Сильвия Морено-Гарсия - Боги нефрита и тени [litres]

– Твоя кузина станет нашим лучшим другом, ей предложат деликатесы и преподнесут дары. Ты будешь разговаривать с ней вежливо и снова попытаешься убедить ее, что разумнее встать на мою сторону. Понимаешь, мальчик?

– Да, – кивнул Мартин.

– Убедись, что прогресс, о котором ты говоришь, станет реальностью, – взгляд Вукуб-Каме обратился к Анибалу.

Он даже не стал отсылать их – мужчины склонили головы и сами ушли; нетерпение повелителя заставило их нестись прочь на всех парах.

Вукуб-Каме остался у берега озера один, раздумывая над своими тревогами. Он понял, что нашел слабое звено в своем плане: Кассиопея Тун.

Девица являлась источником всех проблем, ведь это она открыла сундук. Но кому-то нужно было открыть сундук, и не важно, кому и когда.

Однако тут вмешался хаос.

Кассиопея, как крошечные лягушки-листолазы в джунглях, была опаснее, чем могло показаться на первый взгляд.

Она вовсе не была пешкой в его игре, как он полагал. Она была женщиной , а в этом символе сила.

Однажды повелители Шибальбы казнили двух смертных, когда те бросили им вызов в игре в мяч. Тела закопали в Шибальбе, но голову одного повесили на дерево. К дереву приблизилась девушка, потянулась к голове, и та плюнула ей в руку. Забеременев таким волшебным образом, девушка родила Героев-близнецов, которые отомстили за убитого отца и в конце концов смогли возродить его.

Хотя смертные исказили эту историю – она заканчивалась победой над повелителями Шибальбы, – крупица правды в ней все-таки была. Символ, скрытое значение – вот что было важно. Женщина и возрождение. Женщина – это сосуд, через который можно все восстановить.

Девушка, сопровождавшая Хун-Каме, могла быть самой обычной – простушка, играющая навязанную ей роль, – но могла оказаться и кем-то совершенно иным. Как понять, подсказок не было. В воздухе витала магия, замешанная на хаосе, и Вукуб-Каме посерел от досады, гадая, как убрать с глаз долой эту песчинку, которая так сильно его раздражала.

Девушка .

Если бы он мог убить Кассиопею, он бы, несомненно, сделал это. Но это было невозможно, учитывая, что ее смертное тело защищала сила бога, его брата.

Перебрав все возможные варианты, которых и не было, если брать в расчет осколок кости, засевший в руке девушки, он собирался подкупить ее. Вот почему он послал Мартина отыскать Кассиопею в Мехико, надеясь, что тот убедит ее присоединиться к нему. Вукуб-Каме мог бы предложить ей сокровища морей – жемчужные ожерелья, любые драгоценные камни, золото или серебро, все то, что застилает разум. Или, если захочет, наделить ее способностью к магии. Или властью над целым побережьем… Возможно, он бы даже сдержал свое слово. Любыми способами он бы попытался склонить ее на свою сторону, но почему-то подозревал, что она откажется.

И что тогда делать?

В тот день сова принесла ему интересные новости. Чуть раньше она поймала в белую ракушку громкий смех Хун-Каме, а на этот раз с ней были две раковины. В черной покоился вздох Кассиопеи – нежный, как ночная бабочка.

Вукуб-Каме мог прочитать мысли вздохнувший девушки. Вернее, догадаться о них. Он понял, что Кассиопею привлекали не сундуки, набитые сокровищами, не магия, не власть, а его брат. Хун-Каме – вот о ком она думала.

Что же, тогда нужно сыграть на ее слабости, но как? Глядя на воды озера, он принял решение. Если девушка мечтает о Хун-Каме, он сведет их, подтолкнет друг к другу, а там будет видно, что из этого выйдет.

А Хун-Каме? Разве он не воспротивится такому плану, узнав о нем?

Была еще и вторая ракушка – желтая. И в ней укрылся второй вздох – вздох Хун-Каме. Бессмертная сущность брата скрывала затаенные мысли, однако Вукуб-Каме сумел, пусть и мельком, нарисовать картину.

Сначала Вукуб-Каме считал, что между ним и братом будет состязание, и он обезглавит брата, теперь уже навсегда. Но теперь он увидел другой путь. Какая разница, повернет ли дорога направо или налево, когда цель одна – сохранить корону?

Вздох Хун-Каме многое прояснил. Что смертность давила на него, раздражала, и он боролся с ней, но…

Отказывался ли когда-нибудь бог от вечности ради женщины? Нет. Такой глупости нельзя ожидать от бессмертных. Но смертные довольно часто поддаются приступам сентиментальности. А Хун-Каме сейчас был не совсем богом. В его единственном глазе почти не было теней, а в голосе все чаще звучали эмоции. Его обуревали желания, и эти желания были слабостью, которой можно воспользоваться.

Вукуб-Каме кинул ракушки в воду. Они вызвали рябь, но в этих водах он не видел будущего, да и не собирался разглядеть.

– Это мое царство, для меня одного, и я его удержу, – сказал Вукуб-Каме воде. – Я сумею победить хаос.

Он развернулся и пошел обратно во дворец. На его лице сияла улыбка, от которой все вокруг покрывалось льдом.

Теперь за окном была Нижняя Калифорния. В Мехикали рельсы стали уже, и поезд шатало сильнее. Наконец они добрались до Тихуаны, и на них обрушилась чудовищная жара: не зря дорогу на юг от Тихуаны называют «дорогой в ад». Хун-Каме и Кассиопея, обмахиваясь шляпами, разглядывали приграничный городок.

Американский «сухой закон» пошел Тихуане на пользу. Авенида Революсьон, главная артерия города, была забита отелями и салунами. Почти все вывески были на английском. Как грибы росли казино: «Монте Карло», «Тиволи», «Иностранный клуб»… Некоторые заведения обещали возможность взглянуть на «старую Мексику» – лживая выдумка, романтичнее любого голливудского фильма. Американцы стремились в Мексику в поисках нового места для развлечений, но самое главное – алкоголя, запрещенного в Лос-Анджелесе, Сан-Диего и Сан-Франциско. В Тихуане с этим не было проблем, и там брали всего по 15 центов за пиво для облегчения похмелья. И даже в самом Нью-Йорке люди с восторгом говорили о таких казино, как «Сансет Инн». Здесь можно было послушать музыку, посмотреть на танцоров и похлопать фокусникам, вытягивающим кроликов из шляпы. И все это под галлоны спиртного.

Все посещали Тихуану, создавая пробки на перекрестках Калехико и Сан-Исидро. Глория Свенсон, Бастер Китон, Чарли Чаплин – сюда приезжали все. Богатые мужчины в твидовых костюмах расслаблялись на танцполе. Бесшабашная молодежь, влюбленная в джаз, толкалась по всему городу. Преступники, проститутки, поставщики алкоголя и сливки общества – все сбились вместе, заглатывая текилу и хлопая по столу долларовыми купюрами.

Кассиопея и Хун-Каме пробрались через эту гавань гедонизма в отель, где поговорили с клерком, и тот сказал, что им понадобится автомобиль, чтобы добраться до Терра Бланка.

– Это лучшее, что у нас есть. Езжайте по побережью мимо Росарито, – сказал клерк. – Утром вы легко найдете машины, готовые отвезти вас туда, но ночью их мало.