Сергей Плотников - Техническое задание [litres]

– Пшш… распшшшние… шшшваться нашшшмештах… – голос через рацию то прорывался, то полностью уходил в шумы. Но, после многочисленных повторений, старшему из пары охранников наконец удалось восстановить фразу.

– Понял! – с облегчением отрапортовал автоматчик, и именно в этот момент Долгин беззвучно распахнул дверь, использовав её же как упор для прыжка. Рывок на пределе сил и концентрации – это когда окружающая реальность превращается в смазанный тоннель с узким пятном-целью впереди. На такой скорости можно несколько раз оттолкнуться от стены и сделать пару шагов по потолку – обычная, кстати, связка: забаррикадировавшиеся бандиты обычно ждут атаки всё-таки на уровне человеческого роста и туда же целятся. А ещё на такой скорости любой точный удар по крупной артерии, вроде сонной, не просто на мгновение прерывает ток крови, но и создает волну. Коридорный страж, совсем ещё молодой парень, начал заваливаться на внезапно ставших ватными ногах – многочисленные микроинсульты вывели его из строя надёжнее, чем любые путы. Жестоко? Зато в спину не выстрелит и жив остался, ну а хороший целитель уберёт последствия буквально одним движением руки… Если, конечно, это будет в течение первых двух-трёх часов. Да и потом у жертвы есть шанс оправиться самостоятельно, если здоровья хватит. И вообще, пусть спасибо скажет: японец-шиноби на месте казака ткнул бы не в шею, а в сердце, обеспечивая обширный инфаркт и обязательную мучительную смерть в течение пятнадцати минут. Ну, что говорить? Жестокая нация эти островитяне…

Руки Долгина всё сделали на автомате, не глядя: подхватили тело противника с выпученными, бессмысленными глазами, аккуратно уложили на пол, попутно освобождая от оружия и запаса снаряженных магазинов, споро обыскали. За эти секунды Василь убедился: со своей целью генерал справился ничуть не хуже, правда, гораздо проще и… грязнее. Недаром Карим крутил в руках свои оковы – из массивной половинки кандалов получился прекрасный метательный снаряд. У противника Мамедова отсутствовала примерно половина головы – при этом он умудрился швырнуть несбалансированный предмет так точно и с такой силой, что тот до сих пор торчал из страшной раны. Ну а то, что пол, стены и даже потолок коридора на пару метров оказались забрызганными неаппетитным содержимым черепа, а под конвульсивно содрогающимся трупом в районе бывшей головы уже натекла огромная лужа крови? Ничего, генерал-майор не брезгливый, а чуть запачкавшееся оружие и о врага вытереть можно.

Следователь встретился взглядом с напарником… и только чуть кивнул, одновременно указывая на лестницу, ведущую к выходу. Военный почти сразу смог справиться с лицом, но полицейскому хватило времени разглядеть и раздувающиеся крылья носа, и яростно прищуренные глаза: соратник не забыл и не простил своё пленение. У кадровых военных свои представления о правильном и неправильном – на войне действуют другие законы, нежели в мирное время. Нейтрализовать противника сразу насмерть и, не останавливаясь, двигаться дальше – это нормально. Собственно, сам казак так и поступил, пытаясь спасти возлюбленную… Да и эти мальчики в камуфляже тоже не просто так погулять вышли с оружием в руках: то, что заговорщики на начальном этапе старались проделать всё без человеческих жертв, ещё ничего не значило. Хотя всё равно коробит немного…

– Никого, – Долгин со всеми предосторожностями выглянул на лестничную клетку.

– Следующий пост должен быть на выходе из корпуса, – просветил генерал. – Если бы у них хватало людей, нас бы не поместили в одно помещение.

– Логично.

Вход в гостиничный корпус никто не охранял.

Силаев Пётр, генерал армии, глава наблюдателей от минобороны ВИ на учениях на внезапную проверку боеготовности

Крыша командно-тактического корпуса штабного комплекса В/Ч 16732

Генерал Силаев вывалился на крышу здания, стараясь унять рвущий лёгкие кашель: негустой дым, постепенно заполняющий верхние этажи, он, совершая свой стремительный рывок наверх, просто проигнорировал, и зря. Открытого огня, впрочем, даже тут, куда пришёлся удар неизвестного противника, практически не было, зато рубероидное покрытие, залитое расплавленной гидроизоляцией, радостно тлело по всей площади, где оно ещё осталось, отравляя воздух. Кое-кто из служащих при штабе рядовых и сержантов успел добраться сюда раньше начальства, и даже про огнетушители не забыл, но было очевидно – их возня не особенно помогает. Главным образом потому, что основной источник задымления скрывался где-то под завалом из металлических ферм и обрывков стальных тросов – всем, что осталось от антенного хозяйства.

Пётр, кое-как справившись с собственным организмом, первым делом бросил взгляд в сторону второго центра и невольно поморщился: там дела обстояли ещё хуже. Отдельно стоящее строение с несколькими пристройками вовсю полыхало, прекрасно освещая обломки мачт, кабельных линий, бывший наземный пункт космической связи и автономную электростанцию с обрушившейся трубой. Приложив немного воображения, можно было воочию представить пылающий огнём исполинский клинок, небрежным махом перечеркнувший антенное поле, упомянутую трубу и завязший в техническом корпусе узла проводной и беспроводной связи, где было сосредоточено практически всё телекоммуникационное оборудование штабного комплекса Полигона. Неудивительно, что накрылось всё: и локальные компьютерные сети, и радио, и обычная телефония…

Трескучий грохот далёких разрывов заставил Силаева скривиться ещё сильнее: за свои шестьдесят пять лет генерал повидал много чего, в том числе пожар на складе боеприпасов, и характерную звуковую картину запомнил… чтоб её! А вот эти два ярких даже на фоне других пожаров пятна – наверняка весело полыхающие хранилища горюче-смазочных материалов. Мать их…

– Гу Янь, что со связью с войсками и объектами? – мужчина, не оглядываясь, почувствовал приближение своего верного помощника. Пётр никогда не понимал других офицеров, которые вкладывались в своё самосовершенствование куда больше, чем в карьеру (ей-ей, лично на передовой, в случае чего, переть впереди пехотных цепей, что ли?), но за столько лет даже мимоходом можно освоить некоторые полезные фокусы из Пути Духа.

– Курьеры организованы и разосланы, господин, – по неистребимой привычке чуть поклонился китаец. Отучить соратника от обращения «господин» Силаев отчаялся ещё лет двадцать назад: в некоторых вопросах генерал-лейтенант Ма был таким упёртым – куда там баранам! Зато в других проявлял поистине восточную гибкость и хитроумие, за что был ценим старшим товарищем не меньше, чем за преданность.