Дмитрий Распопов - Исповедники

Едва я успел проснуться, поесть и привести себя в порядок, как сэр Энтони повел меня знакомиться.

– Рэджинальд ван Дир, знакомьтесь, сэр Натан Корблауэр.

Я чуть не вздохнул от огорчения, когда увидел сидящего в кресле дряхлого старика, руки и голова которого тряслись, когда он пытался намазать себе на тост масло. Лысая голова была покрыта рыжими пигментными пятнами, а заляпанная салфетка подсказывала, что его старания в борьбе с тостами были не всегда успешны. Никакого сравнения с сэром Горном.

«Как у такого душу забирать? Он вот-вот сам умрет», – покачал я головой, но все же взял себя в руки и склонился в приветствии.

– Ван Дир? – Старик подслеповато прищурился, силясь меня разглядеть. – Знал я одного ван Дира, шустрый был паренек, только пил много.

– Грюнальд? – уточнил я.

– Да, вроде так его звали, – покивал он и, потеряв ко мне интерес, вернулся к своему завтраку.

Хоть это было и неприлично в обществе, но я достал камень и взглянул через него на душу своего подопечного – все равно он был занят сейчас более важным делом.

«Да уж, может, я все же совершил ошибку, когда решил спасти генерала?» – Аура старика была насыщенная, но генеральской явно проигрывала.

– М-да, – наклонился я к сэру Энтони, – это лучшее, что вы нашли?

– Ранее мы нашли то, что нужно было, просто кто-то решил, что он умнее нас, – тут же получил я в ответ. – Так что работай с тем, что есть.

– Хорошо, учитель, – скривил я уголок рта.

– Вы что-то сказали? – старик обратился к нам, когда наконец справился с тостом и чаем.

– Нет, сэр Корблауэр. – Мы перестали шептаться. – Советуюсь с учителем, что мне делать дальше.

– А-а-а, ну я в полном твоем распоряжении, Рэджинальд. Мне сказали – ты лишишь меня жизни, – беззаботно произнес он, делая глоток из чашки.

Я едва не подавился словами, которые хотел сказать до этого.

– Вы так спокойно об этом говорите, сэр? – удивился я.

– Я прожил хорошую и долгую жизнь, мальчик, – мягко улыбнулся он, – а моя смерть обеспечит безбедную жизнь моей внучке. Кроме нее, у меня никого не осталось, так что я готов ко всему.

– А она знает? – поинтересовался я, по-другому взглянув на человека, который приносит свою жизнь в жертву.

– Рэджинальд! – Голос учителя стал резким.

– Я просто хочу узнать. – Я не стал поворачиваться к нему. – Не переживайте, учитель, одного урока мне было достаточно. Если что мне и придет в голову, без вас я не буду воплощать эти мысли в жизнь.

– Хорошо, – явно успокоился он и повернулся к двери: – Тогда оставляю вас, мне нужно в город – выполнить данное тебе вчера обещание.

– Спасибо, сэр Энтони!

– Делай свою работу, – отмахнулся он от моих благодарностей. – Мне все равно нужно было попасть на верфь, так что я просто сделаю небольшой крюк по дороге.

– Все равно спасибо, учитель, что вы так много для меня делаете, – смущенно произнес я, ведь в комнате был посторонний.

Исповедник хмыкнул, но ничего не сказал и удалился. Я же вернулся к старику. Пока у меня было время, нужно было сблизиться и синхронизировать наши ауры. Как бы ненависть ни помогала мне влиять на ауру человека, но тесные дружественные отношения для последующего взаимодействия с чужой душой были все же лучше, тем более что мне нужно поглотить ее всю, чтобы переместить в механизм. Второй попытки не будет, как в случае с протезом, где человеку оставляется жизнь.

Тайная полиция и ее глава оказались очень злопамятными, так что вражда подразделений, связанная с остановкой машин, длилась целую неделю. Дрейку отказывали во встрече со мной, и сэр Энтони лишь разводил руками и объяснял, что грызня между полицейским департаментом и главком тайной полиции достигла апогея. Стали доставать и трясти грязным бельем друг друга, что, конечно же, только подливало масла в огонь.

Мне же ничего не оставалось, кроме как продолжать заниматься с сэром Корблауэром и ждать решения сэра Артура, поскольку влезать в очередное приключение без разрешения высших сил совершенно не хотелось. Все последние самостоятельные решения слишком сильно ударили по кошельку и самолюбию.

Только в конце третьей недели, когда я практически был готов к полной синхронизации души со своим кающимся, в комнату зашел сэр Энтони и велел мне срочно собираться.

– Что произошло? – удивился я.

– Тайная полиция разрешила вашу встречу с Дрейком. Сегодня ночью в Ист-Энде умер кто-то из знати, а полиция отказалась помогать им в свете текущего противостояния, так что твой друг добился нужного внимания к своему делу, – хмыкнул учитель.

– Мне нужно десять минут, чтобы собраться. – Я повернулся к своему кающемуся: – Простите, сэр Натан, продолжим завтра?

– Конечно, молодой человек, идите, – благосклонно кивнул он, и я быстро пошел к себе.

За окном лежал снег, так что, не зная, сколько времени проведу на улице, я оделся теплее. Снаружи меня ждали два парокара с новыми парами охранников и водителей, и, поздоровавшись, я сел на заднее сиденье. А чтобы с пользой провести время в дороге, стал прогонять по своей ауре часть души сэра Корблауэра, которая осталась во мне после занятий.

Ехали мы долго, я утомился и стал просто смотреть в окно на мелькающие кварталы, по которым мы проезжали. Все осталось без изменений, и чем дальше на восток города мы забирались, тем более темными и грязными становились улицы и дома.

– По какому адресу мы едем? – спросил я у водителя.

– Чапл-стрит, четыре.

– Это, по-моему, чуть выше доков? – припомнил я смутно знакомое название.

– Да, сэр.

– Что аристократ делал в такой дыре? – удивился я. – Такое дно еще нужно поискать в Ист-Энде.

– Нам не сообщили, сэр. – Водитель был предельно вежлив. – Сказали – на месте вас встретят и все объяснят.

– Спасибо.

Хоть на часах и было почти одиннадцать утра, но было такое ощущение, что сейчас ночь. Улицы были пустынны, и только затоптанный снег показывал, что люди тут все же ходили. Когда мы свернули с Вайт Чепл Роад направо на Нью Роад, то вскоре уперлись в полицейский кордон. Охранник вышел из машины и, поговорив, вернулся назад. Повозка отодвинулась в сторону, и мы поехали дальше. Я впервые видел столько полиции в одном месте. На каждом углу было по два полисмена, не говоря уже о том, что все дороги были перекрыты. Мы останавливались еще два раза, чтобы они нас пропустили дальше после проверки.

– Прибыли, сэр.

Машина остановилась возле двухэтажного дома, и сначала вышел охранник, который поговорил с полисменами, охранявшими дом, и только потом вернулся и открыл дверь с моей стороны.

– Благодарю. – Я кивнул ему и вылез из парокара, тут же пожалев, что на мне нет высоких ботинок, которые я носил в свою бытность помощником полиции. Моя нога в прогулочной обуви тут же провалилась в жижу на мостовой, и я, морщась и представляя, как буду все это чистить, наступил туда же второй.