Сергей Мишенев - Шпага мастера

– Ну еще бы! – снова воскликнул Филипп – И не вам, уважаемый, нам об этом рассказывать! Уж мы-то…

– Дядя, – сердито вмешалась Жанна, – мне кажется, мсье Перигор как раз сейчас подошел к самому интересному!

– Да, да, мадемуазель, спасибо, – откликнулся масон, в то время как маэстро осекся и замолчал, – так вот, пройдя многовековой путь поисков, исследований, экспериментов, открытий и озарений, техника фехтования вышла за очевидные пределы элементарной эффективности. Движения фехтовальщика все больше стали напоминать… как бы это сказать… особую, странную гимнастику. Да, пожалуй, так. Гимнастику духа. Первым это подметил в XVII веке Мишель Монтень, написавший, что фехтование – это единственный вид физических упражнений, упражняющий дух. Но с тех пор прошло больше двухсот лет, и то, что Монтень видел лишь как прозрачный намек, стало совершенно конкретным, исправно работающим механизмом, технологией.

– То есть вы хотите сказать, – начал понимать Филипп, – что адепт фехтования в процессе более-менее продолжительных занятий автоматически достигает уровня четвертой ступени?

– Только адепт классического фехтования, и только в самых точных, канонических школах.

– И моя школа…

– Одна из самых точных, поздравляю вас! Это означает, что школы классического фехтования грозили превратиться в эпицентр событий, в главный рассадник духа виртус, который, как я уже сказал, является высшим достижением для человека, но губителен для общества. Учитывая сегодняшнюю политическую и социальную ситуацию, начало которой было положено, как я уже сказал, в 1848 году, такое распространение классического фехтования в обществе совершенно недопустимо.

– Тогда почему бы, – заговорил отец Лукас, – просто не прикрыть все школы фехтования? Найти альтернативу, создать конкуренцию, как-нибудь опорочить, придушить налогами… Какие еще есть способы?

– Ну, во-первых, такая работа ведется, и Альберт об этом хорошо знает, – Альберт вспомнил ворох газет на этом же столе еще пару недель назад и утвердительно кивнул, – а во-вторых… А вот во-вторых, к политическому и социальному кризису в современном европейском обществе все настойчивее прибавляется еще один – кризис веры. Той самой, старинной, традиционной католической веры, которой вы, уважаемый отец Лукас, так ревностно служите. Вы же не будете отрицать, что современное общество скорее поверит в сеансы спиритизма или психоанализ доктора Фрейда, чем в воскрешение Лазаря!

Внизу послышался шум, и спустя некоторое время на пороге гостиной появился Марк, весь в свежих бинтах и с роскошной резной тростью в руках.

– Моя коллекционная трость! – в отчаянии воскликнул масон.

– Вы же не думаете, мсье Перигор, – довольно ответил Марк, – что я вам ее верну?

– Вот он, дух виртус, – добродушно засмеялся Перигор, – вот он в своем чистом, захватническом проявлении! Садитесь, мсье Леро, присоединяйтесь к нашей не слишком ученой беседе!

Марк, с помощью подоспевшего Альберта, поковылял к столу и с удовольствием опустился на мягкий стул. Жанна улыбнулась и опустила глаза. Эта мимолетная сцена показалась ей забавной и трогательной одновременно. Марк, такой необычный в этих бинтах и с тростью… Странно, но теперь они с Альбертом стали чем-то похожи.

– Да, так я продолжу! Кризис веры – большая проблема для духовного лидера такого масштаба, как католическая церковь! И вот в недрах Ватикана созрел проект, в целом не слишком отличающийся от проекта полуторатысячелетней давности. Тогда, я напоминаю, церковь купила дух виртус, остановив его хаотичное распространение в сохранившихся цивилизованных регионах и затем распространив свое влияние до небывалых прежде масштабов. То же самое, по замыслу отцов церкви, должно было произойти и сейчас. Только о покупке уже не может быть и речи – не те времена. Я уже объяснял это Альберту. И вот в секретных отделах Ватикана создают особый орган, Великую Миссию, который разрабатывает в высшей степени хитроумный план. План по тотальному извлечению всех технологических достижений классического фехтования из их очагов и перенесению этих достижений в Ватикан! Прямо под секретный гриф Index Librorum Prohibitorum! Далее все просто: в европейскую фехтовальную школу вживляется ложная идейная установка (фехтовальный спорт, разного рода самооборона), и отклоненные от генерального курса школы классического фехтования стремительно теряют свою причастность к сакральной гимнастике духа и становятся безобидными гимнастическими классами. Мир спасен, а церковь получает технологии достижения высшего состояния духа!

– Но в таком случае, мсье Перигор, – спросил отец Лукас, – какова миссия именно вашей ложи?

На какой-то момент над столом повисло неловкое молчание. Перигор явно подбирал слова:

– Ну, во-первых, масонские ложи также заинтересованы в сохранении мира и гармонии в цивилизованном обществе. Мы не хуже Ватикана понимаем, что дух виртус в массовых проявлениях губителен…

– Тогда почему же вы не сотрудничаете с Ватиканом, а как будто бы даже противостоите ему?

Но вместо мсье Перигора неожиданно ответил Альберт:

– Я думаю, это потому, что масонским ложам самим интересен дух виртус, для собственного внутреннего использования. Поэтому вы, мсье Перигор, так тщательно обхаживали меня все это время, так ловко водили за нос моего куратора отца Григорио, посещали наш фехтовальный турнир, приглашали на беседу в свой дом и приоткрыли часть правды. Часть, но не всю. Это ведь так?

Мсье Перигор неловко покряхтел и произнес:

– Ну, всю правду не знаю даже я… Сразу после создания Великой Миссии, то есть лет тридцать назад, в наших кругах было принято решение о формировании специальной ложи, которую назвали V-2. Это название подразумевало второе из известных нам пришествие духа виртус. Поскольку Великая Миссия была образована раньше, ложа V-2 сразу заняла положение догоняющей. Но в этом было и ее преимущество. Получилось так, что Ватикан сам взял на себя всю работу по сбору и фиксации всех высших достижений искусства классического фехтования. Нам оставалось лишь следить за деятельностью Великой Миссии, стараясь, по возможности, как можно дольше оставаться в тени. Этим, кстати, и объясняется тот холодный прием, который я оказал вам, маэстро, лет двадцать назад, когда вы пришли ко мне рассказать о своем открытии. Контакт вашей школы с посвященным масоном моего масштаба в глазах наблюдателей из Ватикана был бы слишком неуместным! Да и открытие ваше, если честно, на тот момент было уже таким архаичным…

Филипп гневно нахмурился, собираясь что-то ответить, но, заметив строгий взгляд племянницы, промолчал. Мсье Перигор между тем продолжал: