Джоанн Харрис - Евангелие от Локи

Дворец Эгира более всего походил на пещеру, освещенную слабым фосфресцирующим светом разных морских существ; отовсюду сочилась и капала вода; стены украшали найденные на дне самоцветы и раковины-жемчужницы. На троне, сделанном из громадной раковины, восседала Ран, бледная, как пена морская, и смотрела на меня своими рыбьими глазами.

Я подошел, поклонился и сказал:

– Наш Генерал в беде. У меня есть план его спасения, но требуется твоя помощь. Не могла бы ты на время одолжить мне свою сеть для вылова утопленников? Пожалуйста, Ран!

Эта сеть была самой главной вещью в хозяйстве Ран. Разорвать ее было невозможно, настолько она была укреплена магическими нитями; Ран пользовалась ею, подцепляя на океанском дне утопленников, поворачивая вспять приливы и утягивая на дно моряков, осмелившихся забраться слишком далеко в ее владения. Она подала мне сеть – хотя и весьма неохотно – и спросила:

– Что это ты ловить собираешься?

– Золото, – сказал я.

Взяв сеть, я покинул их пещеру и пошел обследовать дно морское. Я отыскал пещеру, ход из которой вел прямиком в Верхний мир, и забросил сеть в море. Мне было известно, что Подземный народ имеет родственников по всему Нижнему миру, а один из них – имя его было Андвари [69]– очень любит копаться в морском иле, который богат всевозможными минералами. С помощью волшебной сети Ран я очень быстро почувствовал присутствие этого Андвари, поймал его и вытащил из воды. Теперь он был в моей власти.

Разумеется, он был в ином обличье. Я начертал в воздухе руну Бьяркан и увидел, что в мою сеть попалась здоровенная щука; она извивалась, била хвостом и злобно щелкала зубами.

Затем я произнес коротенькое заклинание – вещь, названная по имени, есть вещь прирученная, – и, назвав Андвари его истинным именем, вернул ему нормальный облик. Через несколько секунд передо мной на полу пещеры сидел крошечный человечек и ныл, запутавшись в ячеях сети.

– Ты-то что здесь делаешь? Тебе-то что от меня нужно?

Судя по тону, он был и огорчен, и испуган. Ничего удивительного: карлики Андвари куда менее агрессивны, чем отпрыски Ивалди. Они меньше ростом и похожи, скорее, на гоблинов, которые после Зимней войны буквально наводнили и дно морское, и Нижний мир.

– От тебя мне нужно много золота, – напрямик заявил я. – Я прекрасно знаю, что у тебя тут, внизу, кое-что припрятано. Мне нужно червонное золото, и очень много. Неси, или я выжму тебя, как мокрую тряпку.

Некоторое время мне пришлось его убеждать, но я, знаете ли, могу порой быть чрезвычайно убедительным. А с помощью сети Ран дело пошло особенно быстро. Все еще хныча, Андвари повел меня в свою тайную кузню, где я и упаковал весь его запас червонного золота в кожаные мешки. Когда я с этим покончил, в помещении не осталось ни крупинки золота – кроме тонкого колечка на пальце у Андвари. Я заметил, что он пытается скрыть от меня это кольцо, и потребовал:

– И кольцо тоже давай сюда!

Андвари снова заныл, запротестовал, но я был неумолим и прибавил колечко к своей добыче.

– Кольцо проклято, – буркнул, насупившись, Андвари. – Тебе никогда не удастся порадоваться украденному богатству. Тебя повсюду будут сопровождать неудачи.

Я усмехнулся.

– Тем лучше. Я вовсе и не собираюсь оставлять все это у себя. – И я, взвалив на спину мешки с золотом, стал подниматься в Верхний мир.

– А ты не очень-то спешил, – сказал Один, когда я вернулся в дом Хрейдмара. Пленники были по-прежнему крепко связаны и выглядели голодными и измученными. Это будет отличная история, думал я, зная, что Хёнир непременно обо всем разболтает. Да и Ран наверняка расскажет Эгиру и всем своим помощницам, этим отвратительным старухам, как Локи добыл золото и храбро вернулся прямиком в волчье логово, чтобы выкупить своих друзей…

Я усмехнулся.

– Ничего, зато теперь вперед выходит кавалерия! По-моему, когда ты увидишь, что я принес, то решишь, что это достойный выкуп за убиенного Отра.

Хрейдмар развязал пленников, а его сыновья принялись измерять количество принесенного золота. Они до отказа набили им шкурку выдры и насыпали на это «чучело» еще целую гору червонного золота. Один молча наблюдал за ними, растирая истерзанные запястья. Я догадывался, что он столь же зол, как был зол и я, когда меня поймали и унизили – но, в отличие от меня, он не говорил ни слова, просто смотрел на этих людей своим единственным глазом.

Наконец тушка выдры скрылась под грудой золота; торчали только усы…

– Больше золота нет, – сказал Один.

– Ничего, остальное я дополню кровью, – сказал Хрейдмар, снова вытаскивая нож.

– Погоди, у меня вот еще что есть! – И я приказал кольцо, которое отнял у Андвари. Я, разумеется, надеялся подсунуть его Одину, но раз уж нужда заставила…

– Покроет оно усы, как ты думаешь? – Я наклонился и прикрыл усы кольцом червонного золота.

– Вполне, – произес Один.

Я улыбнулся.

– Ну вот, а ты во мне сомневался!

– Нет. Ни секунды.

Теперь нашему «приветливому» хозяину оставалось только отпустить нас домой, что он очень неохотно и сделал. Но я, едва оказавшись за порогом, оглянулся через плечо и сказал Хрейдмару:

– Между прочим, на этом кольце лежит проклятье Андвари. Надеюсь, оно тебе нравится? Думаю, оно должным образом отплатит тебе за то, что ты держал в плену моих братьев и заставил платить за них выкуп.

Один искоса на меня глянул и миролюбиво спросил:

– Что, без сюрпризов ты совсем не можешь?

Я только плечами пожал.

– Ты лучше вспомни, – сказал я, – что я только что спас тебе жизнь. И ты теперь знаешь, что на меня можно положиться.

Один улыбнулся:

– Я и так это знаю.

И пусть всего лишь на мгновение, но я почти поверил, что мы оба говорим правду.

Смешно, но порой сказанное или сделанное нами возвращается назад, чтобы укусить нас, точно бешеная собака, которую мы однажды, совершив ошибку, покормили. В тот момент мы еще не знали, что наше лето близится к концу. Но уже начиналась смена времен года, и тени стали длиннее, и солнце клонилось к западу. Но розовый закатный свет обманчив; он падает на лица тех, кто вокруг тебя, и все они начинают казаться тебе верными друзьями. Увы, это не так. Пройдет еще десять минут, и солнце зайдет, и наступившая тьма будет поистине безжалостной…

И вот все кончилось – да, просто так. Золотой век асов пролетел, как облетает на ветру яблоневый цвет. Я не претендую на звание великого знатока любви, но именно так и подходит к концу всякая большая любовь – не в пламени страсти, а в исполненном сожалений молчании. Именно так и мы с моим братом Одином подошли к концу нашего братства; не в пылу сражения (хотя страшная битва и впрямь скоро должна была случиться), а опутанные ложью, среди вежливых улыбок и фальшивых клятв верности.