Сергей Плотников - Техническое задание [litres]

– Именем Императора! Не сопротивляться! – С другой стороны, пистолет явно не его главное оружие. А Ирис, судя по рывками сменяющейся картинке, уже успела подняться из подвала на медленно затягивающийся дымом второй этаж. Несколько тел без признаков сознания на полу, слегка присыпанные обломками потолка и штукатуркой со стен. Оружие нашлось только у одного, пистолет. А вот и дверь в оружейку – закрытая, слава богу. Удар каблуком деформирует замочную скважину… всё, здание наше. Так, таймер… целая минута и двадцать девять секунд. Успели.

– Агата, начинай!

Капитан полиции Долгин Василь, следователь Особого Отдела ЦПУ

Полигон, штабной комплекс, офицерский гостиничный корпус. Всё ещё ночь

Сразу поговорить с доставленным «в гости» генералом Василю не удалось: что бы ни применили для пленения Мамедова его противники, это «что-то» заставляло военного раз за разом терять сознание, едва он начинал приходить в себя. Однако, после пятого или шестого обморока, могучий организм идущего по Пути Воина адепта всё-таки смог справиться с вредоносным воздействием, и Кариму, наконец, начало становиться лучше. Долгин терпеливо дождался, пока собеседник-сокамерник не придёт в себя окончательно, принёс наполненную из-под крана алюминиевую казённую кружку (другой посуды не оставили), деликатно отвернулся, давая военному напиться – из-за жёстко сковывающих руки и ноги кандалов это было довольно унизительное зрелище – и только после этого приступил к расспросам.

– Вы давеча сказали «военный переворот», Карим Ашотович. Не поделитесь тем, что узнали?

– Считаете, что сейчас подходящее время для разговоров, Василий… не знаю, как вас по батюшке? – капитан ЦПУ с удивлением обнаружил, что его собеседнику отнюдь не чужд сарказм. Надо же, какие глубины открываются при более близком знакомстве.

– Петрович, – хмыкнул казак и закинул ногу за ногу, устроившись на стуле, и с намёком позвенел цепочкой от наручников. – Почему бы и не поговорить? Лично я никуда не тороплюсь, знаете ли.

– Везучий вы человек, Василий Петрович, – военный прищурился сначала на тьму за окном, потом на циферблат настенных часов. С каждой минутой он явно чувствовал себя всё увереннее и увереннее: вот уже и сил хватило сесть на полу, неловко, из-за заведённых за спину рук, прислонившись к ближайшей стене спиной. В следующую секунду без всякого предупреждения по мышцам тела генерала пробежала видимая даже через одежду волна… и ничего не произошло.

– Кандалы выточены на станке из единой стальной заготовки, – прокомментировал Долгин. – Спецсредство против адептов Пути Воина. Кто бы вас ни пленил, они вас явно уважают.

– Попробовать-то всё равно стоило, – Мамедов скривился, как от зубной боли.

– Тогда и расслабиться постарайтесь, когда ещё такой случай представится, – по-доброму посоветовал следователь. – Чаю, увы, предложить не могу, но…

– …Полковник Сорокин, из ВДВ, – после паузы, медленно, как будто через силу, заговорил генерал. – Мой зам и друг… Был. В расположении [98]хотел поговорить – вырвался на полчаса, один, даже без адъютанта… А там на мою вертушку уже подвесили «косилки». Вот и поговорили.

Мужчина помолчал, потом ещё более мрачно продолжил:

– Лично Петров, наблюдатель от министерства, генерал армии, не поленился наведаться. Сказал, вертушка – это его приказ, единственная свободная была, срочно понадобилась. Я служил под его началом, друг друга знаем… Показал предписания: со складов выдать боевые по три комплекта на машину, обеспечить загрузку бэ-ка [99]и брони на «гусей» [100]в режиме максимального благоприятствования. И передать под командование сводную группировку. Только и нужно – «забыть» про «самоуправство» Сорокина, ответная благодарность последует. Я послал… в резкой форме отказался. Он показал приказ – группировка перебрасывается в Пекин. И намекнул – с аэродрома прямым ходом к Запретному Городу.

Генерал-майор окончательно замолчал, но продолжения Василю и не требовалось. Что ответил Карим Мамедов на предложение временно немного выйти за рамки Устава, было вполне очевидно из его нынешнего положения. Надо полагать, в своём сверхлаконичном пересказе он так же опустил и попытку личного силового решения вопроса с предателями – заранее обречённую на провал, раз нарвался на применение спецфармакологии до получения каких-либо травм. Видимо, бывший командир действительно хорошо знал своего протеже и в реакции не очень-то и сомневался. В принципе, очевидно, что посвящать в далеко идущие планы командира монгольского Полигона никто и не собирался – зачем, если все нужные приказы уже были у генерала Петрова на руках, и никак не нарушали ни закон, ни армейский устав. Если бы не приезд следователя ЦПУ, никаких накладок бы не произошло, и сейчас командующий учениями усталый генерал-майор с отчётливым облегчением передавал бы полноту власти столичному «наблюдателю». Однако надо отдать должное организаторам – даже такой не предусмотренный форс-мажор фактически ничего не изменил в распорядке их действий – план продолжал выполняться, а место командующего наверняка занял его заранее «уговоренный» зам…

Долгин на некоторое время полностью ушёл в себя, продолжая обдумывать свежеполученную информацию, и чем дольше думал – тем поганее на душе становилось. Сразу после «ареста» стало понятно, что выкопанное аналитиками ЦПУ – только вершина айсберга, если вообще как-то соотносится с происходящим, а не просто случайное стечение обстоятельств. Оказалось, что всё-таки не случайное – с семьями ВДВшников действительно «работали», и довольно успешно, раз местную десантуру смогли использовать против непосредственного командира. По дороге на Полигон Василь думал, что готов обнаружить худшее: образовавшуюся смычку местной армейской верхушки и организованной преступности масштаба округа, но такое… По сравнению с вырисовывающейся картиной преступный сговор с отягчающими обстоятельствами был как драка пятилетних детишек в песочнице против убийства! Далеко не его, капитана полиции, уровень, и даже не начальника всего Центрального Полицейского Управления. Мамедов сказал – «военный переворот», но оказался не прав, за деревьями не увидев леса: заигравшиеся во власть заговорщики замахнулись на гораздо большее, чем на смену власти при сохранении её формы – они покусились на центральный столп, придающий устойчивость и целостность Великой Империи, на Императора! Возможные последствия удачи плана высокопоставленных кретинов, забывших собственную историю, даже не отличавшегося развитым воображением казака заставляли нервно вздрагивать.