Гай Кей - Тигана [litres]

– Клянусь Мориан! – внезапно вскричал Эрлейн ди Сенцио на восточном конце кряжа. – Он снова отбрасывает нас назад!

– Так держись! – огрызнулся Сандре. – Борись с ним! Используй запас!

– У меня больше не осталось запаса! – задыхаясь, проговорил Сертино.

Баэрд вскочил с места, пристально глядя на них. Он помедлил мгновение, явно терзаемый сомнением, но затем быстро подошел к чародеям:

– Сандре, Эрлейн! Вы меня слышите?

– Да, конечно. – По темному лицу Сандре струился пот. Он продолжал смотреть на восток, но теперь его взгляд стал рассеянным, направленным внутрь.

– Так сделайте это! Сделайте то, о чем мы говорили. Если он отбрасывает вас всех назад, мы вынуждены попробовать, или все это не имеет никакого смысла!

– Баэрд, они не могут… – Слова слетали с губ Эрлейна одно за другим, будто он с трудом проталкивал их.

– Нет, он прав! – задыхаясь, вмешался Сертино. – Придется попробовать. Этот человек… слишком силен. Я последую за вами обоими… знаю, куда тянуться. Делайте это!

– Тогда оставайтесь со мной, – сказал Эрлейн голосом, совершенно лишенным сил. – Оставайтесь со мной, вы оба.

Внизу под ними внезапно раздались крики, потом вопли. Не с поля боя. Из лощины к северу от них. Все, кроме чародеев, резко повернулись туда.

Дукас захлопнул свою ловушку. Его разбойники из засады выпустили десяток стрел в игратян, а потом быстро дали еще один залп. Полдюжины, восемь, десять нападающих упало, но королевская гвардия Играта носила доспехи, защищавшие от стрел, даже в этот обжигающе жаркий день, и большая часть двинулась дальше с пугающей быстротой, несмотря на тяжесть, которую они на себе несли, направляясь к редкой цепочке людей Дукаса.

Дэвин увидел, что трое из упавших снова поднялись. Один выдернул стрелу из руки и решительно пошел дальше, по направлению к их кряжу.

– У некоторых из них есть луки. Нам надо прикрыть чародеев, – резко скомандовал Алессан. – Все, у кого есть что-нибудь вроде щита, сюда!

Полдюжины из оставшихся на холме людей подбежали к ним. У пятерых были самодельные щиты из дерева или кожи; шестой, мужчина лет пятидесяти, прихрамывая на искалеченную ногу, шел следом за ними, хотя у него в руках был только древний, видавший виды меч.

– Милорд принц, – сказал он, – мое тело будет для них достаточно надежным щитом. Ваш отец не взял меня с собой на север, к Дейзе. Не отказывайте мне сейчас. Не отказывайте снова. Я могу стоять между ними и стрелами, во имя Тиганы.

Дэвин увидел на лицах многих людей, стоящих рядом, неожиданное непонимание и испуг: они не услышали произнесенного имени.

– Риказо, – начал Алессан, оглядываясь по сторонам, – Риказо, тебе нет необходимости… Тебе даже не надо было приходить сюда. Были другие способы… – Принц осекся. Несколько мгновений казалось, что он откажет этому человеку, как отказал его отец, но он больше ничего не сказал, только кивнул и зашагал прочь. Хромой человек и остальные пятеро немедленно окружили чародеев кольцом.

– Рассредоточьтесь! – приказал Алессан остальным. – Прикройте северную и западную стороны кряжа. Катриана, Алаис, следите за южной стороной на тот случай, если кто-нибудь из них зайдет к нам с тыла. Кричите, если заметите какое-то движение!

С мечом в руке Дэвин бросился к северо-западному краю холма. Вокруг него в разные стороны бежали люди. Он взглянул вдаль на бегу, и у него перехватило дыхание от отчаяния. Люди Дукаса яростно схватились на неровной земле с игратянами, и хотя они не отступали, и казалось, каждый убитый забирал с собой противника, это означало, что они проигрывают. Игратяне были ловкими и превосходно обученными, и в них чувствовалась яростная решимость. Дэвин видел, как их предводитель, крупный, немолодой уже человек, бросился на одного из разбойников и ударом щита буквально размазал его по земле.

