Сергей Калашников - Оператор совковой лопаты

В результате при выстреле в камеру сгорания поступало значительно больше как воздуха, так и горючего. Поэтому место воспламенения делалось значительно более толстым, чем хвостовик, где разгонялся затвор. Мишка, когда внутренне пережил первоначально возникшее в его душе возмущение, согласился с тем, что так действительно лучше, потому что раскаленного газа для заполнения ствола вслед за разгоняющимся снарядом получается примерно вшестеро больше. Сбегающийся вперед ствол воспринял значительно легче потому, что так делали и в его время. Он видел на картинках.

Следующее недоумение у него вызвало медное донышко снарядов, предназначенное для фиксации веревочного пояска. С нижней стороны в нем теперь сделано углубление почти во весь диаметр, куда оказалась вклеена пластмассовая таблетка. Порох, что ли, такой сумели сделать, для суровости? Оказалось – нет. Это сформовано из селитры с добавкой растительных волокон для прочности и сцементировано небольшим количеством пластмассы, чтобы не выкрашивалось. Объяснили, что так полнее сгорает топливо, и ствол при стрельбе загрязняется меньше. Вроде как дополнительная порция кислорода поступает в зону горения.

Показали, как проводятся стрельбы. Учебные снаряды – деревянные, потому что разбрасывать металл жалко, а стрелять приходится часто, чтобы обучить расчеты и проверить, как это все взаимодействует. Особенно много проблем, как рассказали, было с заряжанием. Кончик-то снаряда вставлять в задний срез ствола теперь нужно не кое-как, а прицельно, так что конструкция толкателя была изменена. Он теперь – вставлятель. Мишка с удовольствием понаблюдал за кривулиной: как она по дуге залезает в прорезь и втыкает снаряд туда, куда следует. А потом отлетает и получает с элеватора следующий. Заряжающий последовательно клавишами, напоминающими рояльные, приводит в действия клапана пневматических приводов – цилиндров с поршнями.

Орудие и платформа, на котором установлены дизельный компрессор с ресивером и все-все-все, соединены неподвижно, поскольку воздушные коммуникации – толстостенные металлические трубы. Они не гнутся. Но система сбалансирована так, что наводчик управляется, действуя рычагом. Прицеливание идет через вертикальную щель, а высота, отвечающая за дальность, – на глазок. Правда, кое-какие зубчики на ограничителе щели визирования поставлены. Видимо – приспосабливаются.

Стрельба по мишеням, расставленным на разных удалениях, произвела хорошее впечатление. Канонир из Трусливых Койотов разносил любую цель не позднее пятого выстрела, что требовало с полминуты. Механизация заряжания давала хороший темп стрельбы и была удобна для пристрелки. Потом пауза на добавление снарядов в обойму и новая серия.

Керосиноазотнокислотный снаряд положили в эту очередность как раз пятым и навели на бревенчатую конструкцию в полукилометре от позиции. Результат оказался сносным. После попадания бухнуло, полыхнуло и очень весело загорелось. Угол постройки разлетелся, и она стала напоминать небрежно сложенный костер.

«Разгильдяйка» Осенняя Календула раздала Койотам наставления по хранению, подготовке к выстрелу и применению новых снарядов и осталась, чтобы отвечать на вопросы. Мишка присел в тенек. Надо было принять свершившееся и свыкнуться с ним. В принципе с таким вооружением можно завоевывать этот мир. Но ему достаточно того, что у него уже есть.

Выход из «запоя» решения очередной проблемы оказался неизбежен. Производство снарядов стало комплексной задачей, решать которую следовало тщательно. Сначала необходимо добраться до места, где Лисицы раскопали «золото», и наладить его бесперебойную доставку. Затем нужно заняться мышиным пометом. Индеец, что привозит его, кажется, не испытывает никаких затруднений с количеством поставляемого сырья, но транспортировку лучше взять на себя. Это, оказывается, экскременты летучих мышей, накопившиеся в пещерах на протяжении тысячелетий.

Далее внимания требует линия по получению серной кислоты. Ручеек ее должен сделаться постоянным. Также следует обратить внимание и на тот агрегат, где эта кислота взаимодействует с селитрой, которую, кстати, надо еще и извлечь из сырья. А танкер, что Мишка планировал использовать для доставки вина, нужно строить для рек и гонять за нефтью. И перепрофилировать ректификационную колонну на перегонку ископаемых углеводородов, а не благородных испанских вин.

Когда все это записал, сел и задумался, скользя взглядом по пышной зелени лесного буйства. Начало лета. Красиво-то как вокруг. Несколько индейцев заняты мирным трудом. Один плетет крошечную корзиночку, второй что-то вырезает, третий пришивает пуговицу на куртку. Пуговицу. «Разгильдяй» Сиропчик делает пластмассовые пуговицы. Отпад! Нет, не сам он их штампует, подростки из его Варящих Жижу. А трое крепких мужчин не похожи на людей, занятых в каком-либо постоянном процессе, а просто индейцы, делающие повседневные дела. Какие же могут быть дела у мускулистых парней в этом месте? Пришли сюда, чтобы пуговичку пришить?

Так! Оказывается, его, великого, стерегут. Телохранители! Вывод. У Питамакана есть формирования, несущие постоянную службу. В частности – по охране особы Ведающего Мед. Да уж, стоит чуток оглядеться, и изумление неизбежно. Несмотря на то что живет здесь многие годы, а все еще – словно новичок. Или стрелок, видящий мир сквозь прорезь прицела личных интересов.

И он ведь замечал, что в рядах Трусливых Койотов идет ротация. Приезжают в Тамбов и уезжают из него. Кто-то задерживается, кто-то следует транзитом. Учат буквы, тренируются в счете и стрельбе, участвуют в работах по сборке оружия. А потом на дизельных баржах компактными группами отправляются на восточное побережье или в субтропики юга на патрулирование и противодействие попыткам высадки торговцев или поселенцев из-за океана. Регулярная это армия или ополчение – правильный ответ неизвестен. Но это уже не толпа дикарей. Они организованны.

А главное – гуроны и ирокезы, пуэбло и навахо, люди десятков других племен не смеют проявлять друг к другу враждебности, пока выполняют общую работу. Вряд ли они испытывают хотя бы малейшие симпатии к товарищам по оружию из недружественных племен, но сдерживают сердце, наполненное, возможно, ненавистью, впитанной с молоком матери. А пусть даже и так. Мишке безразлично. Результат его устраивает.

Тупой Топор давненько не подавал вестей. Не к добру это. Явно опять супердизель заквасил и никак его не оживит. И ведь его не разгильдяем называют, а кумом. Тревожный симптом.

Кум Топор поразил Мишку в самое сердце. Точнее – пронял до самых печенок. Топор, пока его товарищи в поте лица сооружали незатейливые одноцилиндровые десятисильники, чье ритмичное постукивание звучит уже более чем с десятка неторопливых маленьких барж, подло уединился и коварно собрал кучу из шести стандартных, отлаженных в серии цилиндров. Эти красавцы двумя тройками, развернутыми своими топливными насосами друг от друга, возлежат горизонтально и с безоблачной непосредственностью раскручивают массивный коленчатый вал, отчего над корытом, в которое окунается его нижняя кромка, вздымается облако машинного масла.