Рена Баррон - Королевство душ [litres]

Магия покрывает меня маслянистым налетом, который прилипает к коже. Я мечтала о магии всю свою жизнь, но как только мне довелось попробовать ее на вкус, я сделала все возможное, чтобы избавиться от нее. В этом столько иронии, что живот скручивает тоской. Бабушка однажды сказала мне, что наша величайшая сила заключается не в нашей магии, а в наших сердцах. Я думала, что она пытается успокоить меня, но нет, она вкладывала в эти слова особый смысл. Моя сила вовсе не в магии – она внутри меня, в моих решениях и даже в моих ошибках.

Как только я захожу в сад, он погружается в темноту. Я заставляю себя идти дальше. За воротами все еще полдень. За воротами место снов. Здесь – нечто другое. Так проявляет себя узилище демонов. Мое подсознание цепляется за это место, застряв между жизнью и смертью. Мне с трудом дается каждый шаг. Виллу не разглядеть – вокруг бесконечная темнота. Я чувствую, как ко мне липнет что-то тяжелое, не давая вернуться в реальный мир. Эта темнота означает, что моя ка осталась здесь – она трепещет в этом измерении, как лист на ветру.

У мрака есть и другие свойства. В нем прячутся люди, они толпятся вокруг меня. Я словно нахожусь в яме с ядовитыми змеями. Мужчины, женщины и дети – все покрыты белым пеплом, почти как члены племени Лито.

Они кричат от возбуждения, и этот звук причиняет мне боль. Я закрываю уши, но это не помогает. Их крики звучат у меня в голове. Я нахожусь в этом месте, и это место находится во мне.

Вилла – это мое тело. Коричневый камень, асимметричная форма, арочный вход. Все это – часть меня.

Стиснув зубы, я пробираюсь сквозь толпу, отталкивая десятки рук. Они тянутся ко мне, пачкая мою кожу горячим пеплом. Частый стук сердца отдается эхом в темноте, но я не отвлекаюсь. В этом месте разум – это все, что у меня осталось.

Я продолжаю двигаться вперед.

Люди хватают меня за плечи и руки.

– Не уходи, – слышу я.

Я, наклонившись, толкаюсь локтями. Они преграждают мне путь.

– Останься с нами, – умоляют они.

У дверей виллы я вижу женщину с косами, уложенными на макушке как корона. Это точно не бабушка: вождь Аатири гораздо выше ростом и не такая хрупкая. Арти, наоборот, ниже этой женщины. К тому же у моей матери более женственная фигура, как и у всех женщин племени Мулани. Не Терра, не Эсснай и не Кира. Эта женщина – мой проводник. Она – моя связь с миром живых. Она – мой путь обратно в тело.

Моя жизнь не закончится здесь, я этого не допущу.

Пот стекает по лбу. Наконец люди остались позади. Мы стоим лицом к лицу с женщиной. Тени расступаются, и я понимаю: я смотрю на саму себя. Она – это я.

Несмотря на молодость, она выглядит усталой и измученной, а кожа у нее болезненного желтоватого оттенка. Но она улыбается. Усталой, но такой теплой улыбкой. Я стряхиваю с себя последних удерживающих меня людей и тянусь к ней. Когда мы касаемся друг друга, она резко выдыхает.

Теперь я стою на ее месте, глядя на людей в темноте с впалыми щеками и ссутуленными плечами. Они смотрят на меня печальными глазами, в которых живут демоны. Люди распахивают объятия, приглашая меня вернуться в их обитель. Коре сказала мне, что в этих местах демоны забирают у простых смертных частички душ. Однако они мало похожи на тех мерзких чудовищ, что насмехались надо мной в пустыне. Я даже испытываю небольшое чувство жалости, пока не напоминаю себе, почему ориши заперли их здесь.

– Вы не получите мою душу, – говорю я демонам. – Обещаю.

Я вырываюсь из мира кошмаров и вижу Арти, которая стоит у моей постели. Она кормит ребенка. Я начинаю шевелиться, и моя мать вздрагивает. Кажется, ребенку как минимум шесть месяцев. Ритуал должен был лишить меня сознания лишь на несколько дней, но все немного сложнее. В этом месте время течет иначе.

Не могу не заметить, что Арти измучена. Под ее глазами сияют темные круги. Моя мать вздыхает, и напряжение покидает ее, плечи расслабляются. В ее лице читается облегчение, она рада, что я пришла в себя.

– Я в очередной раз недооценила тебя, дочь, – говорит она, крепко сжимая губы. – Этого больше не повторится.

Я пытаюсь ответить, но горло пересохло, и у меня нет сил, чтобы просто пошевелить языком. Я не могу перестать смотреть на ребенка. У нее золотисто-медовый цвет лица, как у нашей матери, и непослушные черные кудри. Ее зеленые глаза сияют голодом, который по силе не уступает ненасытным амбициям нашей матери. И тут она издает смешной булькающий звук.

Обычный булькающий звук, как самый обычный ребенок. Не будь я свидетелем тех событий, которые привели к ее рождению, я бы подумала, что она совершенно нормальный младенец. Я бы баюкала ее на руках, радуясь, что у меня есть маленькая сестренка.

Эфия, Эфия, Эфия. Комната полна невидимых демонов, которые поют ее имя.

Как же я слаба. Потребуется время, чтобы набраться сил.

Но когда мне станет лучше, я убью свою сестру.

До моей комнаты доносятся жалобные крики Эфии. Арти шагает по коридору, чтобы успокоить ее. Весь день ребенок был в таком состоянии, не помогают ни прогулки, ни укачивание. Я не понимаю, что с ней не так, но рада, что из-за нее у моей матери полно хлопот. Даже невидимые демоны замирают, боясь отчаяния моей матери. Насколько я могу судить, Арти только и делает, что откликается на каждый каприз Эфии. Ее план по освобождению ка Короля Демонов отложен на неопределенное время, и я сделаю все возможное, чтобы все так и оставалось.

Голова раскалывается, и мне хочется убежать в сад, чтобы подумать. Прошло уже несколько дней с тех пор, как я очнулась после ритуала – но у меня нет сил даже на то, чтобы встать с постели. Я напрягаюсь, чтобы снова пошевелить ногами, и позвоночник простреливает острая боль. Мне не остается ничего, кроме как снова откинуться на подушки. За окном небо затянуто тучами, которые почти созрели для грозы. В Тамар такое небо бывает во время сезона Осесе – когда прохладные ветры окутывают город, а дождь заливает Змеиную реку. Мы покинули Королевство в разгар Ооруни, а это значит, что я пропустила целый сезон. Коре предупреждала меня о Кефу, но к такому нельзя подготовиться.

Уже не в первый раз я вспоминаю бабушку и других эдамов. Не знаю, сколько времени прошло для остального мира – день или год, – но все равно удивительно, почему они до сих пор не пришли. Коре не может ожидать, что я задержу Арти надолго. Тем более Эфия очень быстро растет. Да и не то чтобы мне удавалось отвлечь маму, когда все ее внимание поглощено… моей сестрой.

С наступлением темноты Тай врывается в мою комнату с подносом в руках, и я борюсь с желанием сморщить нос. Надеюсь, она принесла не очередную тарелку подогретого бульона или чашу теплой воды. Я смотрю через приоткрытую дверь в коридор и замечаю Арти. Она прижимает Эфию к груди, поглаживая ее вьющиеся волосы. Меня пронзает острая тоска, и я прикусываю язык. Тай улыбается, видно, что она в очень хорошем настроении. Новый ребенок в доме явно поднял ей настроение.