Вадим Панов - Кардонийская петля

– Астрологический флот восстановит Сферу.

– Мы потребуем, чтобы её установили на Ушере.

– Если мы её взорвём, мы ничего не сможем требовать.

– Тогда взорвём её повторно! И будем взрывать до тех пор, пока Сфера не останется у нас! – Консул врезал кулаком по столу. – Как ты не понимаешь: выход в Герметикон – наш единственный шанс на спасение! Если мы потеряем контроль над Сферой, землеройки уморят нас голодом!

– Мы не прокормим пятнадцать миллионов человек поставками с других планет, – сухо произнёс Даркадо.

– Прокормим!

– Винчер!

– Исполняй приказы!

Адмирал покачал головой.

Ему тоже хотелось разораться, выпустить пар, оскорбить гордого Дагомаро, уговорившего ушерских лидеров начать войну с Компанией, но старик сдерживался. Понимал, что в их разговоре достаточно одного крикуна.

– Винчер, в начале кампании ты вёл себя так, словно у тебя в рукаве сильный козырь… – Консул открыл рот, но адмирал поднял палец: – Не перебивай! – И продолжил: – Мы все знали, что не потянем затяжную войну. Мы все знали, что любая случайность способна перевернуть ситуацию с ног на голову. Мы все знали, что рискуем, но ты, единственный из нас, держался так, словно не сомневался в успехе.

Дагомаро скрестил на груди руки. Взгляд не отвёл, понимал, что нельзя, но и сидеть безучастно не мог. Он догадывался, что услышит дальше, и не ошибся.

– Винчер, – проникновенно произнёс Даркадо. – Если у тебя есть какой-то козырь, то сейчас самое время его выложить.

И что ответить? Всё, что угодно, кроме правды, потому что ставка оказалась бита. Потому что Павел Гатов погиб или исчез, одним словом: не появляется, а это всё равно что погиб, и козырь не сыграл. Как друзья и соратники отреагируют, если узнают, что он действительно полагался на супербомбу? И в безумной своей самоуверенности отправил Ушер на казнь?

– Винчер, – осторожно напомнил о себе Даркадо.

– Я верил в нашу армию, дружище, – вздохнул Дагомаро. – Я был уверен, что мы опрокинем землероек.

Больше он не мог ничего сказать, однако адмирала такой ответ не устроил. Он чувствовал, что Винчер недоговаривает, собрался надавить, но не успел. Дверь распахнулась, раздался возглас:

– Отец!

И в кабинет ворвалась Кира.

– Слышала, ты собрался отправить меня на Эрси? – Девушка перешла в наступление, едва дождавшись ухода адмирала. – Это правда?

– Ты не посылка, я не могу тебя «отправить», – огрызнулся Винчер.

– Хорошо, что ты это понимаешь.

– Но ты уедешь на Эрси, – холодно продолжил консул. – Только не сегодня с маршалом и Касмой, а завтра, на «Ушерском льве».

– Что? – растерялась девушка. Отец, случалось, говорил с ней строго, но настолько жёстко – никогда. И неожиданный мороз поразил Киру до глубины души.

– Я думал, у меня будет время уговорить тебя покинуть Кардонию, но всё изменилось. – Дагомаро кивнул на дверь, намекая, что ушедший адмирал оставил неприятные новости. – Завтра ты улетаешь.

– Нет.

– Не обсуждается.

Кира тоже кивнула на дверь, показывая, что поняла намек отца, и негромко спросила:

– На фронте всё плохо?

Отнекиваться не имело смысла. К чему играть в таинственность, если к вечеру о собираемой Селтихом армаде будет шептаться весь Унигарт?

– Даркадо уверен, что мы оставим сферопорт в течение одной-двух недель.

– Уйдём на архипелаг?

– Я уйду, – подчеркнул консул. – Ты – улетишь на Эрси.

И снова – жёсткий, холодный тон, но на этот раз Кира восприняла его спокойно. Она поняла причину: отец отчаянно за неё боится, и простила ему грубость.

– Дядя Гектор говорил, что на Эрси тоже неспокойно. Повстанцы получили от Компании существенную помощь.

– На Эрси ты не задержишься, – пообещал Дагомаро. – Касма провезёт тебя по нескольким планетам в целях ознакомления с нашими… гм… вложениями за пределами Кардонии.

Кира прекрасно понимала, что у отца есть кубышки за пределами планеты, наверняка в солидных банках Ожерелья, скорее всего – верзийских, догадывалась, что запасы большие, но никогда ими не интересовалась. И сделала из услышанного очевидный вывод:

– Всё-таки бегство?

– Ревизия, – уточнил Винчер. – Тебе пора принимать дела.

– А если я откажусь?

– Всё решено. – Консул показал, что деликатничать не собирается.

– Отец!

– Кира!

– Что «Кира»?

И они замерли, недовольно разглядывая друг друга через стол.

– Я увезу тебя с Кардонии, чего бы мне это ни стоило! – заявил Дагомаро, теребя бороду. – Невзирая ни на что.

– Вообще ни на что? – прищурилась девушка.

– Клянусь.

Она поняла, что отец закусил удила, и резко сдала назад:

– Хорошо.

– Хорошо? – Готовившийся к продолжению спора Винчер ошарашенно уставился на дочь. – Правда?

– Но сначала ты должен честно ответить на мой вопрос. – Кира выдержала паузу, убедилась, что отец не собирается её прерывать, и жёстко бросила: – Ты приказал убить Лилиан дер Саандер?

Подготовка была проведена отлично, любой другой человек вздрогнул бы, раскрылся, ответил без слов, но Дагомаро давно ждал этого вопроса, а потому сумел сохранить спокойствие. И следующую фразу произнёс с большим достоинством:

– Да.

И услышал всхлип.

Кира и верила, и не верила в виновность отца. Не хотела верить, так будет точнее, но понимала, что ушерский консул остался главным претендентом на роль злодея. Отказывалась верить, убеждая себя в том, что ещё не всё потеряно, что Арбедалочик мог солгать, ведь галаниты известные лжецы…

Винчеру достаточно было сказать «нет», чтобы дочь ему поверила.

Но он выбрал другой путь.

И услышал всхлип:

– На что ты рассчитывал?

– На победу.

– На какую победу? Что изменит победа? – Кира вцепилась в подлокотник. Крепко-крепко вцепилась, так, что побелели костяшки пальцев. Так, что задрожали руки. – Почему ты не убил Помпилио? Ты не понимал, что он будет искать убийцу до последнего вздоха?

– Я его недооценил, – скупо признал консул. – Он казался капризным, избалованным… К тому же – калека.

И этот человек – её умный отец? Куда подевалась его проницательность?

– Капризный? Избалованный? – Кира судорожно провела рукой по лбу. – Первого человека Помпилио убил в четырнадцать лет! Представляешь? В четырнадцать! Но я не уверена, что Помпилио был до конца откровенен, и не удивлюсь, если выяснится, что он начал сражаться ещё в люльке! Он был на Бреннане, папа! Он получил орден за штурм, и вовсе не потому, что его брат – дар! Он воевал! Он пришёл в переполненный мятежниками Заграшлосс и вышел оттуда живым! Он поклялся отомстить за Лилиан, и по его приказу уже убили тридцать человек на разных планетах! Тридцать, папа! Помпилио перебил всех, кто помогал Огнеделу, ты об этом знаешь?