Эйми Картер - Ошибка Саймона [litres]

Дедушка медленно расплылся в улыбке.

– Какой проницательный, – пробормотал он. – Очень проницательный. Но я не боюсь ни твоей матери, Саймон, ни тебя. Понимаешь ли, я просто хочу её защитить – и тебя тоже.

– От кого? – спросил Саймон. – Потому что пока что защищаться приходилось только от тебя.

На платформу опустилась тишина; стражники смотрели исключительно перед собой, боясь шевелиться. Саймон мог их понять. На лице Ориона было написано обычное спокойствие, однако руки его сжались в кулаки и подрагивали, явно выдавая его злость.

– Если боишься, что она присоединится к Селесте, то можешь не волноваться, – продолжил Саймон. – Она ведь её предала. Мама вышла из игры, и я тоже. И может, если отпустишь её, когда-нибудь она сама придёт тебе на помощь, когда ты будешь нуждаться в ней.

Орион стиснул зубы, но постепенно разжал пальцы.

– Обязательно над этим подумаю, – сказал он жёстко. – Но ты тоже кое над чем подумай, мальчишка. Я дал тебе один шанс, не больше. Я готов проявить снисходительность к семье, но не стану в здравом уме ставить безопасность своего Царства под угрозу. И если до меня дойдёт хоть один слушок, что ты что-то задумал…

Он не договорил, но Саймон и так всё понял. Пока во дворце жили дядя Малкольм и Уинтер, курятник был его наименьшей проблемой.

– Увидимся за обедом, – спокойно сказал Орион – а потом зашёл в дом и закрыл за собой дверь.

Ещё никогда утро не тянулось так долго. Репетитор за репетитором входили в маленький кабинет без окон, предназначенный для обучения Саймона, и хотя поначалу тот пытался делать вид, что ему интересно, но сдался после четвёртого учителя, который долго рассказывал про отличия белой восточной сосны от белой западной.

Раз за разом он прокручивал в голове подсказки матери. «Гнездо». С ним всё было понятно. Где-то находилось какое-то гнездо. Где-то на вершине? На вершине горы? Стоило, пожалуй, туда слетать – если он сможет сбежать от репетиторов, конечно.

Наконец, когда Саймон уже готовился умирать от скуки, Порша забрала его на обед. Её каблучки быстро цокали по коридору, и пока Саймон пытался за ней поспевать, она пересказывала ему расписание.

– В два часа вас будет ждать учитель Арвид, а в четыре у вас урок этикета, – сказала она. – Но вечер будет свободен. Рада сообщить, что Корделия просила позвать вас снова поиграть в «Солянку», если вы того пожелаете.

Судя по тому, как старательно Порша отводила взгляд, Корделия планировала отнюдь не играть.

– Да, я приду, – сказал он, несмотря на всплывшее в голове предупреждение Ориона. Но если он не поймал Саймона вчера, значит и сегодня не должен. Идти было рискованно, конечно, но Саймон не хотел, чтобы Порша с друзьями решили, будто он их выдал. Они ему доверяли, и предательство только добавит проблем.

Когда они вошли в обеденный зал, до ушей донеслись странные шепотки. Девять благородных семей снова сидели за длинными столом, однако в этот раз они тихо переговаривались между собой и до и дело тайком поглядывали куда-то вперёд. Саймон, не понимая, в чём дело, нагнал Поршу.

– Что случилось?

– Понятия не имею, – ответила та озадаченно. Но когда они дошли до почётных мест, Саймон заметил, кто именно сидел со стороны слепого глаза Ориона, и чуть не запнулся о собственные ноги.

Мама.

Она сменила потрёпанный свитер на голубое платье и тёмно-синюю мантию, заплела волосы в косы, обёрнутые вокруг головы, как вчера, восседала с безупречной осанкой – и выглядела как настоящая королева, от которой сидящие поблизости дворяне не могли отвести взгляд.

Саймон, запинаясь, подошёл к столу, не решаясь поверить глазам.

– Ты пришла, – поражённо сказал он. – Я думал…

– Мы с Его Величеством пришли к соглашению, – ровным тоном произнесла она. – Решили, что тебе будет легче освоиться, если применить более практический подход.

Саймон не знал, что она подразумевает под «практическим подходом», но жаловаться не собирался. Наоборот, он широко улыбнулся и сел напротив. Неожиданно невыносимо скучное утро показалось не таким и ужасным.

– Хорошо, значит, ты поможешь мне с учёбой? Если я не научусь различать миллион разных сосен, про которые говорил учитель Вейвер, у него голова взорвётся.

– А не хотелось бы, да? – спросил Орион, сидящий между ними.

Несмотря угрозу, исходящую от него, Саймону уже давно не было так хорошо. Он и не помнил, когда они в последний раз вместе ели. Когда она внезапно объявилась в сентябре, поужинать им помешали крысы, а до этого она не навещала его почти два года. А теперь сидела напротив, будто всегда всё так и было, и, когда в зал вошли Уинтер с Рованом, губы Саймона уже болели от улыбки.

– Что? – спросила она, плюхнувшись за стол рядом с ним. А потом заметила его маму и сощурилась. – А.

– Уинтер, полагаю, – сказала та. – Саймон много о тебе рассказывал.

– О вас он тоже не затыкался, – прохладно ответила Уинтер. – Я так понимаю, вы тоже решили поучаствовать в игре?

Саймон не понял, о чём речь, но мама кивнула.

– Его Величество изволил вернуть мне свободу, за что я бесконечно ему благодарна. Надеюсь, в будущем мы узнаем друг друга получше, Уинтер.

– Да уж узнаем, – буркнула та, втыкая вилку в кусок мяса.

– Рад, что ты снова с нами, Изабель, – тихо сказал Малкольм. Она слабо, печально ему улыбнулась.

– Я тоже рада увидеться, Альфа.

Саймон не понимал, почему мама ведёт себя так вежливо и отстранённо; она смеялась над каждой шуткой, разговаривала со всеми, кто мог её слышать, и ни разу не позволяла себе расслабиться. И тогда он понял – перед ним сидела не его мама. Перед ним сидела Изабель Скай, дочь и наследница повелителя Птиц, и она хотела заявить о себе. Однако Саймон не понимал, как конкретно.

Как бы то ни было, остаток обеда он молчал, глядя то на маму, то на еду. Уинтер тоже показалась неестественно тихой, и к концу трапезы он окончательно понял, что что-то случилось.

– Ещё увидимся, да? – спросил он маму, стоящую рядом с Орионом.

– Разумеется. Я вернусь к ужину, – заверила она и поцеловала его в лоб. – Хороших тебе уроков, дорогой.

Но он не собирался идти учиться – по крайней мере, пока не разобрался, что случилось с Уинтер. Однако, когда он повернулся к ней, на месте её не оказалось. Нахмурившись, он встал на цыпочки, огляделся и на полпути к дверям заметил её тёмные волосы.

– Ваше высочество, – окликнула Порша, но он уже убежал, пробираясь между вздрагивающими от неожиданности представителями девяти благородных семей так быстро, что некоторые с трудом держались на ногах. – Ваше высочество!