Александр Прозоров - Молот Одина

– Это верно, палаточка куцая… Ты не мерзнешь?

– Если укрыться шкурами с головой, то ничего… – Судя по шороху, девушка пожала в темноте плечами.

Викентий вспомнил большой рубленый дом на берегу реки, общий очаг, просторное общее на всех ложе, вспомнил сетование похищенной лесовиками славянки по поводу рук, лезущих без спроса под подол, и подумал, что в холоде, но в своем отдельном жилище иногда бывает лучше, чем в теплом, но общем.

– Давай тогда накроемся, – предложил он, вытягивая вперед руки и нащупывая Уряду. – Я знаю отличный способ согреться.

Они нашли губы друг друга, однако зябкие мурашки все-таки пробежали по коже бога войны. Он спросил:

– Когда начнут строить башню? Надеюсь, хоть в ней будет место для очага.

– Не знаю, – шепнула девушка, отвечая то ли на первый, то ли на второй вопрос. Или на оба вместе.

Но скорее всего, ее мысли занимали сейчас совсем другие желания…

Бог войны и смертная провели вместе два замечательных дня и две ночи. Уряду никто не привлекал к общим работам. Она сидела в шатре, острым обсидиановым ножом кроила кожи и мечтала о будущем:

– Кряжич сказывал, в четыре яруса башню срубят. Высоченную! Дабы, коли совсем плохо, даже в ней одной запереться удавалось. Для припасов места много получится. А весь низ мне, мастерской моей, отведут. Ты представляешь, великий, вся горница, целая горница мне одной! Я тебя привечать стану, любить, холить и одевать. На зиму, коли морозы совсем сильные ударят, в большой дом, к очагу можно прятаться.

– Как так к очагу? – навострил уши Викентий. – Хочешь сказать, его и в башне не будет?

– Ему много места потребно, великий. Жар от костра во все стороны. Коли мастерскую делать, то где огонь палить?

– У лесовиков в вигвамах горит, – пожал плечами бог войны.

– Маленький он совсем у лесовиков, большой башни так не прогреть. И шатер тоже. Лесовики ведь все едино под шкурами в холоде спят! – выказала немалую осведомленность девушка. – Зимой токмо в славянских домах тепло, у большого костра.

– Воркуете?

– Светлана? – повернул голову бог войны. – Какими судьбами в наших краях?

– Приветствую тебя, о великая! – вскочив, склонилась в поклоне девушка.

– У тебя будет хороший день, Уряда! – пообещала светлая богиня.

– Благодарю, великая!

Гостья оглядела новое одеяние Одина.

– У тебя золотые руки, милая, – сказала она. – Жаль, что наш храбрец вскорости его испортит.

– Я уже шью новое, великая!

– Умница. Полагаю, премудрая Макошь выразит тебе свое удовольствие.

– Уряда еще и ее обшивает? – хмыкнул молодой человек.

– Нет, но всемогущая богиня оценит твои одежды, Вик, – невозмутимо просветила молодого человека светлая богиня. – Ты приглашен сегодня к обеду. Пойдем, не то опоздаешь.

Великий Один поднялся, привлек к себе девушку, поцеловал в губы и отступил:

– Извини, моя желанная. Дела.

Великие прошли к стене, скрылись в кладовке. Перед зеркалом Света остановилась, искоса глянула на молодого человека:

– «Желанная», Вик?

– Она очаровательна, – развел руками бог войны. – Разве нет? А мужчины так устроены, что им нужны женщины. Я согласен ее любить, раз уж таков наш договор.

– Значит, я молодец, – обняла Викентия за пояс Света и шагнула в зеркало, закончив уже с другой стороны: – У меня получается это – творить счастливую любовь.

– Возьми с полки пирожок, – похвалил ее молодой человек. – Кстати, а когда начнется строительство башни? Жить в палатке как-то не очень комфортно. Теплый сезон подходит к концу.

– Для этого нужны рабочие руки, Вик. Лишних пока не найти.

– Н-н-да… Века меняются, а заморочки всегда одни и те же.

– И развлечения тоже. Пошли обедать.

Этот торжественный пир мало отличался от предыдущего. Могучий Волос во главе, мудрая Макошь рядом с его сердцем. Великая Светлана, храбрый Один… В этот раз отсутствовал Матвей. И, может быть, кто-то еще – всех прочих Викентий просто не знал.

– Наш гость раз за разом проявляет доблесть, достойную восхищения, – поклонился в сторону бога войны правитель Вологды, после того как присутствующие немного подкрепились. – Еще и еще раз приношу тебе благодарность за деяния, оберегающие покой славного народа.

– Мы сварожичи, – поклонился в ответ Викентий. – Я сражаюсь за свою семью.

– Моя любимая супруга сказывала, ты желал посетить дальние заставы, вступить в порубежные схватки, дабы найти способ одолеть оборотней. Тебе это удалось?

– Конечно, сварожич, – отодвинул ковш с квасом молодой человек. – Оборотни ведут войну по одной и той же схеме. Выбирают деревни или заставы для захвата, вырезают лосиное стадо, дабы оставить людей без главной тягловой силы, травят посевы и портят верши, перекрывают пути к лесу. В общем, создают угрозу голода. Если сварожичи не сдаются, то в одну из ночей они атакуют сам поселок. Ведь в темноте у зверей масса преимуществ перед людьми. Ворвавшись во двор, на рассвете они выламывают двери и захватывают дом. Чтобы сделать таран и пользоваться им, нужны человеческие руки и свет, так что они перекидываются обратно. Всегда одно и то же. Ночь, предрассветные сумерки, азарт после ночной битвы. Они захватывают деревню за деревней, заставу за заставой, постепенно двигаясь к западу…

– Мы это успели заметить, храбрый Один, – кисло улыбнулся Волос.

– Дабы сломать наступление лесовиков, в первую очередь нужно отбить у них охоту соваться в наши селения.

– Говори! – приободрил его правитель города.

– Прежде всего построить новые деревни и заставы взамен утраченных. И изменить в них привычный образ жизни. Убрать лосей из-под первого удара. Мне их жалко.

– Но без лосей невозможно даже выстроить поселок!

– Да. Поэтому к месту строительства нужно послать большие бригады, быстро выполнить нужные работы, а потом увести скот. На огородах и вершах заставы способны жить долго и сытно. В случае осады надобно приложить старание и снабжать атакованные деревни припасами. При таком раскладе единственным способом завладеть селением будет штурм.

– Ты так говоришь, словно это хороший выход… – наколол кусочек мяса великий Волос.

– У вас есть масляные лампы, значит, есть горючее масло, другие подобные жидкости? Кувшины с ними нужно повесить внутри на растяжках, приготовить горящие фитили. Связать тяжелые бревенчатые щиты и повесить над дверьми в пазах. Во время строительства вырыть под домами схроны для людей и припасов.

– Пока ничего сложного, – кивнул правитель Вологды.

– Схема должна работать так… После ночной схватки оборотни захватывают двор, потом вышибают тараном двери, врываются в дом. За ними падает затвор, кувшины с маслом разбиваются, дом вспыхивает изнутри и сгорает вместе с захватчиками. В то время как славяне в полной безопасности пережидают пожар в схроне. Самые сильные, смелые, храбрые оборотни будут погибать, а сварожичи в большинстве спасаться. Полагаю, после срабатывания пяти-шести таких ловушек лесовики побоятся входить в наши дома и вообще атаковать наши деревни. А оборотней станет намного меньше.