Илья Слобожанский - Зайтан-Бродяга. Тихий город

— Отпусти! — Прикрикнул Карлуха. Не стал я спорить и отпустил. Свежи в памяти воспоминания о вчерашней перепалке, не хочу повторения. Скула всё ещё болит.

— Слышь? — Склонился над Коротуном. — Ты что, совсем рвачей не боишься?

— А чего их бояться? — Карлуха поковырял пальцем в ухе, скривился. — Да я этих тварей с малолетства гоняю. Сторонятся они меня. Только заприметят, убегают.

— С чего вдруг?

— Не знаю. — Карлуха пожал плечами. — Я это. — Низкорослый широко улыбнулся, и хотел было что-то сказать, но послышались голоса.

— Не ори на меня! — Донеслось из-за кустов. — Ты смотри, какой умный выискался?! Тащи ещё воды и не спорь!

— На кого это она так? — Спросил Карлуха.

— А сам не догадываешься? На Серёгу, на кого же ещё. С самого утра грызутся.

— Да-а-а, пропал Серёга. — Горестно, с участием ответил Коротун. — Вот она, любовь-то. Знает же, не его девка. А смирится не может.

— Уже смирился.

— Да ладно?

— Вот тебе и да ладно. — Кивнул и уселся на камни. — Сказал, Кхала ему как сестра, младшая.

— Эй! — Выкрикнул Карлуха в сторону конуры. Рвач высунул морду и тут же спрятался. — Вылезай!

— Угомонись. — Потребовал я. — Ступай воду вскипяти.

Чайку попьём.

— Чайку? — Карлуха скривил кислую рожицу. — Я бы мясца поел. Что мне чай? Вода, да и только. Прок от неё не велик.

— А где мы мясо возьмём?

— Погоди. — Коротун хитро посмотрел на меня и перевёл взгляд на конуру. — Как же я сразу не догадался? Так вот почему он цепи. Мясо.

— Даже не думай. — От одной только мысли желудок взбунтовался. Да и не припомню я такого случая, что бы рвача кушали.

— Проснулись? — Прозвучал вопрос, и я дёрнулся. Карлуха подпрыгнул точно его ужалили. Кхала стоит возле ступеней в избушку.

— Ага. — Гримасничая, ответил Карлуха. Чешет голову, зарылся пятернёй в шевелюру. — Проснулись. А ты чего орёшь? Людей пугаешь.

— Ты почему чешешься? — Поинтересовалась Кхала, глядит строго из-под бровей. — Запаршивел?

— Чего? — Карлуха перестал чесаться.

— Ничего. — Брякнула и полезла наверх. — Закончу свои дела, тобою займусь. — Пообещала с порога избушки. — Мне только вшей и не хватало для полного счастья.

— Всё, доигрался. — Сообщил я. — Запаршивел.

— Да ну вас. — Отмахнулся Карлуха. — Что, и почесаться уже нельзя?

— Чесаться конечно можно. — Скосил взгляд на конуру, глянул на Карлуху. Тот снова зарылся ладошкой в копну волос. Заметил, что я смотрю, резко одёрнул руку.

— Чего таращишься? — Проворчал Коротун.

— Да так. — Тяжело вздохнул и пояснил. — У рвача блох нахватался, острижём. Обреем наголо.

— Блох? — Карлуха поскрёб щеку, почесал подмышкой. — А разве такое бывает?

— Эй, бездельники?! — Позвала Кхала. Слезла по крутым ступеням. Я поспешил к ней, принял тряпки и небольшую железную коробку. — Вон там. — Палец указал на угол дома. — Левее куста йошты, погреб. Идите по дорожке не промахнётесь. Возле погреба, на ограде висят корзины. Возьмите и наберите в неё картошки. Там же, в погребе у дальней стены, на полках, отыщите банки с мясом. Одну возьмите и отнесите в дом.

— Картошки? — Переспросил я.

— Клубни. Серенькие такие, как камни. Они лежат на полу, в закроме.

