Джон Норман - Лицедеи Гора (ЛП)

— Свободные ли Вы женщины? — строго спросил Петруччо.

— Конечно! Конечно! — наперебой заверили его Ровэна, Леди Телиция, и Бина.

— Как звали беглых рабынь? — уточнил Петруччо у Чино и Лекчио.

— Лана, Тана и Бана, — быстро перечислил Чино.

— Ага, точняк, — подтвердил Лекчио.

— Не являетесь ли Вы Ланой, Таной и Баной? — спросил Петруччо.

— Нет, — возмущённо закричала Ровэна. — Я — Леди Ровэна из Псевдополиса!

— А я — Леди Телиция из Псевдополиса! — заявила Телиция.

— А я Леди Бина из Псевдополиса! — последней пропищала Бина.

Её реплика вызвала смешки в этом зале, поскольку «Бина» — весьма распространённая кличка для рабыни. Слово «bina» переводится как бусинка, но зачастую используется, чтобы определять очень красивые, но, тем не менее, дешевые, распространённые и простые бусы, обычно сделанные из раскрашенного дерева или стекла. Обычно, если хозяин посчитает рабыню достаточно приятной для себя, то он может позволить ей надеяться получить разрешение украсить себя подобными бусами. Зачастую, рабыня отчаянно борется за такую возможность. Возможно, наилучшим переводом слава «bina», применительно к имени будет «рабские бусы».

— Кажется, наши подозрения необоснованны, — облегчённо вздохнул Петруччо, — Они вовсе не Лана, Тана, и Бана, жалкие беглые рабыни, а Леди Ровэна, Телиция и Бина из Псевдополиса.

Чино и Лекчио недоверчиво посмотрели друг на друга, а потом Чино осторожно заметил:

— Если, конечно, они не лгут.

— Верно! — глубокомысленно протянул Петруччо, яростно крутя усы.

— Верните нам, наши деньги! — в который раз потребовала Ровэна.

— Давайте, исследуем этот вопрос, — предложил Чино.

— А как мы это сделаем? — поинтересовался турианец.

— Отдайте нам наши деньги, — крикнула Ровэна.

— А ну-ка тихо, самка, — прикрикнул на неё Чино.

— Самка? — пораженно уставилась на него она.

— Да, именно самка, — отмахнулся он.

— Что Ты предлагаешь? — уточнил Петруччо.

— Проверки, — рассудительно сказал Чино.

— Что Ты имеешь в виду? — встревожился Петруччо.

— Снимите свой капюшон, и уберите вуаль, — велел Чино Ровэне.

— Мой капюшон! Мою вуаль! — воскликнула она.

— Да, — кивнул Чино.

— Никогда! — ответила Ровэна.

Чино вперился в неё мрачным взглядом.

— Но зачем? — спросила она.

— Мы хотим определить, свободная Вы женщина или рабыня, — пояснил он.

— Рабыня! — оскорблено заверещала женщина. — Да я потребую, чтобы Ты ответил за свою клевету по закону!

— Хотите, чтобы сделали это за Вас? — многозначительно спросил Чино.

— Нет! — взвизгнула она.

— Тогда, подчиняйтесь, — посоветовал Чино.

— Подчиниться! — возмутилась Ровэна.

— Да, — кивнул Чино, — и побыстрее.

— Это — произвол! — закричала женщина. — Это — немыслимое оскорбление! Я подам судьям жалобу на Вас за это!

Чино сделало быстрый шаг к ней, но она торопливо отскочила, вцепившись свои капюшон и вуаль.

— Мы всего лишь быстро посмотрим, свободная вы женщина или рабыня, — начал уговаривать он.

— Как Вы смеете даже предполагать такое! — крикнула Ровэна. — Вы — слин, клеветник!

Но испуганная его решительным видом, она всё же подчинилась, быстро удалив свои капюшон и вуаль.

— Вот! — торжествующе закричал Чино.

— Ага! — обрадовался Лекчио.

— Это — лицо рабыни, если я, хоть что-то понимаю в этой жизни! — заявил Чино.

— Точняк! — поддержал его Лекчио.

— Нет! — закричала Ровэна, но, что и говорить, она опустила голову, изо всех сил сдерживая смех.

А вот мужчины в зале, от хохота удержаться не смогли, а заодно и дали подлинную оценку её красоте своими аплодисментами. Она не поднимала голову ещё мгновение, с благодарностью греясь в этом восхищении. Слишком, очевидным для всех была то, что красива, достаточно красива, невероятно красива, чтобы быть кем-то ещё кроме как рабыней. Затем она всё-таки подняла голову, отчаянно пытаясь снова войти в роль.

— Нет! Нет! — продолжила она, всё ещё давясь смехом.

— Пожалуй, да! — выкрикнул мужчина в зале.

— Да, Господин, — прошептала Ровэна одними губами. — Спасибо, Господин.

Её губы мимолётно приняли форму поцелуя. Готов поспорить, что знаю, кто именно воспользуется её услугами по окончании спектакля.

— Вы тоже! — велел Чино Леди Телиции и, посмотрев на Бину, добавил: — И Вы, маленькая самка не отставайте.

Через мгновение обе девушки уже стояли с откинутыми капюшонами и вуалями.

— Вот! — триумфально ткнул в них пальцем Чино. — И, у этих тоже, лица рабынь!

Его заявление было встречено одобрительными криками зрителей. Что и говорить, все уже давно хотели посмотреть на артисток, и были, конечно, рады, что до этого, наконец, дошло.

— Нет! — закричала Леди Телиция.

— Нет! — вторила ей Бина.

Тут уже мужчины в зале покатились по полу от хохота.

— Вы видите, — показал Чино Петруччо, — у них у всех лица рабынь.

— Ясное дело, — согласился тот.

Девушки, конечно, запротестовали, добавив веселья в зале.

— Теперь осталось только удостовериться, что у них тела рабынь, — предложил Чино.

— Непременно, — поддержал его Петруччо, нетерпеливо покручивая усы.

— Нет! — хором закричали девушки.

— Раздевайтесь, — отрывисто скомандовал Чино, — сейчас же, и догола!

— Нет! — попробовали было протестовать девушки, но, после угрожающего жеста Чино, поднявшего открытую ладонь правой руки, подразумевая, что малейшее промедление может быть вознаграждено кандалами, или чем-нибудь похуже, как если они могли бы быть простыми рабынями, они поспешили подчиниться.

Публика в зале закричала в восторге, поддерживая действие аплодисментами. Девушки, и правда оказались прекрасны, особенно когда из одежды на них остались только шарфы на шеях, скрывавшие их ошейники, и кусочки пластыря на бёдрах, прятавшие их клейма. В целом, их раздевание прошло в образе, лишь Бина, снимая с себя последнюю оставшуюся на ней нижнюю юбку, сделала с чувственностью, гордостью и дерзостью, которые ясно провозглашали её неволю. Признаться, я сомневался, что она сделала бы это раньше, до того как была передана в пользование игроку. Я подозревал, что близко познакомившись с игроком, она, прежде всего для самой себя обнажила своё рабство. Кстати, наш «монстр» сейчас, находился в зале и вместе со всеми приветствовал её импровизацию аплодисментами. Она улыбнулась, слегка потрясся рукой, как бы намекая ему на рабский браслет на её запястье. Она всё ещё была в его временном пользовании.

Чино схватил Ровэну за волосы и, подняв руку, вынудил её выпрямиться перед Петруччо. Лекчио сделал то же самое с Леди Телицией и Биной, держа по одной в каждой руке.

— Ну как, есть у них тела рабынь? — поинтересовался Чино у зрителей.