Ллойд Александер - Черный Котел

– Как бы там ни было, но я рад, что ты здесь, Ффлеуддур, и ты, старина Доли, – сказал Тарен.

– А я – нет, – буркнул карлик. – Когда говорят «старина Доли», то лучше остерегаться. Значит, втянут тебя во что-нибудь малоприятное.

Пока они шли к хижине, Ффлеуддур с любопытством оглядывался:

– Так-так, по-моему, я вижу знамена короля Смойта. Он тоже здесь по просьбе Гвидиона. Не сомневаюсь в этом.

В этот момент легким галопом подскакал к ним всадник и окликнул Ффлеуддура по имени. Тот радостно вскрикнул.

– Это Адаон, сын Верховного барда Талиесина, – пояснил он Тарену. – Каер Даллбен и впрямь сегодня просто набит самыми уважаемыми гостями.

Всадник спешился, и Ффлеуддур поспешил представить ему своих спутников.

Тарен залюбовался этим высоким человеком с прямыми, падающими на плечи черными волосами. Он, хоть и был благородного происхождения, носил одежду простого воина, без украшений. Исключение составляла странной формы железная пряжка на вороте. Серые глаза его, ясные и изменчивые, как пламя костра, изучали Тарена. И он почувствовал, что не многое могло быть скрыто от вдумчивого и испытующего взгляда Адаона.

– Рад встрече, Тарен из Каер Даллбен и Доли из Дивного Народа, – приветливо и учтиво сказал Адаон, пожимая им руки. – Ваши имена уже знакомы бардам севера.

– Значит, ты тоже бард? – спросил Тарен, кланяясь в ответ.

Адаон улыбнулся и покачал головой:

– Отец не раз предлагал мне пройти Посвящение, но я не тороплюсь. Все еще надеюсь многому научиться, и в глубине души я чувствую, что не готов. Когда-нибудь, возможно, я и стану им. – Адаон повернулся к Ффлеуддуру. – Отец посылает тебе привет и спрашивает, как ты управляешься с арфой, подаренной им? Вижу, что ей не помешает кое-какой ремонт. – И Адаон весело и лукаво рассмеялся.

– Да, – согласился Ффлеуддур, – иногда она мне доставляет кое-какие неприятности. Не могу, видите ли, удержаться, чтобы не расцветить некоторые факты. Они, должен вам сказать, излучают новый, такой радужный свет. Но каждый раз, – он вздохнул, глядя на две оборванные струны, – вот что выходит.

– Утешься, – ответил Адаон, смеясь от всего сердца, – твои увлекательные истории стоят всех струн, какие только найдутся в Придайне. А вы, Тарен и Доли, непременно расскажите мне о своих приключениях. Но сначала я должен разыскать лорда Гвидиона.

Распрощавшись с друзьями, Адаон вскочил на коня и поскакал дальше.

Ффлеуддур глядел ему вслед с любовью и восхищением.

– Если Адаон здесь, то не остается никаких сомнений в важности и опасности предстоящего дела, – сказал он. – Это самый отважный человек из всех, кого я знаю. И даже более чем отважный, потому что у него сердце настоящего барда. Когда-нибудь, запомните мои слова, он наверняка станет самым великим бардом.

– А наши имена действительно известны ему? – спросил Тарен. – И есть о нас песни?

Ффлеуддур скромно потупился:

– Да, я кое-что сочинил после нашей битвы с Рогатым Королем. Так, безделица. Но очень приятно узнать, что ее поют. Как только я снова натяну эти злополучные струны, с радостью напою вам.

Вскоре после полудня, когда все немного отдохнули и подкрепились, Колл собрал их в хижине Даллбена.

Здесь стоял длинный стол, по обе стороны которого выстроились скамьи. Тарен заметил, что волшебник даже навел кое-какой порядок среди старинных книг, грудами лежавших там и сям в комнате.

«Книга Трех» – тяжелый том, в котором сокрыты самые сокровенные тайны Даллбена, – была аккуратно поставлена на полку. Тарен почти со страхом глядел на нее, уверенный, что Даллбен и малой толики не открыл из того, что таилось в ней.

Постепенно комната наполнялась людьми. Когда вошел темнобородый человек, Ффлеуддур взял Тарена за локоть и шепнул:

– Теперь я вижу, что никто не собирался устраивать праздник жатвы. Взгляни на того человека.

Темнобородый воин одет был богаче, чем остальные. Нос его с крутой горбинкой был похож на ястребиный клюв. Тяжелые веки нависали над глазами такой пронзительности, что казалось, каждый испускал по острому лучу света. Он поклонился только Гвидиону. На остальных кинул лишь оценивающий холодный взгляд и молча сел к столу.

– Кто он? – прошептал Тарен, не осмеливаясь даже смотреть на этого гордого человека, несомненно королевской крови.

– Король Моргант из Мэдока, – ответил тоже шепотом бард. – Самый смелый военачальник в Придайне, второй после Гвидиона. Он присягнул на верность Дому Дон. – Ффлеуддур покачал в восхищении головой. – Говорят, он когда-то спас Гвидиону жизнь. И я нисколько не сомневаюсь. Я видел этого малого в деле. Холоден как лед! И абсолютно бесстрашен! Если Моргант здесь, знай, должно произойти что-то интересное. О, это явился король Смойт!

Его всегда сначала слышишь, а потом только видишь.

Раскат смеха вкатился в комнату, и следом, бок о бок с Адаоном, ввалился рыжебородый великан. Смойт возвышался надо всеми, почти подпирая головой потолок. Борода просто полыхала вокруг его обезображенного ранами лица. Нос расплющен и поплыл к щекам. Тяжелый лоб почти скрыт под кустами спутанных бровей. И шея, казалось, была такой же толщины, как талия Тарена.

– Какой медведь! – добродушно прошептал Ффлеуддур. – Но в нем нет ни грана злобы или вредности. Когда лорды южных кантрефов поднялись против Сыновей Дон, Смойт был одним из немногих, кто остался им верен.

Его королевство, кантреф Кадиффор, как раз на юге.

Смойт стоял посреди комнаты, откинув полы плаща и заткнув большие пальцы за огромный бронзовый пояс, который так натянулся, что, кажется, готов был вот-вот лопнуть.

– Привет, Моргант! – проревел гигант. – Они и тебя призвали? – Он свирепо втянул воздух раздутыми ноздрями. – Чую, пахнет кровью!

Смойт тяжелыми шагами подошел к суровому королю и бесцеремонно грохнул его по плечу своей громадной ручищей.

– Смотри, – сказал Моргант со скупой улыбкой, которая обнажила лишь узкую полоску зубов, – смотри, чтобы это не было твоей кровью!

– О-хо-хо! – загрохотал король Смойт и весело хлопнул себя по массивным бедрам. – Все будет в порядке! Не бойся, эта кровь прольется не из меня! И знай, худоба, у меня довольно крови! Могу поделиться. – Тут он заметил Ффлеуддура. – О, еще один старый друг! – проревел он, сграбастав барда в свои медвежьи объятия и так стиснув, что Тарену послышался хруст ребер. – Сыграй нам что-нибудь повеселей на своем решете, кудлатый ты наш бардушка! – Тут взгляд его выхватил Тарена. – А это что такое? – Он ухватил Тарена мощной, покрытой рыжей шерстью рукой. – Освежеванный кролик? Или ощипанный цыпленок?

– Это Тарен, Помощник Сторожа Свиньи у Даллбена.

– Лучше бы он был поваром Даллбена! – загрохотал великан. – А то мое брюхо еще недостаточно набито.