— Айда. — Карлуха потащил меня за руку. — Есть хочу, в животе урчит. Пошли за мясом.

— Одну банку, и не больше. — Пригрозила пальцем. — Картошки наберите полную корзину.

— А давай, сделаем иначе? — Карлуха почесал шею. — Полную корзину мяса. Зачем нам какая-то картошка?

— Нет. — Сказала, как отрезала. Забрала у меня тряпки и коробку. Улыбнулась, поцеловала в щеку и заспешила по дорожке. — Растолкайте Рафата, пусть поднимается. Он знает, как картошку чистят. — Пояснила, не оборачиваясь и скрылась за кустами.

Поели картошки с мясом, попили травяного чая. Картошка, оказалась ничем иным как белушкой или белой, это кто как привык называть. Как-то я гостил у вольных, у них и попробовал клубни впервые. Хорошая еда, вкусная. В Бочке клубни тоже подают, но там они иные, невкусные. Под большим секретом хранят вольные где и как белушку выращивают. Но вот зачем эта таинственность, мне понятно. Еда она и есть еда, зачем скрывать? Как по мне, чем больше её, тем лучше.

На рынке сырые клубни не купишь, разве что варенные или запечённые в золе. Стоят они не дёшево, не у каждого найдётся лишний винтовочный патрон за десяток клубней. За тот же патрон, можно выменять добрую косицу вяленого мяса или тройку хвостов копчёной рыбы. Вот и выбирай что лучше? Лично я, вымениваю мясо.

До сегодняшнего дня, я даже не догадывался что этих клубней бывает так много. В погребке у бабушки их целые горы. Много там всякого разного с грядок, не силён я в огородничестве, но даже мне понятно, огородик не даст умереть с голоду.

Кхала приготовила картошку в большом горшке. Поставила его в печь и прикрыла крышкой. Постоял горшок на огне не долго. Растолкла белушку ложкой и заправила мясом из банки. Размешала, засыпала поверх много зелени, аромат пошёл сногсшибательный. Получилось очень вкусно. Не ел я раньше такой еды. Дважды просил добавки, уплетал за обе щеки. Карлуха тоже кушает с большим аппетитом, нахваливает и еду и хозяйку. А вот Рафат с Серёгой жуют эту вкуснотищу без похвал. Говорят — не хватает в картошке сливочного масла и луковой поджарки. Что оно такое это сливочное и луковая я не знаю. Как по мне, картошка с мясом и зеленью очень вкусно.

Поели, попили, Кхала начала прибираться на столе.

Укладывает в таз грязную посуду, Серёга ей во всё помогает. Совсем пропал парень и тарелки прибирает и веником полы метёт. Рафат тоже не бездельничает, взялся строгать ножом щепу для печи. Зажал поленце между ног и давай его ножичком охаживать.

Люди делом заняты, и только мы с Карлухой лентяев празднуем. Коротун сидит за столом напротив меня, ковыряет пальцем чёрные доски. А я, гляжу на веники, те, что висят повсюду. Рассматриваю картинку ту что в углу на гвоздике. Не то что бы она мне сильно интересна, от нечего делать таращусь. Гляжу на мужика с тонким носом и кругом над головой, а у самого на языке вопросы вертятся. Хочу спросить у Кхалы про лачугу за огородом и о зверюге с рогами. Интересно мне, зачем рвача на цепь посадили? Да и про то, чем они с Серёгой всё утро занимались, тоже хотелось бы узнать. Кого они там лечат? Не уж-то крукля? Но вот как спросить не знаю. Суетится кареглазая, прибирается, не до меня ей сейчас.

— Эй. — Позвал Карлуха. — Бродяга, ты чего такой хмурый, о чём призадумался?

— Бездельник. — Окликнула Кхала. — Не устал задом по лавке ёрзать?

— Чего тебе? — Брякнул Карлуха и повернулся. Держит Кхала в руке большую деревянную тарелку, доверху наполненную объедками.

— Делом займись. — Приказала с напускной строгостью и поставила тарелку на лавку, возле Карлухи. — Накорми Дружка.