Юрий Никитин - Трое в Песках

— Такого языка на свете нет, — сказал он потрясенно. — Кто это писал?

Дед Тарас покачал головой.

— Слаб глазами нынче. Кукиш поднеси под самый нос, не увижу. На каковском языке, не скажу. Мало ли сменилось! Все куда-то спешат, торопятся…

Он рассеянно махнул рукой. Мрак взял пояс, подал деду.

— Носи на здоровье. Не знаю, после драки или доброй попойки ты забыл в… одном месте, но, похоже, пояс все-таки твой. Хотя, разрази меня боги, я битву великих магов представлял иначе… Или с годами накручивают брехни?

Дед неуклюже надел пояс, пряжка звонко щелкнула. Черный пояс на миг осветился ярко-оранжевым, словно на него упал луч солнца. По бляхам молниеносно пробежал странный узор, промелькнули буквы. Дед Тарас, возможно, мог бы прочесть, если бы глаза помоложе да память получше, а так уже стал забывать, что утром ел, тут же снова к столу садится.

— Благодарствую, — сказал Тарас степенно. — Помню, что потерял, а где — запамятовал. Спасибо, что уважили старика… Думал на свояка, у того пояс похуже, мог увести. А как же вы теперь без пояса доберетесь?..

Мрак насторожился, не поняв, а Олег спросил быстро:

— А что пояс… может?

— Ну, — ответил Тарас, подумав. — Портки держит, не спадут. Особенно когда оголодаешь. Еще к нему можно цеплять палицу, нож… Да и странствовать с ним легко. Помню, только велишь отнести себя за тридевять земель, только ветер засвистит в ухах. Правда, иной раз в такие места заносило… Раз даже к Ящеру.

Дед Тарас зябко передернул узкими плечами. Хоть не помнил подробностей, но впечатление, видать, осталось гадостное. Мрак перекосился от сожаления, глаза пожирали пояс, о чудесных свойствах которого не знал.

— Батя, для тебя это дорого как память, но я для тебя еще лучше пояс сделаю своими руками! Нам как раз до зарезу надо в одно место поспеть. Если опоздаем, там всю посуду побьют.

Дед Тарас оглядел его старческими глазами.

— Да нешто окромя пояса ничо не придумаете?.. Во молодежь пошла. Откуда у вас руки растут? Скитаться по свету — самое простое дело. Ума не надо. С умом дома сидят.

Мрак сказал, уже немного сердясь:

— Батя, а как, по-твоему, нам четверым попасть на край света? Что, дунул-плюнул — и дело в портках?

Дед помолчал, что-то вспоминая, долго сморкался, чесался, поймал что-то в подмышках, звонко щелкнул в ногтях, вытер ладони о грязные портки, волосы, сказал неуверенно:

— За рекой на горе живет Змей. Еще змеенком подобрал, когда родителей прибил… За дело — скот таскали, а потом еще и девку уволокли. Домой было принес, так тут крик поднялся: убери, от него рыбой пахнет! Отнес к горе, он там в щель залез. Я ему живность бил, пока он не научился сам. Потом сменил щель на нору поболе, но живет еще там…

— А мы при чем? — удивился Мрак.

— Покормите его, — сказал дед просто, — приласкайте, он и отвезет. Вон Тарха пока чешешь, можно вовсе зарезать… Ваш волхв малость кумекает, заставит лететь куда потребно. А назад воротится сам. Он у меня умный…

— На обратном пути пусть хоть головой о стену, — сказал Мрак напряженно. — Но не занесет ли твой Змей и нас к Ящеру? Это ты, дед, ходил по белу свету, сам как Змей, а мы люди простые. Таргитай от воробьев не отобьется, Олег больно умный, разве что Лиска кому угодно глаза выцарапает… Но ежели какая зверюка вылезет из преисподней, пропадем, как Боромир без масла.

Дед подумал, пожевал губами. Руки беспокойно ощупывали пояс, к путешественникам потерял интерес. Уже с порога бросил:

— Эт как знаете… Будьте здоровы.

Отлучились за все время только Таргитай и Олег, но даже Таргитай не смог вынести отчуждения матери, деда и младшего братишки. Смотрели со страхом, все ждали, что растечется слизью или загукает страшным голосом, накинется, начнет жадно пить их теплую кровь. Мать уклонялась от его объятий, братишка прятался, дед не поднимался с вороха шкур. Таргитай всплакнул, всегда был материным мазунчиком, повздыхал и поспешил распрощаться.

Олег пришел еще раньше. Мрак вообще не выходил из своего дупла, другой родни не было, а Лиска оставалась с оборотнем — жители Большой Поляны ее боялись особенно, плевали вслед.

Таргитай влез в дупло, когда Олег и Мрак, красные и растрепанные, почти кричали друг на друга. Лиска с несчастным видом забилась в уголок, жалобно смотрела большими испуганными глазами.

— Какое Яйцо? — орал Мрак. — Ты с дерева упал? Они правую ногу от левой отличить не могут!.. В соплях путаются, в трех соснах блудят!

— А что мы знаем? — орал Олег еще громче. — Что знаем о своем народе? Только теперь начинаем задавать вопросы, а почему не раньше? Могли бы раньше что-то узнать!

— Они простые как ладони! Не разнятся от медведей, с которыми схлестываются.

— Правильно!.. Не любят лишних усилий. От жизни хотят мало, мало и получают. Но ежели вместо медведя нападет див, то Громобой сам надувается как див, дерется на равных. Когда прилетает Змей, Громобой натуживается, чтобы быть вровень со Змеем. Когда сталкиваются с хитрым магом, то тупой Боромир напрягает мозги, которые обычно спят, как медведи в берлоге, и кое-как сдюживает мага. А потом сразу отдыхать!.. Так и спят всю жизнь, от любой работы прячутся, любых усилий избегают!

Мрак с отвращением оглянулся на Таргитая.

— Так чего своего лодыря шпыняем?.. Все такие.

— Такие, — сказал Олег уже тише. — Если бы нас троих не выгнали, мы бы тоже…

— А что хорошего в скитаниях? — ощетинился Таргитай. — Лучше идти, чем бежать… лучше стоять, чем идти… лучше сидеть, чем стоять… лучше лежать, чем сидеть…

Колени подогнулись, он едва не рухнул. Мрак плюнул ему под ноги, отвернулся. Олег сел у входа, приподнял край шкуры, краем глаза косил наружу. Лиска осторожно положила узкую ладошку ему на затылок, провела кончиками пальцев по волосам — почти таким же рыжим, как у нее.

— Лучше лежать, — согласилась она тихо. — Конечно, лучше лежать. Но под лежачий камень… К тому же лежачий камень мхом обрастает. А здесь хоть и бывшие герои, но уж больно замшелые.

— Да какие герои! — взорвался Мрак снова.

Таргитай робко подал голос:

— Мрак, но тогда ж не было таких могущественных, как ты! Боги поневоле могли доверить Громобою с Боромиром. А сейчас пришел час новых силачей и справедливщиков.

Олег вставил быстро:

— Они герои, хотя сами об этом не помышляют. Им не с кем сравниваться. Вспомните, хоть кто-то умер своей смертью? Кто с медведем неудачно схлестнулся, кого деревом прибило. Дед Тарас собирается умереть, но я еще на карачках ползал, когда он все так же собирался. Надо стариков бы расспросить… У меня самого в голове не укладывается, что мы сами из такого племени! Правда, мы не такие богатыри, но как-то сумели и каганат растрясти по камешку, магов пощипали, через такие земли прошли, где и муха не пролетит, чтобы шерсть с носа не сбрили..