Майкл Суэнвик - Даргер и Довесок (ЛП)

— Кто эти люди? — спросил мнимый царь.

— Безродные проходимцы, выдающие себя за героев древних мифов и суеверий, — ответила Бе­лая Буря. — Если вашему величеству угодно, я могу сейчас же приказать перерезать им горло, и вам не придется выслушивать их мольбы о пощаде.

Мужчина с жилистым лицом взглянул направо:

— С твоего позволения, главнокомандующий Мощный Локомотив, и с твоего, главный археолог Белая Буря, мы позабавимся и послушаем, что они скажут.

Даргер слегка кивнул, словно подтверждая соб­ственное предположение. Затем шагнул вперед и заговорил:

— Меня зовут Обри Даргер. Поскольку имя мо­его спутника сложно перевести на ваш язык, мо­жете называть его Благородный Воинствующий Пес. Мы родились, или, скорее, нас создали, в лабо­ратории далекой страны в последние годы Утопии, когда все в мире были невообразимо богаты. Неза­долго до краха Утопии ученые раскрыли секрет вечной жизни и, чтобы убедиться в успехе, создали бессмертных. Наши геномы сконструированы та­ким образом, что мы не стареем и обладаем им­мунитетом ко всем смертельным природным бо­лезням, хотя, как и обычные люди, по-прежнему уязвимы для случайных травм и насилия. В экспе­риментальной программе нас было восемь, но уже много веков мы не встречали никого из них, и я вынужден предположить, что они мертвы. Каждый из нас значительно отличался от остальных, по­скольку цель программы заключалась не только в увеличении продолжительности жизни, но и в ис­пытании на социальную приспособляемость. Моего друга наделили решительностью. Он бесстрашный боец и защитник слабых. Мне же выпала склон­ность к созерцанию. Я прирожденный философ, ученый и наставник молодежи. Нам была уготова­на участь нравственных стражей этого мира. Увы, наше общество просуществовало гораздо меньше нас. На смену машинам, избавившим лю­дей от ручного труда, пришли более изощренные механизмы, способные за них мыслить. Наступили времена упадка и апатии. Мы, бессмертные, осоз­нали: природные таланты мало что значат без опы­та и подготовки. Мы делали все возможное, но все наши усилия оказывались несостоятельными перед бедами той эпохи. Мы видели, как великие государ­ства распадаются и рассыпаются в прах... и не мо­гли это предотвратить. Когда цивилизация рухнула, мы с Благородным Воинствующим Псом собрали все книги по фило­софии, политике и военной стратегии, какие уда­лось найти, и отправились в пустыню, чтобы пораз­мыслить и понять, как быть дальше. Мы возвели каменную башню, где я и обитал, постигая знания, пока мой друг обрабатывал землю, охотился и за­щищал меня от банд странствующих разбойни­ков — в ту отсталую эпоху от них не было отбоя. Трижды башня обращалась в руины под тяжестью лет, и трижды мы ее восстанавливали. Я учился, по­ка книги не превратились в пыль. К тому времени я мог бы вновь воссоздать их по памяти, но что толку? Они не предотвратили катастрофу. Требова­лось что-то другое, более значительное. Так я перешел ко второй фазе обучения — со­зерцанию. Веками я размышлял над смыслом про­читанного, разрешал противоречия, отметал ошиб­ки и в итоге пришел к обобщению, к логически связанной целостности. Наконец-то я стал, по край­ней мере в теории, гениальным стратегом. И тогда я вернулся в мир. В третьей фазе обучения я применял теорети­ческие познания на практике. Я ездил по неболь­шим странам, завязшим в особенно жестоких и бессмысленных войнах, и пытался покончить с кон­фликтами. С моими несравненными знаниями в теории это было проще простого. На практике до­биться мира оказалось невообразимо сложнее. Мои стратегии отличались безупречной логикой. Но че­ловечеством управляет отнюдь не здравый смысл. Люди жаждут личной славы, ненавидят без причи­ны, не благодарят тех, кому обязаны всем. Спустя долгие годы я пришел к выводу, что успехи любой страны в конечном счете зависят исключительно от характера правителя. При этом ничего не добьется как великий правитель с плохими советниками, так и слабый с лучшими из существующих. Наши эксперименты подошли к концу, когда, к своему удовлетворению, мы убедились в том, что способны выиграть любую войну. Мир сохранить куда сложнее. После этого мы отправились на окра­ину Монголии, где я много десятилетий размышлял, как лучше применить новые знания. Наконец я был готов перейти к заключительной фазе обучения — исцелению всего мира. Мне давно известно, что это исцеление должно начаться с воз­рождения Китая во всем его былом величии, ибо Китай центр всех земель. Если здесь воцарится по­кой, его свет озарит все вокруг. Переодевшись мо­нахами, мы с Благородным Воинствующим Псом скитались по странам, наблюдая за людскими му­чениями, и искали правителя, обладающею задат­ками величия. Вот эти задатки. Прежде всего, честолюбие. Ки­тай нужно объединить, а правитель без огня в сер­дце не способен на столь великое деяние. Во-вто­рых, твердость в поступках. Как сказал один древ­ний мудрец, война — это тебе не чаепитие с пирожными [33] Аллюзия на цитату из романа С. Рушди «Клоун Шалимар»: «Свобода, Индия, это тебе не чаепитие с пирожными. Свобода — это бой» (пер. Е. Бросалиной). Здесь и далее прим. пер. . В-третьих, хитрость. Тут все ясно. В-четвертых, и это самое главное, изворотливость. Будущий император обязательно наживет множе­ство разных врагов, и эти враги обязательно попы­таются нанести удар. Следовательно, на роль импе­ратора годится только тот, чья истинная сущность неведома и чье физическое «я» неуловимо. Тогда вражеские пули и стрелы всегда будут пролетать мимо. Озвучу очевидное: этот правитель здесь, в этом зале. Мы выяснили, что из сострадания к мукам народа он уже начал благородное дело по воссое­динению империи. Однако история жестока, а судьба непредсказуема. Мы знали, что ему потре­буются наши советы и помощь. Но он, как я уже сказал, неуловим. Как же тогда привлечь его вни­мание? Благородный Воинствующий Пес объявился в Парче и назвался божеством. Я выступил в роли трупа. Вместе мы разыграли представление, в кото­ром сверхъестественное существо возвращает к жизни мертвеца. Мы знали, что об этом станут су­дачить на каждом углу. Еще мы знали, что Тайный Царь обязательно пошлет за нами, и тогда у нас появится шанс поведать ему нашу историю. Что я как раз и сделал.

Даргер развел руками.

— Как видите, ничего сверхъестественного в нас нет. Вы семеро, люди умные и образованные, сразу это поняли. Но попробуйте-ка заикнуться об этом простолюдинам. А еще лучше — врагам. Слухи о паре богов, явившихся из пустыни, чтобы помогать советами Тайному Царю, расползаются окрест ны­нешних границ этих земель. В грядущей войне иметь советников с такой репутацией не менее ценно, чем, собственно, прибегать к нашим услугам. Поверьте, вы не пожалеете.