Гарт Никс - Сабриэль

Сабриэль оставалось лишь надеяться, что это не кто-нибудь, а тот, кого она вызвала с помощью бумажного кораблика.

Магия Хартии на Рассеченной Вершине! Тварь, затаившаяся в пещерах под холмом в миле или чуть дальше к западу от расколотого камня, повела носом, словно почуяв знакомый запах, долетевший вместе с ветром.

Когда-то тварь была – или выглядела – человеком, еще в те времена, когда жила под солнцем. Все человеческое она утратила за те века, что провела в стылых водах Смерти, яростно цепляясь за свою сущность в борьбе с течением и демонстрируя невероятную волю к жизни. Тварь знать не знала, что обладает такой волей, – до того, как неумело брошенное охотничье копье отскочило от камня и вонзилось ей в глотку, оставив лишь несколько последних отчаянных минут жизни.

Усилием воли тварь удержалась по ту сторону Четвертых Врат, что ближе к Жизни, – набирая мощь, постигая пути Смерти. Тварь питалась меньшими духами и избегала тех, кто сильнее, или служила им. И неизменно цеплялась за жизнь. Удача улыбнулась ей, когда какой-то могучий дух прорвался из-за Седьмых Врат, затем сквозь каждые из Верхних Врат по очереди, пока изголодавшимся монстром не пробился в Жизнь. Сотни мертвых устремились за ним, примкнула к толпе и тварь. Страшная была неразбериха, на самой границе между Жизнью и Смертью поджидал могучий враг, но в суматохе духу-твари удалось прокрасться по самому краешку и, внутренне торжествуя, протиснуться в Жизнь.

Там, где вышел неупокоенный дух, оказалось полным-полно недавно покинутых тел, так что он вселился в одно из них и сбежал. Вскорости тварь отыскала пещеры, где и поселилась. Она даже решила взять себе имя: Тральк. Простенькое такое, несложно выговорить даже полуразложившимся ртом. Имя явно мужское. Тральк не помнил, какого пола он был изначально, много веков назад, но захваченное тело оказалось мужским.

Это имя наводило страх на несколько мелких поселений, что еще сохранились в этой части Пограничья: Тральк нападал на них и подпитывался человеческими жизнями, чтобы оставаться по эту сторону Смерти.

На Рассеченной Вершине вновь вспыхнула магия Хартии, и Тральк почувствовал: заклинание мощное и чистое, но сотворено оно не слишком умело. Мощь магии испугала тварь, однако неопытность мага внушала надежду, а сильная магия означает сильную жизнь. Тральк так нуждался в этой жизни – чтобы укрепить присвоенное тело, чтобы восполнить дух, утекающий обратно в Смерть. Жадность возобладала над страхом. Мертвая тварь вышла из пещеры и принялась карабкаться на холм, не сводя безвеких гниющих глаз с дальнего хребта.

Наконец Сабриэль увидела проводника: сперва как столп бледного света, скользящий над бурлящей водой в ее сторону, а затем, когда он замер в нескольких ярдах от нее, как размытую сияющую человеческую фигуру, приветственно простирающую к ней руки.

– Сабриэль.

Голос звучал нечетко и словно бы доносился из дальней дали, а не с того места, где замерла сияющая фигура, но Сабриэль улыбнулась в ответ на теплое приветствие. Абхорсен так и не объяснил ей, кто или что такое эта светозарная фигура, но девушке казалось, она знает и так. Прежде она призывала этого советчика только раз – когда у нее впервые начались месячные.

В Уиверли-колледже половое воспитание сводилось к минимуму – к нулю, если тебе еще не исполнилось пятнадцати. Старшие девочки много чего рассказывали о регулах – по большей части разные страшилки. Подруги Сабриэль еще не достигли зрелости – она стала первой, – так что в страхе и отчаянии девочка вошла в Смерть. Отец уверял, что дух, явившийся на призыв бумажного кораблика, ответит на любые вопросы и защитит ее, так все и вышло. Сияющая советчица объяснила ей все, что требовалось, и успела ответить на многие другие вопросы, прежде чем Сабриэль пришлось-таки вернуться к Жизни.

– Здравствуй, мама, – промолвила Сабриэль, убирая в ножны меч и аккуратно придерживая пальцами язычок Саранета.

Светозарная фигура ожидаемо промолчала. Помимо одного-единственного слова в знак приветствия, гостья могла только отвечать на вопросы. Сабриэль не знала даже, правда ли на призыв приходит дух матери, мало похожий на других духов (пожалуй, все же нет), или же это порождение охранительной магии, оставленной матерью после смерти.

– У меня мало времени, – продолжала Сабриэль. – Мне бы так хотелось спросить про… Ох, наверное, про все на свете… но прямо сейчас мне нужно узнать, как добраться до отцовского дома от Рассеченной Вершины… Я имею в виду холм Бархедрин.

Посланница кивнула и заговорила. Сабриэль слушала – и в голове у нее сами собою возникали образы того, о чем рассказывала женщина: образы яркие, точно воспоминания о собственном путешествии.

– Ступай к северной стороне холма. Спускайся по отрогу, который ведет оттуда вниз до самой долины. Посмотришь на небо – облаков не будет. Отыщешь ярко-красную звезду Уаллус – у самого горизонта, на три пальца к востоку от севера. Следуй за этой звездой, пока не выйдешь на дорогу, идущую с юго-запада на северо-восток. Пройди по ней около мили на северо-восток, до мильного столба [1]и камня Хартии за ним. За камнем начинается тропа, что ведет точно на север к Долгим утесам. Ступай по тропе до двери в Утесах. Дверь ответит Мозраэлю. За дверью – туннель, резко уходящий вверх. За туннелем – мост Абхорсена. Дом – за мостом. Ступай с любовью – не мешкай и не останавливайся, что бы ни случилось.

– Спасибо тебе, – начала было Сабриэль, сберегая в памяти слова вместе с сопутствующими мыслями. – А не могла бы ты еще…

И тут же умолкла: посланница матери внезапно вскинула руки, словно не на шутку испугавшись, и закричала:

– Беги!

В то же мгновение Сабриэль почувствовала, как охранительный ромб вокруг ее физического тела предостерегающе запульсировал болью: значит, северный знак погас. Она тотчас же крутнулась через левое плечо, выхватывая меч, и опрометью бросилась к границе с Жизнью. Течение, казалось, усилилось, пытаясь ее задержать, обвиваясь вокруг ее ног, но отступило перед ее настойчивостью. Сабриэль добежала до границы, и яростным волевым натиском ее дух прорвался в Жизнь.

В первое мгновение Сабриэль растерялась, холод снова пробрал ее до костей, мысли смешались. Ухмыляющийся живой труп как раз перешагнул через погасший северный знак и протянул к ней лапы; смрадный запах мертвечины туманом вырывался из неестественно раззявленного рта.

То-то порадовался Тральк, обнаружив, что дух мага Хартии бродит далеко от тела, а охранительный ромб едва держится. Меч слегка его обеспокоил, но иссохшие глаза не разглядели знаков Хартии, танцующих под слоем инея. Колокольчик в левой руке мага тоже походил на ледышку или снежок – точно девушка зачерпнула горсть снега. В целом Тральк решил, что ему несказанно повезло: внутри неподвижной жертвы пылала совсем юная, сильная жизнь. Тральк бочком-бочком подкрался поближе – и его руки с разболтанными, способными вывернуться как угодно суставами потянулись к шее девушки.