Юлия Лялина - Отражение сна [litres]

Вопрос не был задан вслух – зато, похоже, был написан на всём Маринином лице, капслоком и с тремя вопросительными знаками.

Ошь вздохнул:

– Руку дай.

Марина послушно протянула ему раскрытую ладонь, хоть и всё ещё не понимала, что он затеял.

Ошь примерился к безымянному пальцу, но передумал: хоть его причёска была длиннее и пышнее, чем обычно бывает у парней, жгутик из волос получился коротковатым. Зато для мизинца – в самый раз: два оборота вокруг пальца, и ещё на узелок осталось.

– Готово!

– А… что это? – получившееся кольцо вызывало скорее удивление, чем благодарность.

– Это… Ну… – Ошь замялся. – Способ отличить сон от реальности. Как ты и хотела.

Марина ещё раз оглядела кольцо. Сжала-разжала руку. Поднесла к глазам. И как же оно ей поможет?

– Что оно делает?

– Ничего. Просто держится у тебя на пальце – во сне. А в реальности его нет, – Ошь говорил отрывисто, будто уже начал жалеть о своей идее.

– То есть оно будет у меня на пальце только во снах – в любых и всегда?

– Ну да. Это часть меня; пока я здесь – оно тоже здесь.

Подарок заиграл новыми красками. Марина снова его оглядела, изучая, почти любуясь – это волосяное колечко было ценнее, чем самое шикарное кольцо из золота-брильянтов.

Полный смысл сказанного Ошем дошёл до неё не сразу. А когда дошёл – в солёном воздухе уже растворялись последние отсветы мерцания юноши-«призрака».

Может, уехать? Запихнуть в рюкзак ноутбук и планшет, побросать в дорожную сумку пару смен одежды и шлёпанцы – и сбежать. Поселиться в городке на берегу Адриатики, днём работать на веранде тихого отеля, за одним из крепко сбитых деревянных столов, в зелёной тени навеса из лоз винограда и лиан киви, а вечером вливаться в поток людей на улочках старого города, гулять по набережной, рассматривать шикарные яхты и утлые судёнышки, жевать купленный здесь же ужин: аппетитно пахнущий базиликом и копчёностями треугольник пиццы, или сэндвич с большим куском только что пожаренного на гриле сочного мяса, или мороженое-джелато – хрустящий вафельный рожок, нежный сливочный пломбир с каким-нибудь интересным вкусом… Полной грудью дышать свежим воздухом – одновременно морским и горным, хрустально-прозрачным, к которому примешиваются разве что запахи хвои и уличных жаровен.

А может, махнуть в другую сторону – во влажно-тёплую Юго-Восточную Азию, где море совсем другое, но тоже ласковое, а от выбора фруктов (или чего поэкзотичнее) разбегаются глаза.

А может, поездить по собственной стране – здесь ведь тоже есть моря и не только…

Марина уже делала так раньше. Но, увы, не видела смысла сделать так сейчас. Опыт показывал: когда едешь одновременно работать и отдыхать, страдают и работа, и отдых. Логика подсказывала: скрыться от своих страхов всё равно не получится. Куда бы Марина ни поехала, сны будут с ней везде. Ведь нельзя же совсем не спать. И нельзя сбежать от тьмы внутри себя – её можно только победить.

Почему сноходцы не общались друг с другом наяву? Могли бы вместе снимать жильё. Или хотя бы организовывать короткие сверхсекретные встречи на конспиративной квартире, держа в руках газету «Правда» и придерживая волочащийся по земле парашют. Так было бы безопаснее, особенно теперь, когда уже несколько сноходцев были похищены поодиночке, синхронно во сне и наяву. Но нет. И Куратор, и Алексы настаивали, что два мира не должны сближаться. Наяву человек живёт одной жизнью, во сне – другой, и важно их не смешивать. Чтобы не разучиться различать.

Подробности о похищениях Марина узнала от Алекса-«богатыря», который посменно с Алексом-стрелком стал работать её охранником в мире снов. С одной стороны, такой надзор радовал: Марина давно привыкла к Алексам и поладила с ними, вдобавок эти двое были лучшими в своём деле. С другой стороны, такой надзор нервировал: раз задействованы суперпрофи, значит, и ситуация нерядовая. В любой момент может напасть новый кошмар – ещё хуже прежних. Но если враг рассчитывает таким образом добраться до юноши-заблудшего, его ждёт провал.

Марина никому не сказала, что успела встретиться с Ошем и посоветовать ему ни в коем случае не приближаться к ней. Так будет безопаснее для него: он не станет двойной мишенью. Да и для неё так будет лучше, наверное. Однако на душе после той встречи было неспокойно – не только из-за Алексов, но и из-за самого Оша. Время охотников на кошмаров тратилось впустую, во снах Марины им ловить было нечего – буквально: трудно ловить на живца, если живца нет. А Ошь… Как-то плохо они расстались. Не договорив, не договорившись – на полуслове, едва сблизившись и вновь оттолкнув друг друга.

Заглушить мрачные мысли можно бодрыми разговорами – но сейчас не было сил куда-то ехать, с кем-то общаться, надевать маску беззаботности и держать её, чтобы не упала, не треснула. Палец Марины, зависший над контактами Наташи, ткнул в экран смартфона, закрывая записную книжку. И открывая папку игр.

Сгодилась бы даже «три в ряд» – чем банальнее, тем лучше. Успокаивающая монотонность. И всё же Марина, поколебавшись, выбрала давно скачанную, но пока ни разу не запущенную новинку – «Портал „Вомбат“» про фантастические приключения зверюшек в Австралии. Яркую, красочную, подчёркнуто милую. И отлично выключающую из реальности: знай себе прыгай по локациям, собирай квандонги да уворачивайся от змей с пауками – вот и все цели. Выполнил очередное задание – получил очередной приз. Понятно, просто, приятно.

…и пусто. Где-то через час вопли внутреннего голоса стали такими громкими, что перекричали даже саундтрек игры. Расслабиться не удалось – всё это время напряжение лишь копилось внутри, чтобы в конце концов прорваться.

В общем, с прокрастинацией не сложилось. Зудевшее беспокойство требовало действий – не просто активных, но и приносящих хоть какую-то пользу. К счастью, оно не уточняло, в чём польза должна выражаться и кому должна предназначаться. Марина потянулась за планшетом.

Новый мини-комикс был прекрасен. До тех пор, пока Марина не начала его рисовать. Чем дальше продвигалась работа, тем тусклее становился энтузиазм. Изображение перегружалось мелкими линиями – раздражающими, ненужными. Они не добавляли смысла, они убавляли ясности. Марина-то знала, что хотела сказать этим комиксом, ведь она была его автором; но услышат ли другие люди её голос сквозь трескучие помехи?..

Побег за тридевять земель был бессмысленным. Зато побег в ближайший парк имел сразу два смысла: и проветрить голову, и ещё раз поискать Авиатора. Во сне Авиатор был в том самом парке; наяву его там не было – или они с Мариной всё никак не пересекались, будто две параллельные прямые. Но чем больше попыток, тем больше шансов на успех, ведь так?