Михаил Ланцов - Лжедмитрий. Игра за престол [СИ]

Быстро снарядившись в свой латный доспех рейтара, Дмитрий выступил в окружение роты гренадер к Спасским воротам, куда уже входил первый пехотный батальон.

БАБАХ!

Чудовищный взрыв так ударил по ушам, что заставил всех присесть и начать испуганно озираться. Те же, что были близки к воротам, так еще и головой потряхивали, избавляясь от последствий оглушения.

Прибавив ходу, царевич влетел в ворота практически следом за пехотным батальоном и замер, наблюдая кошмарную картину. Судя по всему огромную бомбарду, именуемую Царь-пушкой, заряжали «на глазок» без особенного понимания дела. Вот и вышло, что пороха засыпали слишком много, а каменной картечи навалили и того больше. Как следствие – она не выдержала и взорвалась, пытаясь уничтожить входящую в ворота колонну пехоты. Была ли это хорошо продуманной западней? Возможно. Хотя, учитывая неоднозначность обстановки в Кремле, могло быть и случайностью. Не стоит искать злой умысел там, где все объяснимо обычной человеческой глупостью. В любом случае, бомбарда крайне эффектно «самовыпилилась», прихватив с собой всех вокруг. Расчеты артиллерийских орудий и какой-то контингент бойцов, стоявший вокруг нее, полег. Кого убило, кого ранило.

«Золотой выстрел» наоборот.

- Примкнуть штыки! – закричал Дмитрий, после нескольких секунд колебания. Он прекрасно понимал – батарею нужно занимать. У многих «стволов» там разрушились лафеты. Но хватало и тех, что могли стрелять. А оно ему надо подставлять свою пехоту под картечь? - Музыканты! Марш!

И флейтисты с барабанщиками, просочившиеся следом за бойцами, «включили» «Московский пехотный марш». Простой ритмичный бесхитростный мотив.

- Вперед!

И пехота пошла.

Очень вовремя надо сказать.

Когда до батареи оставалось шагов двадцать, из-за ближайшего здания выскочило полсотни человек поместных. Пешком.

Залп!

И они почти все валятся на землю.

Залп!

И лишь один из выбежавших с ужасом начинает пятиться. Остальные не пережили залпа второй линии.

Дмитрий достал свой нарезной пуффер и добил бедолагу. Незачем травмировать его психику такими кошмарными картинами бытия. Он же потом спать нормально не сможет.

- Зарядить пищали, - крикнул он, проходя вперед. Гренадеры последовали за ним и, следуя указаниям, развернули пригодные для стрельбы орудия в сторону возможной атаки.

Минут через пять подтянулся второй батальон и батарея полковых «единорогов», что позволило продвигаться дальше. Вестовые от Мстиславского охотно поделились сведениями по диспозиции. Так что, не прошло и получаса как остатки сопротивления удалось локализовать в Грановитой палате.

- Засели и не выкуришь, - грустно произнес раненный князь, баюкая свою руку.

И во многом был прав. Сторонники Шуйского ощетинились пищалями, пистолями и даже фальконетами, перекрыв все сектора подхода. Вряд ли они станут прорываться – многие видели действенность огня шеренгами да «единорогами». Но жизнь свою они очевидно решили продать как можно дороже. Все одно умирать, что от руки палача, что в бою.

- Не выкуришь? – Усмехнулся Дмитрий. – Молодец! Хорошая идея!

Минуло полчаса.

И к стенам Грановитой палаты полетели дымящиеся гнилушки. Их забрасывали с помощью импровизированных пращей, сделанных из ремней. Хотелось бы в окна накидать этого «добра», но они там были слишком маленькие, да и остатками рам прикрытые, что тоже затрудняло данное дело.

Через минут пятнадцать видимость перед окнами практически полностью пропала. Метра два-три. Не больше. А потом гренадеры, обмотав лицо влажной тряпкой, рывком бросились к окнам и стали их закидывать гранатами. Шли волнами. Глубоко вдохнув, они, пригнувшись, подбегали к окну и кидали по паре гранат. Потом отбегали на свежий воздух, чтобы отдышаться. А на их место выдвигалась следующая волна.

Удар за ударом накатывали гренадеры.

Дмитрий не желал штурмовать обреченных по-простому, в лоб. Зачем? Только людей своих зря положит. Да и казнить их публично особого желания не было. И так уже крови по колено с этим царским венцом. Так что, пока каждый из гренадеров роты не закинул в окна Грановитой палаты по десятку гранат, он не успокоился.

- Начинайте штурм, - тихо сказал Дмитрий, когда гренадеры отошли от стен палаты, опустошив свои подсумки. – Вперед идут бойцы с мушкетонами. И да – зарядите ручные мортиры картечью, да набейте подсумки гранатами.

- Пленных брать? – Чуть помедлив, спросил командир роты.

- Нет, - холодно ответил царевич. – Пусть погибнут в бою…

Три минуты ожидания.

Начались удары импровизированного ручного тарана из какого-то бревна. Скорее для отвлечения внимания. Дверь там крепкая, такой чепухой не выбить. Одновременно с этим начался штурм через окна. Пара гренадеров подсаживала третьего, легко протискивавшегося на первый этаж.

Бах! Бах! Бах!

Раздались выстрелы мушкетонов. После первых же взрывов гранат сторонники Шуйского отошли на второй этаж и теперь оттуда попытались атаковать гренадеров. Безуспешно.

Залп!

Стрелки линейной пехоты, вышедшие на дистанцию действенного огня, ударили по окнам второго этажа.

Залп!

И вновь по окнам второго этажа ударила густая россыпь свинцовых шариков. Убить, может и не убьет, но огонь на подавление должен был вынудить сбавить прыть защитникам.

Одновременно с этим драгуны заняли удобные позиции, изготовившись бить по внезапно появляющимся целям прицельно. Для чего забирался кто куда. Даже на крыши близлежащих построек.

Внутри помещения послышались первые взрывы.

Гренадеры, пополнившие подсумки, вновь пустили в ход гранаты, которыми стали забрасывать противника. Тот укрылся за импровизированными баррикадами. Но гранатам такие мелочи нипочем.

Вновь серия выстрелов мушкетонов.

Стрелкам линейной пехоты и драгунам скомандовали отбой из-за отмашки штурмовой команды. Значит те уже вышли на второй этаж, и появилась вероятность поражения своих. Теперь линейным нужно было принимать только тех, кто сиганет в окошко. Они тоже были в курсе, что царевич даровал мятежникам право погибнуть в бою. Всем. Довольно благородно с его стороны. Большинство пожелало бы захватить и поглумиться, потешаясь пытками врагов, и последующей позорной казнью.

Тишина.

Отмашка командира гренадеров, вышедшего по-человечески, через дверь. В окна он соваться не решился от греха подальше. Приказ приказом, но мало ли?

Дмитрий тяжело вздохнув, направился вперед. Проконтролировать факт физического уничтожения своих врагов он был обязан, если не хотел их последующего воскрешения.

Грановитая палата была в ужасном состоянии. Множественные взрывы гранат всю посекли осколками. На полу бездыханные тела. Гренадеры спешно тушат многочисленные мелкие очаги возгорания. Вон Шеин «присел» у стены с куском чугунной гранаты во лбу. Очевидно, он даже не успел понять, что умер. Дмитрия Ивановича Шуйского пока не видно.