Михаил Ланцов - Дмитрий Донской. Пробуждение силы

– Я? – удивленно переспросил Ольгерд, пораженный словами визави.

– Да, ты. Что бы ты сделал, если бы узнал, что твои дети, братья и дядья рушат созданную тобой державу? Простил бы их? Уступил бы жалостливым мольбам?

– Не-е-ет, – усмехнувшись и зло сверкнув глазами, ответил Ольгерд. – Но ты ведь обижаешь бояр и тех, кто был верен тебе, пока ты сам не пошел против них.

– Выступить с оружием в руках и терзать державу беспорядками или грабежами – одно и то же. Ты ведь сам видишь – они не миром пошли договариваться да разъяснять, а за оружие схватились. Ибо враги всему доброму и светлому, что я делаю. Дай им волю – раздерут земли мои на клочки. Растащат их по углам, грызясь между собой, словно свора голодных собак из-за обглоданной кости. А земли от того пылают пожарами и стенают, умываясь в крови.

– Это холопы… это их доля!

– Чем лучше трудятся эти холопы, тем больше ты сам получаешь зерна, льна и прочего добра. Они основа твоей силы. А дружина – это лишь пенка. Без нее нельзя, но ее роль не так велика, как ты думаешь. Дай своим холопам сытно кушать и спокойно трудиться – и ты не узнаешь свою державу. Расцветет как весенний сад.

– Ты сошел с ума… – тихо произнес Ольгерд, покачав головой.

– Может быть, – улыбнулся Дмитрий. – Пусть так. Но ведь ты не хочешь со мной драться?

– А ты?

– Я бы атаковал с ходу, если хотел. Твое войско слабо и плохо вооружено. Мои легионеры сомнут его походя. Но я не хочу лишней крови. Ты признаешь за мной права на Тверь и ее уделы?

– Да, – после долгой минуты раздумий произнес Ольгерд внезапно осипшим голосом.

– Тогда можешь спокойно уходить. Я не стану тебя атаковать или преследовать. Мир тебе.

– И тебе, – произнес Ольгерд чуть погодя, в спину отряду Дмитрия….

Войско Великого княжества Литовского ушло с поля боя очень быстро. Наемники разочаровались, но не сильно. Слухи о несокрушимой московской пехоте уже далеко разнеслись по окрестным землям. Тем более что Ольгерд им заплатил вполне честно, надеясь на доброе сотрудничество в будущем.

Легион же так и простоял на позициях до утра. Государь не верил в то, что боярство согласилось уйти без боя. И лишь донесение разведки, подтверждающей уход противника, послужил поводом для отхода легиона на Тверь и далее на Москву. Кампания завершилась. Но не война. Военное столкновение с Литвой теперь становилось просто неизбежным. Через год? Через два? Непонятно. Оставалось выяснить – какие силы Ольгерд сможет подключить для этой войны. И когда. Скорее всего, будут иметь место большие добровольные контингенты феодалов со всей Европы. Потому как идеи Дмитрия многим окажутся очень уж опасными для них….

Герхард [103] Герхард – вымышленный персонаж, дворянин, занимавшийся в пользу Императора разведывательной деятельностью, сначала в Венеции, а потом и в Москве. стоял возле своего Императора, задумчиво листавшего «Новый завет», отпечатанный на латыни в Москве. Удивительно белая и плотная бумага, которую наладились выпускать в тех краях, только придавала ценности книге, наравне с сочными иллюстрациями, индийскими цифрами и московскими правилами письма [104] Речь идет об обязательных пробелах между словами, знаках препинания и нормах употребления заглавных букв, которые были введены в Москве Дмитрием Ивановичем почти сразу после вступления на престол в делопроизводстве. Наравне с арабскими цифрами, называемыми Дмитрием индийскими, это очень сильно облегчало ведение дел и переписку. Образованных людей было немного и переучить их труда не составило. . Император же задумчиво листал лежавшую перед ним книгу, не в силах прочесть ни слова – его мысли были бесконечно далеки от духовной пищи….

– Две тысячи книг… – медленно произнес Карл IV [105] Карл IV Люксембургский (1316–1378) – король Германии с 11 июля 1346, король Чехии с 26 августа 1346 и Император Священной Римской Империи с 5 апреля 1355 года. Отличался любовью к Чехии, в которой и жил преимущественно, а также большим вкладом в развитие промышленности и образования своего региона. . – За сколько их изготовили?

– Меньше чем за год. Совокупно же, с начала печати, в Москве выделали свыше десяти тысяч книг.

– Ого! Это за каких-то пять лет?

– Да, сир, – кивнул Герхард. – «Новый завет» на латинском языке – две тысячи томов. Столько же он напечатал на славянском языке. Еще тысячу – на греческом языке. Сейчас идут переговоры о новых тиражах и издании полного корпуса Библии. Остальные книги, напечатанные им, – светские, преимущественно о науках. Например, тысяча томов «Букваря» – книги, предназначенной для обучения чтению.

– Зачем ему столько людей, умеющих читать? Мне говорили, что у него малолюдная марка.

– Да, – кивнул Герхард. – Очень мало людей. И живут они очень бедно, настолько, что, прибыв в те края, я сильно удивился. Укрепления в основном из земли и дерева, как у нас было в старину. Дома – тоже. В городах еще хватает крепких построек из рубленых бревен, а вот на селе – все совсем бедно. Землянки да мазанки повсеместно. Построек из кирпича и камня крайне мало даже в самых богатых городах.

– Как же тогда так вышло, что в тех глухих и бедных краях придумали столько необычных, дорогих и интересных вещей?

– Димитрий, – развел руками Герхард. – Про него ходит много разных легенд, одна другой чуднее.

– А ты сам что думаешь?

– Он… очень необычен. Я не знаю, с чем его можно сравнить. Беспокоен и напорист. Безжалостен и необычайно образован. Этакий викинг с венцом мудреца на челе. Свободно общается на латинском, греческом, татарском и итальянском языках. Может объясняться на данском, арабском и персидском, а также нижних германских говорах. Кроме того разбирается в геометрии, механике, арифметике и алхимии. Недурно знаком с богословием и философией, риторикой и логикой. По крайней мере, это то, что я смог узнать. Скорее всего, Димитрий знает что-то еще. Ведь новую крепость Москвы строят по его проекту и под личным контролем. Да и про сталь со стеклом и зеркалами поговаривают, что это через него получилось.

– Удивительно, – покачал головой Император. – Как в той глуши можно было получить такое образование?

– Я не знаю. Да и никто не знает. Отчего плодятся выдумки самых разных фасонов. Враги Дмитрия обвиняют его в продаже души нечистому. Друзья склоняются к Божественному озарению. Но никто ничего доказать не может.

– А ты сам к чему склоняешься?

– К тому, что любой, вставший на пути у этого человека, будет уничтожен.