– Наддо! Берегись!

Это был вопль, а не крик. Голос Баэрда. Резко обернувшись, Дэвин понял его причину. Наддо только что отбил нападение игратянина и продолжал сражаться, отступая по направлению к кустам, где находились Аркин и еще двое разбойников. Но он не заметил другого противника, который сделал большой крюк к востоку и теперь устремился к нему сзади.

А бегущий игратянин не заметил стрелы, выпущенной с вершины кряжа Баэрдом ди Тиганой со всей силой, доступной его руке, и со всем мастерством, накопленным за целую жизнь. Игратянин застонал и упал со стрелой в бедре. Наддо круто обернулся на звук, увидел его и прикончил быстрым ударом меча.

Он поднял взгляд к вершине холма, увидел Баэрда и быстро махнул рукой в знак благодарности. Он еще не успел опустить руку, машущую другу, которого он покинул мальчиком, когда игратская стрела вонзилась ему в грудь.

– Нет! – вскрикнул Дэвин, и крик застрял у него в горле от горя. Он посмотрел в сторону Баэрда, глаза которого широко раскрылись от потрясения. Едва Дэвин успел сделать шаг в его сторону, как услышал короткий скрежет и тяжелое дыхание, и за его спиной Алаис закричала:

– Берегись!

Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть первого из полудюжины игратян, взбегающих на холм. Он не понимал, как они добрались сюда так быстро. Дэвин крикнул, предупреждая остальных, и бросился вперед, чтобы напасть на первого гвардейца раньше, чем он заберется на вершину кряжа.

Но не успел. Игратянин уже был наверху и твердо стоял на ногах, со щитом в левой руке. Бросившись на него, стараясь столкнуть его назад со склона, Дэвин изо всех сил замахнулся мечом. Оружие зазвенело о металлический щит, и удар отозвался по всей его руке. Игратянин, в свою очередь, сделал прямой выпад. Дэвид заметил приближение его клинка и отчаянно рванулся в сторону. Он почувствовал внезапную резкую боль, когда меч распорол ему бок выше талии.

Он бросился на землю, не обращая внимания на рану, и, падая вперед, нанес сильный рубящий удар в незащищенное место под коленом противника. Почувствовал, как меч глубоко вошел в плоть. Игратянин вскрикнул и беспомощно повалился вперед, пытаясь, даже в падении, снова достать Дэвина мечом. Дэвин быстро откатился в сторону, голова его кружилась от боли. Он с трудом поднялся на ноги, держась рукой за раненый бок.

И успел увидеть, как Алаис брен Ровиго убила лежащего игратянина точным ударом меча в затылок.

Дэвину показалось, что посреди бойни все на мгновение замерло, словно в галлюцинации. Он смотрел на Алаис, в ее чистые, мягкие, синие глаза. Он пытался заговорить. Но у него пересохло в горле. Их взгляды встретились. Дэвину было трудно воспринять, трудно осознать ее образ с окровавленным мечом в руке.

Он посмотрел мимо нее, и неподвижность исчезла, разлетелась на куски. Пятнадцать, возможно, двадцать игратян уже были на вершине. И за ними приближались другие. И у некоторых действительно были луки. Он увидел, как пролетела стрела и вонзилась в один из щитов, окружавших чародеев. Послышался звук быстрых шагов, бегущих вверх по склону слева от него. Времени на разговоры не было, даже если бы он мог говорить. Они находились здесь для того, чтобы погибнуть, если придется, такая возможность всегда существовала. Была причина, по которой они пришли сюда. Была мечта, молитва, мелодия, которой отец научил его в детстве. Он крепко зажал рану левой рукой, отвернулся от Алаис и, пошатываясь, бросился вперед, сжимая рукоять меча, навстречу следующему человеку, который взбирался на вершину.