над листьями слегка приподнималась отвратительная голова. Как если бы скульптор приготовил чистую глину и собирался изобразить мужское лицо, а потом передумал и истыкал пальцами ровную поверхность, или вообще постучал по ней кулаками.

– Ну разве такое возможно, чтобы художники изобразили столько злых тварей наряду с богами? – спросил я. – Убейте меня, но я не понимаю, как кто-нибудь может находить такое прекрасным.

Отвратительная голова уставилась на меня. Потом рот открылся и звучный баритон спокойно произнес, – Так знай же, юноша, что тысячи прекрасных женщин восхищались этим лицом.

– Ик, – икнул я или что-нибудь в этом роде, когда отпрыгнул назад, в переплетение розовых кустов.

– Ха! – воскликнул Мастер Ли, который, наоборот, очень обрадовался.

Я не сошел с ума только потому, что заметил улыбку в уголках глаз гротескного лица, кусты раздались и крепко-сложенный человек среднего возраста вышел на тропинку. Он сделал в высшей степени изысканный жест, выглядевший как преувеличенное пожатие плечами, и добавил, – Конечно, это было до того, как Бог Красоты позавидовал мне, так что я прощаю тебе твою наглость.

Тогда я в первый раз увидел его теплую сияющую улыбку, которую так часто видел потом, похожую на встающее солнце, и он поклонился нам намного изысканнее, чем любая оперная звезда. – Этого недостойного зовут Янь Ши, его пустяковое занятие – манипулировать куклами на сцене, и он имеет честь приветствовать легендарного Мастера Ли, самого великого из искателей истины в Поднебесной.

Он повернулся ко мне.

– Ты должен быть Десятым Быком, и, я надеюсь, обычно ты выглядишь не так нелепо, как сейчас. – Необыкновенный человек подмигнул мне, прощая раз и навсегда. – Однажды я сказал своей дочке, что, когда умру, она может сэкономить деньги на похороны и поместить мое тело среди статуй, потому что никто не заметит разницы.

Да, ревность Бога Красоты страшное дело. То, что я принял за вырезанную неведомым мастером картину страданий, оказалось последствиями оспы, и редко когда я видел настолько разрушенное человеческое лицо. Чудо, что ему удалось сохранить глаза и не бросить профессию – кто же не слышал о Янь Ши, величайшем из кукольников?

Мастер Ли поклонился, не так грациозно, но тоже достаточно изящно. – Наше знакомство – большая честь для меня, ведь недаром говорят, что Янь Ши – Бог кукольников, который временно отлучился с Неба, а его дочь вызывает зависть у всех девушек Китая. – На этом Мастер Ли остановился, сбросил с себя маску придворного и заговорил нормальным языком. – Я несколько раз видел ваши представления. Еще немного – и вас могут обвинить в колдовстве. Что касается вашей дочери, я слышал, что ее и так все считают первоклассной ведьмой.