Майкл Суэнвик - Даргер и Довесок (ЛП)

Новости о неслыханном появлении Тайного Императора на публике распространились по ла­герю как лесной пожар. Многие не поверили, но все, кто смог, на всякий случай собрались на бере­гу реки.

В назначенный час к речному обрыву изящной неторопливой поступью, словно гигантский метал­лический богомол, приблизился передвижной мост. Солдаты и лошади спешили убраться с его дороги. Новообращенные войска из государств Союза Жел­того Моря, никогда не видавшие таких чудовищ, были готовы удариться в панику. Ступив одной опорой в воду, мост раскрылся, перекинул хвост на другой берег и, выдвинув сегмент в форме кровель­ной балки, опустился над водой.

Внутри моста распахнулась кабинка. Фигурка в желтом прошлась по балке и замерла на самом краю.

Изумленные солдаты качнулись вперед. Мощ­ные репродукторы стояли наготове, чтобы транс­лировать речь императора, предложение за пред­ложением. Глашатаи, обученные повторять услы­шанное без ошибок, передадут ее дальше, пока она не распространится среди всех собравшихся.

Тайный Император молчал. На нем была про­стенькая золотая маска с прорезями для глаз и ще­лью для рта. Толпа постепенно затихла. Тогда ко всеобщему изумлению, он снял маску.

Мало кто помнил Умелого Слугу в лицо. Расче­санные, заплетенные волосы и пара росчерков ма­кияжа умело наложенного Довеском, изменили его облик до неузнаваемости.

Он заговорил:

— В день перед великой битвой обычно говорят о славе, чести и самопожертвовании. Но все это вы уже познали, и потому я расскажу вам об алчности. Год назад, движимый алчностью, я решил поко­рить весь Китай. Сегодня до этой цели рукой по­дать, и все благодаря вам. — Он вскинул руку, рас­крыв ладонь. Затем сжал пальцы в кулак и ударил себя в грудь. — Но как же вы, те, кто служил мне с такой самоотверженностью? Разве вы тоже не алчете прелестей жизни, недоступных солдатам? Разве вы не заслуживаете утолить этот голод, как я утолил свой? Какую достойную награду я могу предложить вам взамен?

Император сделал длинную, эффектную паузу. Затем, повысив голос, прокричал:

— Целая неделя грабежей! Семь дней в самом богатом городе мира! Никто не помешает вам за­владеть тем, что приглянулось. Вы ученые в душе? Библиотеки ваши. Антиквары? Музеи останутся без охраны. Быть может, на уме у вас одно золото? Вла­мывайтесь к состоятельным семьям и хватайте что пожелаете. День за днем вы будете богатеть, пока не устанете таскать сокровища, пока вас не начнет от них воротить!

Солдаты отозвались ревом.

— Но, быть может, богатство для вас ничего не значит. Быть может, некоторые из моих храбрых солдат, те, кто стойко держался, столкнувшись с гораздо более сильным противником, те, кто потом прорвал вражеские ряды, словно бумагу... быть мо­жет, некоторые из вас боятся грядущей битвы. Ге­ниальный Стратег обещает победу, как и много раз прежде. Он всегда держал слово. Но, быть может, вам кажется, что ему просто везло, что на этот раз все переменится, что его планы пойдут напереко­сяк. Если так... я не стану вас удерживать. Пусть эти слова достигнут ушей всех, кто мне служит. Те, кто не желает разделить богатства и славу завоевания Севера, вольны уйти. Такие солда­ты мне не любезны и не нужны. В знак моей до­брой воли через Белую реку перекинут этот мост. Каждый, кто пожелает смыться без гроша в кар­мане, должен просто обратиться к Гениальному Стратегу или Воинствующему Псу за пропуском, подтверждающим, что он трус и дурак. Покажете этот пропуск охранникам у моста и проваливайте на все четыре стороны.

Лагерь разразился презрительным хохотом.

— Но некоторые из вас хотят большего. Те, кто мечтает не только о богатстве, но и о славе... те, кого в грядущих веках запомнят если не по имени, то по деянию... те, кого я буду вечно любить, как родных детей... должны просто сразиться еще один раз, получить награду... и провести остаток жизни в почете и комфорте.

Император отошел на полшага назад, дав по­нять, что его речь окончена, и спокойно стоял на месте, пока его омывали все новые, и новые, и но­вые волны одобрительных выкриков и аплодисмен­тов. Довесок решил, что речь получилась что надо. Большую ее часть он сочинил на пару с Даргером, но суть подсказал Умелый Слуга.

Парень проявлял удивительный талант к императорствованию. Довесок поймал себя на том, что испытывает чуть ли не отеческую гордость.

Даргер приказал, переместить свою палатку к основанию передвижного моста, чтобы составить представление о том, какая доля солдат из тех, что хотели дезертировать перед битвой, воспользуется предложенной амнистией. Пока что сбежало всего несколько человек. Даргер был убежден, что почти все они — шпионы, спешащие доложить главкому Доблестному Тигру о самоуверенности Тайного Императора и о высоком боевом духе Бессмертных. Довесок играл роль своего рода привратника, впу­ская и выпуская главкомов, генералов и советников. Они корпели над картами и забрасывали Даргера данными разведки и советами, в которых он не мог разобраться при всем желании.

Сразу после заката Довесок зашел внутрь и про­бормотал Даргеру на ухо:

— Угадай, кто захотел принять предложение императора?

Даргер извинился и вышел вслед за Довеском. Снаружи его поджидали Белая Буря и царевич Бли­стательный Первенец.

— Мы пришли поблагодарить вас за все, что вы для нас сделали, — сказал царевич. — Правда, до самой смерти я буду задаваться вопросом, так ли бескорыстны ваши мотивы, как вы утверждаете. Еще мы хотим попрощаться.

— Попрощаться?

— Да. Я и моя будущая жена наконец сели и поговорили по душам, хотя это надо было сделать еще много месяцев назад. Мы решили, что мы вовсе не такие значительные персоны, какими считали себя раньше, и что мир и покой нам важнее славы и богатства. Вам не нужен соперник при дворе, а уж два соперника — тем более. Я уверен, что ваше­го влияния на Тайного Императора хватит, чтобы примирить его с фактом нашего отъезда. Но на всякий случай к рассвету мы собираемся оказаться за много ли отсюда.

— Вам выписать пропуск? — спросил Довесок.

— У меня две сотни солдат. Ни один часовой не посмеет нас задержать.

— А как же ваш отец? — спросил Даргер. — Как он отнесется к вашей женитьбе на простолю­динке?

— Я уважаю отца и подчинюсь его слову во всем, кроме этого. Он меня любит и хочет видеть счастливым. Думаю, он смирится. Особенно если вскоре у него появится внук, как вы и советовали.

— В любом случае мы уезжаем, — добавила Бе­лая Буря. Даргер еще никогда не видел ее такой счастливой, а ведь он и сам, бывало, доставлял ей немало счастливых минут. — С моими машинами покончено, и, как бы ни обернулась завтра битва, я здесь не нужна. В общем, я возвращаюсь домой, в город, которого никогда не видела. В город Золо­то в провинции Южные Ворота.