Анна Невер - Обжигающий след

– Кого там драконы принесли? – послышался дребезжащий голос. За дверями зашаркали шаги. Открыв верхнюю половинку створки, Шилыч подозрительно уставился на пришедших выпуклыми глазами. – Чего вам надо?

– Вечер добрый, Ван Шилыч, – проговорил Трихон.

– Кому добрый, а кому паши здесь как волу в поле, – огрызнулся мужчина, тряся обвисшими щеками, словно пес. – Коли просить чего пришли, так зря.

Девушка посмотрела на Трихона с видом «я же говорила».

– У меня таких знаете сколько? Клянчат тут, добро разоряют. А потом разве кто назад что приносит? Нет.

Кладовщик сощурил глаза.

– Вы, как помнится, Тиса Лазаровна, мне четыре лотка должны.

– Я их еще пользую, – прозвучало быстро и виновато.

– Вот и пользуйте, только не забудьте отдать потом. Разор один от вас.

Шкалуш глянул на заставленные под завязку складские полки.

– Она обязательно вернет, – сказал он, выйдя вперед и принимая на себя колючий взгляд Шилыча. – Но сейчас, будьте добры, дайте Тисе Лазаровне еще три лотка, – произнес Трихон ровным тоном.

Шилыч некоторое время не моргая смотрел на новобранца. Войнова каждую секунду ждала крика – что-нибудь о наглости, разоре и драконе, к которому им надо пойти с такими просьбами. Но Шилыч только сморгнул и, проговорив: «Сейчас принесу», исчез в глубине склада.

Тиса не поверила своим ушам.

– Он что, согласился?

Тонкие губы юноши осветила задорная улыбка.

– Вежливость иногда творит чудеса.

Кладовщик вынес лотки и вручил их новобранцу.

– Спасибо, Ван Шилыч! – поблагодарил юноша. – Очень выручили. Тиса Лазаровна вернет их, как только сможет.

– Хорошо. Не торопитесь, у меня они все равно без дела валяются, – продребезжал тот и закрыл половинку двери. Лязгнул засов. Трихон по-чивански поставил лотки на голову и зашагал по дорожке. Тиса, все еще не веря в удачу, последовала за ним.

Чердаком уже завладели вечерние сумерки. Парень сгрузил лотки на пол и оглянулся.

– Сухое местечко.

– Да, – девушка повела рукой, – здесь я и сушу сырье для снадобий…

Новобранец тронул пучки трав, и они заплясали на веревке. Войнова по привычке взяла лопатку и помешала плоды черноплодной рябины.

– Хороший обзор на площадь.

Девушка обернулась, чувствуя неудобство оттого, что шкалуш раскрыл ее наблюдательный пункт. Трихон замер у окошка, оглядывая плац. В свете заката его профиль показался незнакомым.

– Так удивительно, что Шилыч дал лотки, – произнесла она, стараясь сбросить наваждение.

– Надо верить в людей, – не двигаясь, отозвался горец.

– Пожалуй.

Сумрак чердака продолжал играть воображением девушки, он словно стирал границы. Отчего-то ей невыносимо захотелось прикоснуться к плечу парня и поблагодарить.

– Спасибо, – сказала, но руку поднять так и не решилась.

Шкалуш отстранился от окна и повернулся к ней. Лицо его поглотил мрак.

– Не за что, – голос прозвучал в тишине оглушительно ясно.

Тиса скорее почувствовала улыбку, чем разглядела.

Близость парня неожиданно показалась девушке невыносимой.

– Уже поздно, – прошептала она. – Надо спускаться вниз.

Новобранец проводил капитанскую дочь до крыльца и убежал в казарму.

Тиса нашла Камиллу за чашкой чая в столовой. Два латунных фонаря под потолком освещали комнату дрожащим светом.

– Наконец-то пришла, – улыбнулась стряпуха. – Как же ты без обеда сегодня, лапушка?

– Я поела в гостях у знакомой, – хозяйка присела на скамью рядом.

– Будешь ужинать? У меня есть замечательное чиванское рагу с бараниной.

Она отказалась. Есть не хотелось совершенно.

– Так и отощать недолго, коли есть не будешь, – проворчала женщина беззлобно. – Ничего, я вас на Жнухову-то побалую. В пятницу скупаться с Цупом поеду.

– Ой, Камилла, я и забыла. Деньги есть на покупки или дать?

– Пока не надо. Ну разве что совсем немного. Так-то у меня запасы-то имеются, но уж больно базар всегда хорош под Горку-то.

– Хорошо, я завтра же тебе добавлю. – Хозяйка поднялась со скамьи. – Зачем ты прячешь яблоки? – спросила, извлекая их из буфета.

– Чтобы новобранцы не стянули, – буркнула кухарка. – А то видела я их: наберут целую дюжину без спроса.

– Это кто же?

– Да Якшин. Вот уж от кого не ожидала.

– Трихон? – удивилась Тиса. Она не помнила его хотя бы раз с яблоком в руках.

– Он самый. Думал, что я не вижу. Так что ты будь с ним осмотрительнее, девочка. Вы в последнее время сдружились, смотрю. Ничего у тебя не пропало?

– Нет, кажется. Когда, говоришь, это было?

Камилла отхлебнула чай из блюдца.

– Ты как раз в лазарете лежала. Смотрю в окно, а он карманы себе набивает, шельмец… – продолжала бубнить кухарка. – И чему ты улыбаешься? – спросила она, заметив странное выражение на лице девушки.

– Просто так, – хозяйка погладила стряпуху по круглому плечу и поцеловала в макушку. – Я пойду к себе. Не обидишься?

Камилла не обижалась и пожелала хорошо отдохнуть и выспаться.

Закрывшись у себя в комнате, Тиса продолжала улыбаться. Могла бы и раньше догадаться, что это Трихон приносил яблоки в лечебницу! Она и не подозревала, что этот факт доставит ей радость. Ополаскивая лицо над умывальником, перебирала прошедший день – жесты, взгляды, слова, в которых усматривала намеки. Неужели Марика права и он к ней неравнодушен? Или за чувства она принимает вежливость?

Подсев к столику, девушка взглянула в зеркало. Медовые глаза шатенки, сидящей напротив, лучились светом. Что с ней? Мальчишка, юнец, возможно, влюбился в нее, а она сияет. Ну не дура? Бухнувшись в кровать, натянула на себя одеяло.

Утро ворвалось ярким светом и в комнату, и в голову Тисы. Утро – это вам не вечер: оно протрет глаза, освежит мозги, встряхнет как следует, выбьет лень и глупые мысли. Единый, о чем вчера только думала? И это она, которая смеялась над героинями романов, с первого взгляда влюбляющихся в своих спасителей? Отражение в зеркале с укоризной покачало головой. Десять лет разницы в возрасте – это пропасть, через которую при всем желании не перепрыгнешь.

Чтобы совсем прогнать глупые мысли, день молодая хозяйка решила посвятить заботам. Она, как и обещала, добавила денег Камилле на покупки. В доме не без помощи Ули и новобранцев вымылись подоконники и перила лестницы. Вместе с Агапом Фомичом Тиса перечитала список составляющих для силуча. Всё есть. Почти. Осталось только собрать клюкву и подсушить с недельку на чердаке. Скоро она научится сама варить силуч! Этой мыслью Тиса подогревала себя. Который год просила Агапа доверить ей приготовление, но старик неизменно отказывал. И теперь ее давняя мечта могла сбыться. Только что-то не чувствовала она великой радости. Почему так бывает? Ждешь, мечтаешь, а когда дается, уже и не таким важным оказывается.