Ольга Куно - Горький ветер свободы

Привратник многозначительно оглядел девицу сверху вниз, пройдясь глазами по распущенным волосам до плеч, блузе из дешевой ткани, вызывающе приоткрывающей плечо, длинной, расширяющейся книзу юбке и явно не новым башмакам.

– И как прикажете доложить о вас дону Эльванди? – осведомился он, даже не стараясь скрыть сквозящую в голосе насмешку.

«Кто ты такая, чтобы с тобой согласился встретиться сам хозяин армона?» – говорил его взгляд.

– Передайте дону Эльванди, что к нему пришла Анита Ворно. – Слово «донья» предсказуемо не прозвучало, но если привратник и порадовался этому факту, то слишком поторопился. – Мать его ребенка. – И гостья демонстративно приподняла повыше младенца, который пригрелся у нее на руках.

– Я провожу вас в комнату, где вы сможете подождать.

Теперь голос привратника звучал растерянно.

Став невольным свидетелем этой сцены, я поспешила прямиком в кабинет Данте.

– Как дела? – осведомилась я, входя в комнату и рассеянно оглядывая книжные полки.

– Все в порядке. – Данте нахмурился, почувствовав в моем голосе жесткие интонации. – Что– то случилось?

– У меня – нет, – заверила я. – Скорее у тебя. Помнится, не так давно ты говорил, что вы с Ренцо не монахи?

– Наверное, говорил, – все еще хмурясь, отозвался Данте. – Если нужно, могу повторить. И что же? Тебя в этом что-то не устраивает?

– Меня?! – изобразила удивление я. – Ну что ты, меня решительно все устраивает. Проблемы ведь не у меня, а у тебя.

– Это какие же проблемы?

Проблемы в лице одной юной и предприимчивой дамы, которую твой лакей в данный момент провожает в приемную и которая утверждает, что она – мать твоего ребенка, – с непонятным мне самой злым удовольствием сообщила я.

– Что? – фыркнул Данте. – Ерунда. У меня нет детей.

– Неужели? И откуда, интересно знать, такая уверенность? Учитывая, что ты, как сам говоришь, не являешься монахом?

Данте собирался что-то ответить, но в этот момент в комнату постучали. Лакей вошел, прикрыл за собой дверь (чего обычно в таких случаях не делал) и тихо произнес:

– Дон Эльванди, там к вам посетительница… Молодая женщина с ребенком. Ее зовут Анита Ворно, и она утверждает, что этот ребенок – ваш сын.

Я внимательно наблюдала за Данте и видела, как по его лицу пробежала волна удивления, быстро сменившаяся привычным непроницаемым выражением.

– Анита Ворно. – медленно повторил он. – Что ж, зови ее сюда.

Лакей с поклоном удалился. Я решила последовать его примеру, правда, без поклона.

– Ты куда? – осведомился Данте.

– К портнихе, – бодро заявила я. – Пойду закажу себе новое платье. У нас ведь скоро ожидается свадебное торжество?

– Стоять! – рявкнул Данте.

Я послушалась. Могла бы, конечно, рассердиться или обидеться на повелительный тон. Но я и без того была слишком сердита и потому этот нюанс оставила практически без внимания. На кого именно я злилась и с какой стати? Отличный вопрос. Но вразумительно на него ответить я бы не смогла. Что совершенно не мешало мне испытывать упомянутые чувства.

Вскоре лакей объявил:

– Анита Ворно.

Девушка вошла, по-прежнему держа на руках младенца.

– Здравствуй, Данте, – сказала она. – Очень рада тебя видеть после всех этих месяцев.

– Я слушаю тебя. – Из слов Данте можно было заключить две вещи: с Анитой он действительно знаком, но встрече, в отличие от нее, не рад. – Присаживайся.

Правила гостеприимства – прежде всего.

Сам Данте тоже сел, и я последовала их примеру, главным образом под давлением его тяжелого взгляда.

– Вот, – девушка на миг скромно опустила глаза, – я пришла, чтобы познакомить тебя с твоим сыном. Правда, он замечательный?

Данте бросил довольно непродолжительный взгляд на ребенка и снова пристально уставился на гостью. Та сидела, закинув ногу на ногу, и всем своим видом демонстрировала, что чувствует себя как дома. И намерена продолжать чувствовать себя так в этом армоне на протяжении последующих лет шестидесяти.

– Замечательный, – подтвердил Данте, главным образом из вежливости. И, холодно сверкнув глазами, поинтересовался: – Сколько ему?

– Два месяца, – ответила Анита.

Данте задумался, явно погрузившись в вычисления. Судя по тому, как он помрачнел, расчеты сходились.

– Позвольте я угадаю? – расплылась в неискренней улыбке я. – Вы двое… – я щелкнула пальцами, подбирая подходящее слово, – … подружились ровно одиннадцать месяцев назад?

– Ровно-неровно, но приблизительно одиннадцать месяцев, – пробурчал в ответ Данте.

– Прекрасно. – Я снова подарила ему неискреннюю улыбку.

– Данте, неужели ты сомневаешься в том, что это действительно твой ребенок? – «изумилась» Анита. – Да ты только взгляни, как сильно он на тебя похож! Не правда ли? – обратилась она ко мне.

– О да, несомненно, сходства просто масса! – поспешила воодушевленно заверить я. – Данте, ну, сам посуди, – обратилась я к по-прежнему скептически настроенному мужчине. – Две руки, две ноги! Голова одна, и мозгов в ней пока так же мало, как и в твоей. И действует на одних инстинктах. Право слово, твоя точная копия!

Последние слова я произнесла достаточно тихо, но Аните и первых хватило, чтобы больше не искать поддержки с моей стороны.

– Значит, ребенок мой? – изобразил любопытство Данте, проигнорировав мою реплику. – Хм. Очень интересно. И почему ты сообщаешь мне об этом только сейчас?

– Не решалась, – опустила глазки Анита.

Выглядело это донельзя ненатурально. Скромность не шла ей вовсе.

– Значит, не решалась, – кивнул Данте. – А как насчет этого?

И он извлек из ящика стола небольшой перстень с круглым коричневым камнем. Я одобрительно хмыкнула: мои слова насчет нехватки мозгов можно было взять обратно.

Есть камни созидательные – их, например, используют для повышения урожая, а также в медицине, с целью ускорения регенерации. А есть, напротив, камни с противосозидательным эффектом, как раз такие, как этот коричневый. Именно на одно из применений таких камней намекал сейчас Данте. Зачать ребенка, когда на палец кого-либо из партнеров надето такое кольцо, совершенно не реально.

Однако у Аниты готов был ответ.

– Я просто сняла его тогда с твоего пальца, – повинилась она. – Видишь ли, ты был пьян и не заметил. А я подумала… В общем, ты мне так понравился, что я решила: если вдруг бог будет милостив и подарит мне ребенка, то пусть он будет похож на тебя.

«Угу, с двумя руками, двумя ногами и пьяный», – подумала я.

– А потом я снова надела кольцо на твой мизинец, – с самым что ни на есть невинным видом сообщила Анита.

Вся эта история прозвучала так неправдоподобно, что я уверилась в одном: шансов сделать актерскую карьеру у Аниты не было. Но она, кажется, нацелилась на карьеру совсем другого рода.