Ли Бардуго - Правление волков [litres]

«У него нет силы» , – приходилось ей повторять про себя. И она знала, что ему так же нелегко, как и ей. Воспоминание о том, какое лицо у него было при взлете дирижабля, будет радовать ее до конца ее дней.

– Где она? – повторил он, и его серые, словно кварц, глаза блеснули в сумраке. – Сейчас-то ты уже можешь мне сказать.

– А ты разве сам не знаешь? – притворно удивилась Зоя. – Твоя драгоценная Елизавета была практически всеведущей.

Дарклинг изучал задернутую занавеску так, словно за ней открывался великолепный вид.

– Она мне не сказала.

Зоя даже не потрудилась скрыть свою радость.

– Ревнивая святая. Кто бы мог подумать? Я расскажу тебе о встрече после того, как ты расскажешь о терновом лесе. Монастырь, о котором ты рассказывал, настоящий?

– Настоящий.

– Но здесь какой-то подвох, так?

– Вероятно, он расположен в Сикурзое.

В горах на границе Равки и Шухана. Пологие холмы патрулируют шуханские солдаты, а на горные склоны за ними весьма нелегко взбираться. Но Тамара нашла бы способ довести их туда, куда нужно.

– Неудобное препятствие, но едва ли непреодолимое.

– Вероятно, что тропу к этому монастырю завалило оползнем около трех сотен лет назад, и только монахам известен путь сквозь него.

– Мы просто пройдем поверху.

– Вероятно, что на протяжении трех сотен лет до этого никто не видел и не слышал этих монахов.

– Святая кровь, – выругалась она. – Так ты понятия не имеешь, есть ли у этих монахов семена терна.

– Я знаю, что у них они есть.

– Ты даже не знаешь точно, существуют ли сами монахи!

– Возможно, это вопрос веры. Ты думаешь о том, чтобы убить меня, Зоя?

– Да.

– Твой король этому не обрадуется.

– Я не собираюсь этого делать. Мне просто нравится об этом думать. Это успокаивает, как приятная, легкая мелодия. Кроме того, смерть слишком хороша для тебя.

– Вот как? – В его голосе прозвучало нечто похожее на любопытство. – А что бы могло стать для меня достойной расплатой? Вечность в муках?

– Неплохо для начала. Хотя позволить тебе жить дальше, долго жить, без твоей силы тоже отличный вариант.

Теперь его лицо заледенело.

– Не совершай ошибку, Зоя Назяленская. Я прожил сотни жизней, умер и вернулся на эту землю не для того, чтобы прожить обычным человеком. Я найду путь к моей силе. Тем или иным способом я избавлюсь от остатков душонки Юрия. Но обисбайя – единственный способ для твоего короля избавиться от демона и для мира избавиться от Каньона. – Он откинулся на спинку сиденья. – Я слышал, на твою жизнь покушались.

Проклятье. Кто из стражей проболтался? И что он успел подслушать?

– Чем могущественнее ты становишься, тем больше у тебя врагов, – сказал он. – Апрат весьма плохой враг.

– С чего ты взял, что за нападением стоит Апрат?

Из убийцы удалось вытащить немногое, но он определенно был из святых стражей Апрата. Зоя подозревала, что устранить ее Апрат решил не столько из-за того, что ее называют святой – хоть и это было довольно раздражающим, – сколько для того, чтобы ослабить войска Равки. Его фанатичные последователи с радостью совершили эту попытку.

Самодовольная улыбка скользнула по губам Дарклинга.

– После сотен лет нетрудно поднатореть в догадках. Апрату нужны святые, которыми он может управлять. Слабая девчонка, а еще лучше мертвая. Это убийство превратилось бы в твою мученическую смерть.

– Я не святая. Я – солдат.

Он попытался развести руками, но на запястьях предупреждающе звякнули кандалы.

– И все же, разве мы не творим чудеса?

– Юрий точно еще там, и это он разглагольствует, да? – Эта поездка начинала казаться бесконечной. – Я не творю чудеса. Я практикую Малую науку.

– Ты не хуже меня знаешь, что когда-то грань между святым и гришом была размыта. То было время чудес. Возможно, это время вот-вот наступит снова.

Зоя не желала иметь с этим ничего общего.

– А когда один из убийц Апрата проскользнет мимо моей охраны или фьерданская пуля попадет мне в сердце, я воскресну, как Григорий? Как Елизавета? Как ты?

– А ты так уверена, что тебя можно убить?

– О чем это ты говоришь?

– Силу, которой я владею, которой владели Елизавета, Григорий и Юрис и которая теперь течет по твоим венам, не так-то легко стереть из этого мира. Ты можешь подстрелить птицу в небе. Но вот поразить само небо намного сложнее. Только наша собственная сила может уничтожить нас, и даже это не гарантирует успех.

– А как насчет твоей матери?

Взгляд Дарклинга снова скользнул к занавешенному окну.

– Давай не будем говорить о прошлом.

Она была Зоиной наставницей, почитаемой и обожаемой, безмерно могущественной.

– Я видела, как она бросилась с вершины горы. Она пожертвовала собой, чтобы остановить тебя. Это была ее мученическая смерть?

Дарклинг ничего не ответил. Но Зоя уже не могла остановиться.

– Григория сожрал медведь. Елизавету четвертовали. И они все равно воскресли. В Элбьенских горах рассказывают истории о Темной Матери. Она появляется, когда ночи становятся длинными. И крадет жар из кухонных очагов.

– Лжешь.

– Возможно. Всем нам есть что рассказать.

Зоя подняла занавеску, затем опустила стекло и вдохнула морозный зимний воздух.

Деревья стояли укутанные в снегу, ветви берез блестели от наледи.

Она почувствовала, как что-то внутри шевельнулось, будто бы просыпаясь, будто бы тому, что бы там ни пряталось в ней, тоже захотелось вдохнуть сосновой свежести. Эти леса должны были казаться пустыми, возможно, даже зловещими, особенно из-за растущих теней, но вместо этого…

– Ты это чувствуешь? – спросил Дарклинг. – Здесь мир более живой.

– Помолчи.

Она не хотела делить это с ним. Была зима, но ей слышались птичьи трели, шорох лесных зверьков в кустах. Она видела следы зайца на белом покрывале снега.

Она потянулась и подняла занавеску со стороны Дарклинга. Отсюда им был виден пологий холм и заброшенный санаторий.

– Что это за место? – спросил Дарклинг.

– Когда-то давно здесь была дача одного князя. А холм покрывали его виноградники. Потом, во время вспышки чумы, здесь был изолятор. Виноградники перекопали, чтобы хоронить умерших. К тому времени, как карантин закончился, князь уже умер, и дом никому не был нужен. Считалось, что он проклят. Мы решили, что это самое подходящее место для этого злополучного предприятия.

Санаторий находился на большом расстоянии от деревень и городов и давно имел репутацию проклятого. Не было нужды беспокоиться о нежданных гостях.

Пока они наблюдали, к дому подъехал экипаж, из которого вышли трое – мужчина, парнишка в сопровождении рыжей кошки, которая сразу же рванула в лес, и маленькая, хрупкая девушка с длинными, белыми как первый снег волосами. Она подняла лицо к небу, словно позволяя зимнему солнцу наполнить ее светом. Алина Старкова, Солнечная святая.