Вадим Панов - Красные камни Белого

– А они пойдут?

– Они тоже подписались.

И сидят сейчас внизу, в проклятом храме, а значит – полностью зависят от Вандара. Не понравится дунбегийцу поведение наемников – бросит их на Ахадире и улетит, с него станется.

«Мы все в ловушке. Вандара прижали спорки, Вандар прижимает нас, нам остается давить на мыров».

– Ты не просто разведчик, Дан, ты – охотник. Я уверен, ты сможешь придумать, как пройти внутрь и добраться до Камней.

– Будут жертвы, – предупредил Баурда.

– То есть ты знаешь – как?

– Способ только один.

– Вот им и воспользуйся, – предложил Вандар. И повернулся к Осчику: – Ничего не бойся, Вальдемар. Ты отправился в экспедицию, положившись лишь на мое слово, вот и продолжай верить – я добуду для тебя Камни.

– Пожалуй, – промямлил Осчик. – Но…

– Но как вы могли согласиться на его условия?!

Вальдемар не имел права задавать этот вопрос, тем более – обвиняющим тоном, тем более – визгливым, срывающимся голосом. Не имел, но задал, потому что не сдержался. Потому что новость не просто ошарашила – она рухнула на Осчика каменной глыбой, в пыль рассыпав привычное мироустройство, впитанное Вальдемаром с молоком матери. По мнению Осчика, наглые требования возомнившего о себе дунбегийца должны были привести к единственно возможному ответу: сначала послать весточку, что Вандар добился своего, назначить встречу, захватить пирата и выпытать из него необходимую информацию. Потом убить. Цепарей много, одним больше, одним меньше… что значит эта пыль для величия Галаны? Ничего.

Именно к таким действиям призывал Осчик в комментариях к своему докладу, не сомневался, что они будут одобрены, подбирал людей для предстоящей операции, а теперь…

– Почему вы уступили?!

– Собираешься оспаривать решение директоров-наблюдателей?

– Нет! – опомнился, наконец, Вальдемар. – Конечно же нет! Просто… Просто неожиданно… Да! Как-то неожиданно…

Последние слова Осчик промямлил, заискивающе глядя на помрачневшего деда. Пусть и двоюродного, но деда, родного, так сказать, человека. Необычайно важного человека, от слова которого зависят жизни и судьбы миллионов людей. И его, Осчика, жизнь и судьба. Кричать в присутствии Первердерея Мондалумчика, одного из могущественных директоров-наблюдателей Компании, не стоило никому, даже родственникам.

– Простите меня.

«Что он со мной сделает? Выгонит? Лишит всего и отправит мести улицы?»

Однако дед решил сменить гнев на милость и ободряюще улыбнулся:

– Все в порядке, Вальдемар, я прекрасно понимаю причину твоей несдержанности – сам был молод и горяч. И тоже считал, что глупо церемониться с каким-то там иностранцами.

«Считал?»

– И сейчас так считаю, – продолжил Мондалумчик, уловив изумление племянника. – Но прожитые годы научили меня осторожности, Вальдемар. Все эти уроды тупы и ленивы, их предназначение – служить нам, но нельзя забывать об их животной хитрости, порожденной инстинктом самосохранения. Поверь, Вальдемар, иностранцы тоже учатся и порой могут преподнести неприятные сюрпризы.

Первердерей поднялся с кресла, взял в руку бокал с прекраснейшим индурханским коньяком – его аромат дурманил Осчика с самого начала беседы – и медленно прошелся вдоль вереницы окон.

Галана была первым миром Герметикона, в котором стали строить небоскребы – высоченные, уходящие под облака башни, наглядно демонстрирующие подавляющее превосходство великой планеты. Бетонные исполины – число их уже приблизилось к тридцати – занимали весь деловой центр Бей-Гатара, важно поблескивали многочисленными глазами-окнами и казались Первердерею несокрушимой крепостью, надежным оплотом нового порядка, который следует установить в Герметиконе… Точнее – во Вселенной, поскольку настоящего галанита от термина «Герметикон» коробило.

Мондалумчику нравилось разглядывать свою крепость с высоты птичьего полета, особенно сейчас, в конце лета, когда дующие с моря ветра разгоняют облака, и Бей-Гатар открывается во всей своей величественной красе. Когда видны не только небоскребы и расположенные за ними кварталы, но и вынесенный к морскому порту сферопорт: причальные мачты, дирижабли, самолеты и огромные океанские суда.

Передовая наука и передовое производство – это Галана. Это ее мощь и это ее сила. И так будет всегда.

Первердерей улыбнулся, на этот раз – своему городу, и вернулся в кресло.

– Я изучил досье Вандара и счел его весьма хитрым человеком. Это так?

– Вы не ошиблись, – склонил голову Осчик. – Дунбегиец весьма изворотлив. Единственный на моей памяти пират, который ни разу не попался.

– И он наверняка подстраховался перед тем, как обратиться к тебе. Вложил информацию об Ахадире в запечатанный пакет и отдал доверенному человеку или оставил в банке, распорядившись переслать сообщение в… в представительство Астрологического флота, к примеру. Почему нет?

– Зачем?

– Затем, чтобы испортить нам жизнь, поступи мы по-твоему, – наставительно ответил Мондалумчик. – Вандар осознает ценность Ахадира и не мог не позаботиться о страховке.

– А в чем ценность? – осмелился поинтересоваться Осчик. – Что особенного в этих камнях?

– Как минимум то, что нам о них ничего не известно, а спорки им поклоняются, – рассмеялся Первердерей. – А если Камни и впрямь имеют отношение к Белому Мору, то их ценность невозможно осознать. Они превратятся в оружие, с помощью которого мы вернем Вселенную в нормальное состояние: все планеты будут подчиняться Галане, как это было во времена Инезирской династии. Только теперь – без императора.

У Осчика вспыхнули глаза.

Несколько мгновений он обдумывал слова директора-наблюдателя, после чего осторожно спросил:

– Не кажется ли вам, что Белый Мор – оружие обоюдоострое? Кто гарантирует, что новая эпидемия не затронет Галану?

– Молодость, молодость… – покачал головой Первердерей. – Нетерпеливая молодость… Капитана пытать, Белым Мором заражать… – Он мягко посмотрел на смутившегося Вальдемара. – Кто тебе сказал, что мы хотим уничтожить Вселенную? Чем мы тогда будем править? – И глотнул коньяка. – Для демонстрации достаточно уничтожить один мир, надежно оградив его от остальных. – Старик помолчал, после чего продолжил: – Ради этого мы можем немного потерпеть и удовлетворить притязания Вандара. Он хочет контролировать экспедицию? Назначим его капитаном. Жаждет денег – получит, полмиллиона цехинов – разумная цена за такое открытие. Если же он тебя раздражает, разберешься с ним потом, когда значение Вандара устремится к нулю. Но не раньше.