Нил Клейд - Человек-паук. Последняя охота Крэйвена

«Меня сейчас стошнит», – подумал он.

Нет. Нельзя.

Сзади раздались шаги. Человек-паук обернулся через левое плечо и увидел, как в зал вошли двое крупных, с огромными ручищами, мужчин в траурных чёрных костюмах. Они приблизились, затем отступили, оценивая ситуацию.

– Это он, – сказал один. – Ты был прав.

– Я… ух, думаю, что нам надо валить, – произнёс второй, кивнув.

– С чего бы это? Посмотри, он же еле на ногах стоит. Он ни на что.

Пригнувшись, Человек-паук развернулся и внимательно рассмотрел вошедших сквозь дымку. Рано. Он расставил руки, согнул ноги в коленях, готовясь к прыжку. Один из мужчин удивлённо отошёл назад, а другой шагнул в сторону выхода. Человек-паук метнулся вперёд, схватил обоих за шкирку и прижал к стене. Переполняемый ненавистью и жаждой мести, он смотрел на мужчин немигающими белыми линзами глаз. Ему хотелось дать волю кулакам и хорошенько поколотить врагов, каждая клеточка его тела желала отомстить, но мстить нужно было не этим двоим. И не сейчас.

– Где? – сдавленным голосом спросил он.

Изо рта вырывался лишь шёпот, и мужчины не расслышали вопрос. Человек-паук схватил их покрепче и наклонился ближе. Он собрал все силы, чтобы произнести одно-единственное слово и сделать это как можно более угрожающе.

– Где? – повторил он, и мужчины побледнели от страха.

Они ждали, что Человек-паук разорвёт их на части, и, надо признать, ему самому этого хотелось.

Вдалеке, но как будто поблизости, снова ударил гром. Звук слился с продолжавшим пульсировать в ушах стуком сердца. Пришла пора выбирать: бесконечные раскаты грома и африканские барабаны или стук родного сердца и заждавшаяся любовь.

Человек-паук бросил противников на пол и ушёл. У одной из стен зала он обнаружил источник дыма и тумана – низенький столик, заваленный травами и склянками эликсиров, на котором курилась палочка благовоний. Человек– паук смахнул всё это на пол. Склянки разбились вдребезги.

Слева он увидел маленькое оконце с видом на город, выходившее на противоположную от кладбища сторону.

«Я найду Крэйвена, – подумал он, – и разберусь с ним. Но не как Паук».

Он выскочил из окна прямо сквозь стекло и направился в город, забыв о двоих поверженных противниках.

Я разберусь с ним как человек.

МЭРИ-ДЖЕЙНслишком устала, чтобы выходить на улицу, но всё равно никак не могла успокоиться и как обычно переключала туда-сюда телеканалы. Дождь не прекращался, тучи были мрачными и тяжёлыми, как и её настроение. Девушка со слезами перебирала фотографии и одежду. Когда мысли окончательно утомили её, она от безысходности отшвырнула пульт. Тот полетел прямо во французскую картину, приобретённую Эм-Джей во времена, когда она ходила по модным подиумам Парижа. Однако за мгновение до столкновения откуда ни возьмись вылетела нить плотной паутины и перехватила пульт, притянув его к окну, где тот оказался в грязной красной перчатке.

Эм-Джей подскочила, не веря своим глазам. Челюсть девушки отвисла при виде грязной фигуры в костюме из спандекса, сидящей на подоконнике и сжимающей в руке телевизионный пульт.

– Даже… даже представить не могу, что тебе пришлось вынести, – произнесла фигура хриплым, но определённо знакомым голосом. – Столько времени ждать, зная, что где-то бродит сумасшедший убийца, выдающий себя за Человека-паука.

Гость ввалился в комнату, оставляя мокрые следы на полу. Мэри-Джейн отшатнулась, по– прежнему не уверенная в том, кто перед ней.

– Я тебя знаю, – сказал гость, утирая грязь с подбородка. – Ты наверняка читала газеты, смотрела новости, бродила по улицам в поисках меня. Я благодарю Бога за то, что ты меня не встретила. То есть не меня, а его. Крэйвена.

Он приблизился, протягивая руку. Дрожащими от страха и переживаний пальцами Мэри-Джейн прикоснулась к мокрым от слёз глазам и сложила руки на коленях.

– Две недели, Мэри-Джейн. – Он растянулся на полу, по-прежнему протягивая руку. – Он украл две недели моей… нашей жизни и надругался над ними.

Медленно и осторожно Человек-паук снял маску. Сердце Мэри-Джейн подскочило, она облегчённо выдохнула и разрыдалась, одновременно и от радости, и от горя. В этот раз она приняла протянутую руку. Глаза Питера были непривычно большими и усталыми, лицо испачкано грязью и потом. Он выглядел испуганным, загнанным. Сердце Мэри-Джейн распахнулось.

– Я… – Питер сглотнул и крепко сжал её пальцы. – Мэри-Джейн, я люблю тебя. Больше, чем мог подумать.

– Питер?..

Она привлекла его к себе, одной рукой обняв за голову, а другой прикоснувшись к лицу. Он приподнялся и уселся на кровать, прислушиваясь к её неистово колотящемуся сердцу, чувствуя его тепло и настойчивый, приветливый зов.

По окнам стучал дождь. Питер Паркер положил голову на плечо Мэри-Джейн Уотсон и расплакался, когда девушка крепко обняла его. Он отстранился, пристально посмотрел в её большие, влажные от слёз глаза и снова заключил любимую в объятия, больше не желая отпускать.

ОДЕТЫЙв шкуру заклятого врага, Крэйвен-охотник стоял посреди тёмной комнаты. Он поднял руку и стянул с головы маску Человека-паука.

Крэйвен ухмыльнулся и положил телефонную трубку. Его верные помощники только что сообщили невероятные новости, и сердце Сергея забилось в предвкушении.

Под раскаты грома и перестук африканских барабанов он отбросил маску и в уме оценил свои последние приготовления. Ждать оставалось недолго.

«Сегодня, – подумал он. – Сегодня всё закончится».

Приди ко мне, Паук.

– Он выбрался, – сообщил Крэйвен невидимым слушателям – отцу, матери и всем Кравиновым, прошлым и будущим, и расхохотался. – Он идёт.

Паук, приди ко мне в последний раз.

ПИТЕРскрёб пальцами почву, стремясь выбраться из темноты к тёплой, безмятежной пустоте.

(«Выходи, – рычал Крэйвен, прицеливаясь из винтовки, – выходи, и я убью тебя».)

Лицо Питера покрылось маской из грязи, пота и слёз. Он продолжал копать, пока не содрал в кровь пальцы. Его по-прежнему окружала тьма, жестокий враг смеялся над его тщетным старанием. Питер продирался к тёплой белизне (красноте?) под раздававшийся в ушах ритмичный стук (выстрелы, не гром, не барабаны, а выстрелы из винтовки или сердцебиение). Закричав от ужаса, он наконец вырвался на свободу, сумрак развеялся, и свет ударил в глаза.

Питер с криком проснулся и отшвырнул в сторону подушку. Ему хотелось пить, тело было напряжено. В комнате стоял сумрак; с момента, как он уснул, прошло не больше часа. Питер отдышался и подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Мэри-Джейн рядом не было, и сердце Питера затрепыхалось. Он схватился за простыню.