Ли Бардуго - Правление волков [litres]

– Они начинали со вскрытий умерших, – продолжила Эри. – Пытались изучить внутренние органы и мозг гришей, чтобы понять, есть ли биологические различия между ними и обычными людьми.

– А когда вам не удалось обнаружить эти различия, вы подумали, почему бы не присмотреться поближе к живым?

– Вы говорите «вам», словно это я занималась исследованиями. Я не играла абсолютно никакой роли в правительстве моей сестры.

Тамара скрестила руки на груди.

– И это, по вашему мнению, вас оправдывает? Способность не замечать жестокости – отнюдь не повод для гордости.

Королева Макхи за подобную наглость уничтожила бы Тамару на месте – даже несмотря на ее топоры, висящие у бедер, как два полумесяца. Но Эри просто задумалась. В ней не было королевского высокомерия.

– Эти исследования были ужасны, – признала она. – Моя мать не без причины положила конец этим экспериментам.

– Тогда откуда взялись кергуды? – спросила Майю, не в силах больше держать язык за зубами. Странно было обращаться к принцессе Табан подобным образом, но Эри не выглядела шокированной или оскорбленной.

– Я не знаю. Мне впервые стало известно о них всего несколько недель назад.

– Как такое возможно? – Майю не смогла скрыть негодование в голосе. – Вы – принцесса.

– Ты тоже некоторое время была принцессой, – мягко напомнила Эри. – И как, по-твоему, много в этом смысла?

На это Майю ответить не смогла, но гнев ее ничуть не угас. Николай, Макхи, все эти короли, королевы и генералы принимали свои важные решения, определяли, кому жить, кому умереть, кому страдать, кому радоваться. Прежде ее это не задевало, нисколько. Она была рада следовать приказам, счастлива, что нашлось и ее место в мире. Пока не потеряла сначала Рейема, а потом Исаака.

Тамара обнажила один из своих топоров, крутанув его в ладони.

– Кергуды охотились на гришей, служащих по контракту в Кеттердаме. Они нападали даже на территории Равки. И вы утверждаете, что никогда о них не слышали?

– Нет, – подтвердила Эри. – И сомневаюсь, что слышало большинство шуханцев.

– А советники Макхи?

– Я не уверена.

В этом отчасти и была проблема. Слишком многого Эри не знала. И как вообще она собиралась оказать королеве Макхи хоть какое-нибудь сопротивление?

– Ваша сестра весьма решительна, – сказала Тамара, словно прочитав мысли Майю. – Ей, должно быть, пришлось открыть лаборатории еще до смерти вашей матери, до того, как она стала королевой.

Эри нахмурилась.

– Был один случай… ученый пытался сбежать в Керчию. Его поймали фьерданцы. Я знаю, что было расследование. Но здоровье моей матери уже пошатнулось, и она не смогла сама руководить им. Вскоре после этого она умерла.

– Как вовремя, – протянула Тамара и одним движением загнала топор в ножны.

Майю встретилась с ней взглядом. Неужели она пытается намекнуть, что Макхи каким-то образом причастна к смерти матери?

Эта паутина была слишком запутана, в ней было слишком много нитей и пауков. Их с братом неизбежно бы поймали и съели.

Майю уже один раз удалось обмануть смерть. Она должна была умереть от собственной руки, в тот же вечер, когда убила Исаака. Его кровь все еще оставалась на лезвии кинжала, который она воткнула в свое сердце. То есть намеревалась воткнуть. Но промахнулась. Случайность? Или в решающую секунду ее желание жить победило желание спасти брата и послужить своей королеве?

Если бы ей удалось убить себя, исполнила бы королева Макхи их уговор? Она в этом сомневалась. И не особо верила, что когда-нибудь увидит Рейема снова.

Родители Майю поощряли их с братом соревнование, считая это все игрой, забавой.

– Кто поднимется на холм, чтобы принести воды?

– Я! – кричали они хором.

– Кто нанесет три удара, ни разу не подставившись?

– Я! – раздавался дружный вопль.

Но побеждал всегда Рейем. Правда, он никогда не зазнавался. Просто ерошил ее волосы и говорил:

– В следующий раз победа будет за тобой. Пойдем-ка утащим по кусочку зеленой дыни.

Майю почти хотелось, чтобы он был жесток, чтобы были причины его ненавидеть. Но он был ее лучшим другом и любимым товарищем по играм. Когда они бегали по лесу, ее не волновало, что он быстрее. Когда они рыскали по запруженному ручью в поисках головастиков, именно она была более зоркой, каким-то образом угадывая, куда смотреть. Она радовалась его победам и его подаркам, потому что они были кеббен. И знала, что он разделяет все ее неудачи, потому что они близнецы. Она бы тоже с радостью разделила его провалы – если бы они были.

Они вместе бродили по рынку, когда заметили плакат, сообщающий о прибытии королевского тренера, который ехал в их город, чтобы выбрать девушек, подходящих для подготовки в Тавгарады. «КТО ОСМЕЛИТСЯ ПОКАЗАТЬ СВОИ УМЕНИЯ?» – было написано на плакате большими красными буквами.

«Я смогу», – подумала Майю. Им нужны были только девушки. Наконец появилось то, в чем Рейем не мог участвовать. Она пришла на поле перед академией, заполнила все документы и присоединилась к остальным кандидаткам. Она бегала, сражалась, ползала на животе, все время твердя про себя «Я смогу, я смогу, я смогу» .

И смогла. Ее выбрали для поездки в Амрат Ен и прохождения подготовки.

Реакция матери на эту новость была для нее как пощечина.

– Она не готова! Она недостаточно хороша!

Отец был более рассудителен.

– Ее бы не выбрали, если бы у нее не было шанса.

– Ее выбрали из-за того, что она послушна, а не из-за ее умений. Что с ней станется, когда она провалит подготовку?

– Она вернется домой, – сказал отец Майю.

– Опозоренная? Она недостаточно сильна, чтобы пережить такой провал.

Но тут они ошибались. Вся жизнь Майю состояла из провалов. Ее постоянное соперничество с Рейемом хорошо подготовило ее к предстоящим испытаниям. Прочие «соколята», выбранные для подготовки в Тавгарады, всегда были лучшими из лучших в своих городках и деревнях. Первые поражения давались им нелегко.

Но не Майю. Ей нравилось тренироваться. Нравилось, что от усталости затихал круговорот мыслей в голове, нравился режим, упорядочивший ее жизнь. Нравилось, что она выбралась из тени Рейема. В его отсутствие, в череде изнуряющих поединков, тренировок, уроков по сборке и разборке оружия, лазанья по стенам и пробежек по крышам, ее разум наконец-то успокоился.

И в этой тишине она все-таки услышала музыку битвы. Стать Тавгарадом означало присоединиться к танцу, начавшемуся столетия назад. Первая из королев Табан путешествовала в сопровождении отряда элитных телохранительниц и стаи тренированных соколов. Она доверяла лишь им, своим птицам, и никому больше. Эти хранительницы затем подготовили себе смену, и их символом стал сердоликовый сокол. Теперь Майю стала частью этой традиции, и это наполняло ее гордостью, пылавшей в ней во время тяжелейших тренировок, под палящим солнцем и проливным дождем.