Сергей Джевага - Тотем Козерога

отпустила, ушла. Я очнулся, помотал головой, отгоняя остатки слабости. Широко

улыбнулся, с удовольствием зевнул и поднялся на ноги. Размял затекшие ноги,

потянулся как кот. Хорошо подогнанные доспехи чуть слышно позвякивали при

движении. Сидели как вторая кожа, на плечи совсем не давили.

Я провел руками по телу. Ладони скользили по холодному твердому металлу. Пальцы

ощущали неровности и царапины, вмятины. Натолкнулись на непонятные ложбинки. Я

повернулся на свет и пригляделся. На грудном панцире выгравировано изображение

Козерога. Линии перетекали одна в другую, создавали извивы змеиного хвоста,

резкие перепады головы и плавные завитушки рогов… Гордый и сильный герб, коим

стоит гордиться.

Нагнувшись, я подобрал щит. Привычно закинул на спину и застегнул ремень. Надел

шлем, пристроил ножны с мечом на пояс. Перешагнул притухший костер и скользнул

во тьму.

Под ногами чавкал мокрый мох, шуршала трава. В щели забрала пробирался теплый

ветер и тихо шумел словно морской прибой. Я бежал легко и стремительно, словно

рысь. Лавировал между толстыми стволами, чувствовал впадины и корни,

перепрыгивал… Показался просвет, прогалина перед белым утесом.

Здесь ничего не изменилось: тот же чудесный запах, сияние лунного света и

россыпи мелких белых цветов, ощущение древнего доброго волшебства. Я не стал

останавливаться, дабы полюбоваться. Припустил еще быстрее. И уже на пороге

пещеры почувствовал плотную волну воздуха. Ловко перекатился влево, встал на

колено и выхватил клинок.

В пространстве появилась рваная дыра со светящимися краями. Внутри серая мгла,

щупальца тумана. Первой появилась толстая лапа укрытая шершавым хитиновым

панцирем, толстые когтистые пальцы сжались в кулак. Следом возникла выпуклая

грудь с россыпью острых шипов и тяжелых наплывов, зубастая пасть. Демон утробно

рыкнул, поставил ногу на каменную плиту…

Я оттолкнулся от земли и прыгнул навстречу. Резко сместился влево и взмахнул

мечом. Руки тряхнуло, раздался скрежет, словно бил по броне танка. Лезвие

высекло целый сноп алых искр. Но скрип металла почти сразу перешел в сочный

хруст, клинок вонзился в мягкие внутренности. Я не стал проворачивать, быстро

выдернул и метнулся в каменный коридор. По ушам ударил громогласный рев, эхо

обогнало и улетело вперед.

Глаза мгновенно привыкли к серебристому сумраку. Я мчался, не помня себя,

превратился в сгусток воли, огненный метеор. В душе ни страха, ни злости, а лишь

твердая решимость довести дело до конца. Ноги упруго отталкивались от пола,

легкие работали как кузнечные мехи.

Далеко за спиной возился раненный демон, ревел и рычал, царапал когтями каменные

глыбы. Я застал врасплох, ранил. Правда, не знаю насколько серьезно, но не

важно. Главное задержал, выиграл такие нужные сейчас секунды…

Коридор закончился совершенно неожиданно. Я прыгнул с откоса, по инерции

перелетел через ручеек, запрыгнул на скользкую бурую и мохнатую ото мха глыбу.

Ледяной воздух проник сквозь стыки доспехов и щели забрала, остудил

разгоряченную кожу. По металлу застучали капли воды. Отовсюду слышалось

журчание, блекло светились окошки глубочайших подземных озер.

Тропинка услужливо уткнулась в ноги. Я не стал отказывать от столь вежливого

приглашения, рванулся вперед. Мимо замельтешили каменные обломки, проплыли

величественные колонны сталагмитов. Скорость пришлось снизить. Путь помнил, мог

пройти с закрытыми глазами, но извилистая дорожка не позволяла разогнаться как

следует.

Впереди чернела глубокая впадина забитая россыпью камней, прозрачными

зеркальными озерцами. А посередине сидел Козерог… Изящная голова пряталась

где-то под потолком. Длинный чешуйчатый хвост свернулся в несколько колец,

непрерывно двигался. Под толстой кожей груди перекатывались пласты и

нагромождения мускулов. Отблески света играли на пластинах костяной брони,

рогах.

Я невольно остановился завороженный видом мифического зверя. Громадный, с

пятиэтажный дом высотой он внушал ощущение тяжеловесности и могущества, грозной

земной силы. При виде него сразу всплывали образы гор и вулканов, утесов и скал…

Куда до него драконам?.. И хотя никогда не видел детей Огненной Стихии, но

почему-то сразу понял — по сравнению с Козерогом маленькие котята, слепые и

беззащитные.

Промедление едва не стоило жизни. Я услышал тяжелый топот и хриплое дыхание,

начал оборачиваться. Но не успел. В спину угодил снаряд. Громыхнуло и

заскрежетало. Пещера обернулась вокруг меня. Навстречу стремительно полетели

острые камни. Вновь раздался грохот и скрип, жалобный визг металла. Дыхание

вылетело из груди, ребра сдавили внутренности…

Яркая вспышка перешла в продолжительную агонию. Боль затопила тело. Я открыл

глаза и застонал. Кажется, потерял сознание, но всего на секунду. Грудь и спину

сдавливало тисками, легкие горели от недостатка кислорода. Я судорожно вдохнул,

закашлялся. Снял и отбросил похожий на погнутое ведро шлем. Холодный воздух ожег

щеки. На острых камнях кровавые разводы, лужицы окрасились в розоватый оттенок.

Крепкие доспехи страшно изломаны и погнуты. Взгляд зацепился за лежащий

неподалеку изломанный и скомканный как тетрадный лист кусок железа. Я

недоверчиво присвистнул — похоже только щит и спас, принял всю мощь удара. Если

бы не он, то хребет переломился как соломинка…

Демон! — вспыхнуло в мозгу. — Колдун!..

Я опустил глаза и осторожно пошарил вокруг. Где-то рядом, не мог укатиться

слишком далеко. В падении чувствовал тяжесть в руке, твердую рукоять…

— Не это ищешь? — послышался ехидный смешок.

Монстр стоял в нескольких шагах и щерил зубастую пасть в глумливой усмешке.

Вертел в руках мой меч, с интересом рассматривал и обнюхивал.

— Занятная вещица, — прорычал он и опалил злобным взглядом, — но тебе больше не

понадобиться…

Монстр засунул клинок в пасть и сомкнул челюсти. Звонко хрустнуло, по камням

покатились кусочки прочнейшей стали. Демон хохотнул и отбросил в сторону

бесполезную рукоять. А затем быстро шагнул ко мне и протянул когтистую лапу.

— Шутки кончились, — сообщила тварь. — Ты мне надоел!

Я не ответил. Попытался уклониться, но немеющее от холода тело не послушалось. Я

ощутил цепкую хватку, латный воротник заскрипел и смялся под толстыми пальцами.

Демон резко рванул, поднял на вытянутой руке. Заглянул в глаза и фыркнул

негодующе:

— Зачем борешься, червь? Я все равно сожру тебя с потрохами.

Губы никак не хотели повиноваться, в горле горело и клокотало. Но я преодолел