Джон Норман - Лицедеи Гора (ЛП)

— Я слышал о ней, — кивнул я.

— А потом она опозорила себя, была порабощена, таким образом, оставшись без Домашнего Камня вообще, и попросила Марленуса выкупить её, что являлось актом признания уместности её неволи, и отречением от крови своего отца, — рассказал Скормус

— Я слышал что-то вроде того, — осторожно сказал я.

— В последние годы, освобожденная, но лишённая Домашнего Камня, она жила в Аре, в позоре и уединении.

Я кивнул.

— И вот теперь, оказывается, — продолжил он, — она каким-то образом оказалась вовлечена в заговор с целью свержения Марленуса. Она находится среди ключевых фигур в коварном предательстве и подготавливаемом восстании, она одна из тех, кто изменнически планирует открыть ворота Ара перед его врагами. И, в конце концов, именно ей предназначено, стать той кто займёт трон Ара, с позволения Коса и Тироса, конечно.

— Армии Ара, сокрушат силы Коса и Тироса, — постарался я успокоить игрока.

— Я не уверен, что всё столь однозначно, — хмуро сказал Скормус, и мы снова посмотрели на море.

Вся видимая водная гладь, казалось, была покрытым кораблями. Никогда и нигде прежде, я не видел флот, состоящий из такого количества судов. А паруса, всё продолжали и продолжали появляться из-за линии горизонта.

— Нет, — отмахнулся я. — Армии Ара разгромят войска Коса и Тироса.

— Твоя уверенность превосходит мою, особенно в существующих обстоятельствах, — заметил Скормус.

Я лишь пожал плечами.

— Однако, теперь может случится так, что предатели будут вычислены, и несомненно, с ними поступят жестоко, — добавил игрок.

Я спустился с поросшей травой вершины холма, откуда мы рассматривали огромный, но всё ещё далёкий флот. Я вынул бумаги из-под своей туники, и направился к небольшому костру, горевшему среди фургонов. Пошевелив палкой угли, я бросил бумаги в огонь, и задумчиво наблюдал, как они сгорали, скучиваясь и превращаясь в пепел.

— Ты случайно не сделал копию с этих бумаг? — поинтересовался я.

— Нет, — ответил он. — Но я видел их. И я знаком с их содержанием. Теперь, я должен быть убит, или что-то в этом роде?

— Нет, — ответил я. — Конечно, нет.

— И что я должен делать? — спросил игрок.

— Делай то, что по твоему мнению, Ты должен сделать, — предложил я.

— Даже если у меня и были эти бумаги, — заметил он, — У меня не было бы никакой возможности доказать их подлинность.

Я кивнул, наблюдая, как последние листки почернели и рассыпались.

— Да и вообще, к кому я, или Ты, мог бы сообщить о том, что мы нашли? Мы же не знаем, всех кто посвящен в заговор, а кто нет, — добавил Скормус.

— И это верно, — меланхолично сказал я, кроша палкой обугленные остатки ещё недавно белых листов, превращая их в чёрную пыль.

— Это не похоже на Тебя, — вдруг сказал Скормус.

— Что? — спросил я.

— Это, — кивнул он.

— Что «это»? — сердито, уточнил я.

— Я не думал, что Ты можешь так просто взять и избавиться от нежелательной реальности, мой друг, — пояснил Скормус и, видя что я не собираюсь ничего объяснять, спросил: — Ты думаешь, что сможешь сжечь правду?

Я не ответил ему.

— Этого сделать невозможно, — заметил игрок.

— Многие справляются, — пожал я плечами, вспомнив целый мир, построенный на лжи и надругательстве над природой. Он называется Землёй.

— Возможно, — вздохнул он.

Я зло поковырял пепел в костре, а потом отшвырнул палку в сторону.

— Но, — сказал он, — я сомневаюсь, что Ты был бы очень успешен в этом.

— Я тоже не думаю, что меня ждёт успех в этом, — заявил я

— Ты не сможешь даже пройти по натянутому канату, — заметил Лекчио.

— Верно, — признал я.

— Однако эти вопросы отпадают, они уже начали, — напомнил Скормус и, встав, ушёл назад к обрывистому краю вершины холма, подножие которого омывали воды Тассы. Я присоединился к нему и к остальным моим друзьям, которых вскоре мне придётся оставить. Мы все вместе смотрели на покрытое кораблями море. Огромный флот. Великая армада, первые суда которой уже втягивались в гавань Брундизиума.

— Началось, — сказал Скормус.

— Да, — ответил я. — Началось.