Владимир Белобородов - Цветок безумия. Империя рабства

Пока лара Ваина разглядывала Лумма, я снял маску.

— Красавчик. Я же говорила, — прокомментировала мою внешность лара Ваина. — И так либалзон… вопрос за вопрос? На том вопросе, на который вы не захотите отвечать, мы прекратим разговор. Начинайте.

— Зачем к вам приходила лара Альяна?

— О-о-о. Да вы знакомы. Это несколько меняет дело. Лара Альяна моя подруга и изредка бывает у меня. Теперь моя очередь. Почему вы интересуетесь ларой?

— Сам не знаю. Просто интересно.

— Либалзон, — лара Ваина посмотрела на меня с наигранным укором.

— Что, лара Ваина? — я сделал глуповатый вид.

— Зачем же так обманывать старую лару?

— Даже не пытался. А старая лара искренна со мной?

Лара Ваина улыбнулась:

— Лара Альяна хранит у меня свои сбережения и иногда приходит пополнить, хотя чаще уменьшить, их.

— Спасибо, лара Ваина. Нам наверно пора. Подождём наших друзей снаружи, — предложил я Лумму, с энтузиазмом принявшего мою идею. По крайней мере, судя по тому, как он быстро поднялся.

— Либалзон! — Воскликнула лара Ваина. — Вы не можете уйти после того, как заинтриговали меня.

— Отчего же? Всё как договорились. На следующий ваш вопрос, лара Ваина, я не готов отвечать. Действительно не готов.

— А как же балессы? — Глаза лары Ваины слегка прищурились.

Я улыбнулся ей вместо ответа, перед тем как одеть маску.

— Такого гостя потеряла, — раздался голос Ваины уже в спину. — Ох уж эта лара Альяна…

На выходе я с тоской посмотрел на стайку балесс — видимо не судьба.

Ожидать Ротимура и Корна пришлось ещё минут тридцать. Уж не знаю, зелий они каких приняли или предварительными ласками увлеклись…

— Наверное, хороший доход у лары Ваины, — отметил я пока маялись от безделья в карете, — почти всё занято.

— Я бы не сказал, — возразил Лумм, — ей ордену приходится большую часть отдавать. К тому же… тех, кто действительно пришёл насладиться балессами — единицы. Очень дорогое удовольствие.

— Зачем тогда сюда приходят?

— Ну. Дело в том, что её дом, своего рода достопримечательность Дуварака. Большинство провинциалов заходят, чтобы потом похвастаться у себя. Столичная знать почти с той же целью. Потом можно сказать, что выбирал себе балессу для сопровождения на приём. Как бы повысить свой статус. Кстати, именно с сопровождений у неё самый большой доход. Бывают конечно и эксцессы. Берут на сопровождение, а на самом деле… Но за её спиной орден. А те умеют добиваться наказания.

— Зачем мы тогда скрывали лица?

— Затем, что выбирать балессу для сопровождения и выбирать балессу для утех, несколько разные вещи. И последнее, вызывает зависть мужской части знати, выражающуюся в показательном пренебрежении к тем, кто пользуется балессами и некоторое презрение лар. К тому же, Элидар. Ты действительно уверен, что твой вызов в столицу не связан с ларой Исиной?

— Не знаю.

— А представь, что это правда? В какое же ты положение поставишь её на приёме, при условии слухов о тебе, которые, если тебя увидят в доме лары Ваины, однозначно будут. Боюсь, что в этом случае она даже не подойдёт к тебе. И неизвестно, как на это всё впоследствии отреагирует её отец.

— Что раньше не сказал?

— Ты должен сам понимать последствия таких поступков. Да и… послушал бы ты меня?

— Возможно и так… А забавная лара. Как она ловко раскрыла нас.

— Да никакой ловкости. Просто, перед тем как встретиться с нами осмотрела наши мечи. А по ним можно и статус определить и воинскую принадлежность. И меня по клинку узнала. Довольно приметный.

Эфес меча Лумма действительно был интересен. Мало того что гарда была усыпана изображениями какого то зверька, так ещё и навершие украшено изумрудом.

Ротимур и Корндар залезли в карету эмоционально накрученными. Они наперебой стали описывать прелести времяпровождения с балессами.

— А вы, почему в зале нас не дождались? — Только тронулись, спросил Корн.

— Элидар родственницу встретил, — пояснил Зарук, — и не захотел афишировать своё нахождение в данном заведении.

— Это кого?

— Лару Альяну. Знаешь такую?

— А-а-а! Конечно. В прошлом году приезжала. Кстати, интересовалась тобой, Элидар.

— Странно. Не припомню, чтобы Симара рассказывала, — Зарук вопросительно смотрел на Корндара.

— Вы как раз к себе уезжали.

— Что спрашивала? — Смог и я вклинить свой вопрос.

— Когда с тобой можно будет в купальне помыться, — в полумраке кареты освещаемой сквозь окна проплывающими мимо фонарями видно было блеснувшие в улыбке зубы брата.

— Корн!

— Да обычные вопросы: Где ты? Как у тебя дела?

Всю обратную дорогу я погрузился в раздумья о ларе Альяне. Факт того, что я желаю эту девушку, отрицать было трудно даже для себя. Но и не признать, что это практически невозможно, тоже было нельзя. Уже ближе к дому я принял решение не вспоминать о ней в ближайшее время и уж точно не говорить про неё в присутствии Лумма — мало девушке своих проблем, так ещё и я, в связи со своим непонятным статусом, подкинуть могу…

Пять дней до приёма пролетели словно один. На лару Солию я хоть и продолжал реагировать бурно, но свои эмоции старался скрывать. Через два дня после посещения дома лары Ваины, мы наведались к Свонку. Парень был безумно рад и встретил нас по всем законам гостеприимства. Чтобы объяснить всю степень веселья, в которое мы окунулись: когда мы уезжали, Ротимур шагнул мимо ступеньки кареты. А вот день приёма несколько растянулся — данное действо будет только вечером, а ждать и догонять — хуже нет.

С самого утра зарядил дождь. И не такой как в Якале, а настоящий ливень усугублённый порывами ветра. Занятий по этикету и танцам не было запланировано, в связи с этим время до вечера оказалось незаполненным. Я, стоя у окна второго этажа, согревал руки кружкой отвара, философски размышлял над фактом бездействия: почти с самого первого дня пребывания в этом мире я был ежедневно занят какими-то делами, казавшимися очень важными для меня. А вот так чтобы ничем… не помню. И это учитывая размеренность жизни здесь. Ведь в этом мире никто никуда особенно не торопится. Да и куда торопиться? Захочешь съездить в Халайское локотство, готовься к четырём месяцам тряски по бездорожью. Так что день сюда, день туда…

Из окна было видно, как воин на страже развлекается, сбивая прутиком струи воды, стекавшие с крыши навеса над ним. Вдруг воин встрепенулся. Выставил руку наружу, оценивая степень силы дождя. Мне показалось, что я услышал его вздох, перед тем, как вынырнуть на подвластное стихии пространство. Спустя минуту переговоров через ворота, он и какой-то франт в расфуфыренном камзоле шли в сторону дома. Плевать. Внизу Лумм развлекается чисткой гарды своего клинка.