Глен Кук - Властелин Безмолвного Королевства

– Объясни-ка подробнее.

– Дэвы и дейншо уезжают из Антье. Конгрегация так разошлась, что вместе с ними уезжают даже мейсаляне и некоторые чалдаряне.

– Вот как?

Значит, предстоит иметь дело с сумасшедшими фанатиками, которые предпочтут сделаться мучениками, но не сдаться Безупречному.

– Даже в мирные времена жизнь в Коннеке нельзя назвать упорядоченной. Со дня на день может начаться анархия. Коннектенцы жили в спокойствии и достатке со времен Древней Империи. Они обычно на все закрывали глаза, лишь бы их не трогали. Но вот Безупречный решил сунуть свой нос в их дела.

– Значит… Ой!

На пороге комнаты появился принципат Делари.

Некоторые члены штаба входили к главнокомандующему без стука – те, кто был еще и членом коллегии.

– Загляну к вам позже, – сказал Консент.

Он неуютно чувствовал себя в обществе Делари, хотя тот и помог ему во время обращения.

– Слишком уж он робок для солдата, – заметил старик, провожая взглядом удалявшегося дэва.

– Вы представляете себе, какой ужас испытывают при виде вас обычные люди?

– И с чего ему меня бояться? – озадаченно поинтересовался Делари.

– На обычных людей вы производите такое же впечатление, как на вас – Кловен Фебруарен. Или даже хуже.

О Фебруарене Хект как раз и размышлял: только вчера его снова заметил Редферн Бехтер.

Делари, казалось, разозлился, но развивать тему не стал.

– Слышал, к нам возвращается полковник Горт.

– Да, скоро он будет здесь. Рад, что вы зашли, иначе пришлось бы самому вас разыскивать. Пинкус должен привезти пленников, которые, возможно, кое-что для нас разъяснят. Например, расскажут про Вэли. Но принципат Донето, наверное, попытается этому помешать.

Делари не заговаривал о своей ссоре с Донето с той самой стычки в подземельях.

– И ты опасаешься, что полковник все еще предан Донето.

– Да.

– Донето не знает, чем на самом деле был занят Горт, – только что он усмирял мятежную республику. Остальное он выяснить не потрудился. А значит, в Сонсе Бронт никак не заинтересован.

– Но зачем он здесь?

– Его послал Безупречный.

– Но…

– Слишком все запуталось?

– Не представляю себе, как вы все с ума не сходите от такой жизни.

– Кто бы говорил! Ну да ладно. Уверен, у Бронта Донето есть свои мотивы, которые никак не связаны с желаниями его кузена. Да и с заговором против этого самого кузена тоже не связаны. Донето лютой ненавистью ненавидит Антье. С ним там стряслась большая беда.

– Но он же сам напрашивался.

– Пайпер, это не важно. Если враг обнаглел настолько, что решил обороняться, да еще и победил…

Внезапно в комнату без стука вошел Титус Консент – бледный и растерянный.

– Мой господин, у меня донесение от полковника Смоленса: Непорочного убили.

– Что? Проклятие! Проклятие! Почему я не умею ругаться, как Пинкус? Иди сюда, Титус. Рассказывай.

– А нечего больше рассказывать. Кто-то ворвался во Дворец Королей. Браунскнехты уже оттуда уехали. Серьезную охрану не выставляли – повода не было. И Непорочного убили.

– Понятно.

– Смоленс кое-кого арестовал. Убийцам хватило ума подобраться к Непорочному, а вот сбежать – не хватило.

– Значит, есть и хорошие новости?

– Господин главнокомандующий, арестованные – все поголовно члены Конгрегации. Когда их схватили, они как раз уничтожали символы власти вискесментского патриарха.

– Плохо, – заметил принципат Делари. – Этим самым мы нажили себе несколько тысяч врагов.

– О чем они только думали? – покачал головой Хект. – Но я знаю, конечно же. Нет пределов человеческой глупости. Может, священный поход лучше не против Ночи устроить, а против глупости? Титус, немедленно отправь гонца. Пусть Смоленс прилюдно допросит убийц, а потом так же прилюдно их казнит. Нужно действовать быстро. Я не намерен прикрывать именем Господним такие злодеяния. Чего вам? – спросил Хект вошедшего в комнату, тоже без стука, принципата Донето.

– Пайпер, вздохни-ка поглубже и успокойся, – велел Делари. – Ты зол, понимаю, но нельзя так обращаться к члену коллегии.

– Прошу прощения, ваша милость. Вы уже слышали ужасные вести?

– Я случайно услышал, что ты поручил лейтенанту Консенту. Слишком жестокие меры. Члены Конгрегации неправильно это воспримут.

Принципат Делари с неожиданной силой ухватил Хекта за локоть:

– Пайпер, успокойся. Бронт, меры менее жестокие вызовут общественное негодование.

– Возможно, вы правы. Они слишком уж увлеклись. Лейтенант, приказ не выполнять.

Делари стиснул руку Хекта с такой силой, что тот заскрипел зубами.

– Я сам отправлюсь в Вискесмент, – заявил Донето. – Дознание и казнь будут выглядеть солиднее, если возглавит их родственник патриарха.

– Едва ли в этом случае вообще кого-нибудь казнят, – прорычал Хект, – разве что попавшегося под руку беднягу-подручного.

Донето уставился на него – в первый раз на памяти Пайпера по-настоящему гневным взглядом.

Принципат Делари опять сжал локоть Хекта.

– Титус, делай, как велено. – Хект чуть поклонился Донето. – Теперь это дело в ваших руках, ваша милость. Прошу вас, действуйте без промедлений, пока рана не загноилась.

Услать Бронта Донето подальше от основного лагеря тоже не помешает.

– Я все понимаю, главнокомандующий. Отправлюсь через час. – С этими словами Донето вышел.

Нужно отдать ему должное: Бронт путешествовал без свиты и при желании двигался весьма быстро.

– Думаете, это он за всем этим стоит? – осведомился Хект, выждав с полминуты.

– Нет, – отозвался Делари. – Он действительно разозлился. Конгрегация из послушного орудия превращается в помеху. Из-за них друзей у церкви отнюдь не прибавляется.

– Сколько же еще мне тут сидеть и ждать, пока они нам все портят? – пробормотал Хект. – Безупречный ведет себя прямо как герцог Тормонд.

– Может, нам повезет, – вздохнул Консент, – и Тормонд с патриархом будут просто бездействовать и ждать, пока противник помрет.

– Подобному исходу обрадовались бы бесчисленные толпы народу.

– Известия из Вискесмента подтолкнут Безупречного, – сказал принципат Делари. – Он-то этому убийству обрадуется и решит, что теперь придет конец вискесментской патриархии и всех ее сторонников и осталось лишь истребить еретиков. А они, эдакие злобные слуги ворога, конечно же, просто сами заявятся на казнь, да еще встанут в очередь.

У Хекта наконец-то пришел в норму пульс.

– Титус, – сказал он, – полковник Горт везет из Сонсы пленников. Отведи их к принципату Делари. Гонцы, которых мы будем отправлять в Вискесмент, и о Горте, и о Сонсе пусть молчат.

Хект попытался вернуться к насущным делам, но не сумел – слишком уж велико было напряжение.