Марик Лернер - Война за веру [litres]

А может, и нет. Сохранить видимость благородства для мавретанца самое первое дело. Не зря он про безродность подчеркивал.

– Когда обиженный бросает вызов – это может быть глупо, однако честь превыше. Умереть, но за дело. А сейчас они совершили акт войны, напав втроем на одного. На ней все средства хороши. Если я не прав, можешь возвращаться.

Он не уехал. И двигались мы дальше спокойно до самой долины.

Человек в рваной одежде, из которой выглядывало грязное тело, сидел на камне и смотрел на подъезжающих. Вблизи стало слышно монотонное пение. Правда, ни слова я не понял, а Павел на взгляд пожал плечами. Он замолчал, глядя хищным взором, потом вскочил, шумно втягивая носом воздух как принюхивающийся зверь. Издал дикий вопль, от которого дернулись ко всему привычные кони, и быстро полез по склону наверх, нечто подвывая.

– Хорошая примета встретить юрода, – без особой уверенности говорю для остальных.

Они одновременно закивали. Сумасшедших, если те не буйные, в сертане уважают и подкармливают. Иных даже святыми считают.

Деревня раскинулась широко, некоторые дома достаточно высоко прилепились на скалах. Дорога петляла, медленно поднимаясь, а поскольку тайны, кто и зачем приехал, не имелось, в первом же доме, больше напоминающем дот с узкими щелями, чем жилое здание, спросили у тамошней женщины дорогу. Что характерно, она ничуть не удивилась и внимательно осмотрела меня с головы до ног, прежде чем ответить. Ничего удивительного. Желтое Крыло послал весть вперед, а уехали мы через три дня после знакомства. Я еще успел увидеть вернувшегося домой излеченного Бирюка и сварить новую партию мыла.

Практически сразу, как только двинулись в указанном направлении, за нашей спиной напрямик в гору полезли двое мальчишек, несущих весть. Пока мы телепаемся по дороге, в нужном месте все будут в курсе о приезде гостей. Торопиться в данном случае не надо. Невежливо. Прибыв по адресу, обнаружили уже целую толпу. Максимально уважительно представляюсь, не очень понимая, что означает последовавшее молчание. Потом люди раздвинулись, пропуская, и подошла уже старая женщина, едва достающая до моей груди, поддерживаемая молодухой. Глаза пожилой смотрели не видя. Она явно была слепа. Меня реально пробило дикой смесью нежности, почтения и удивления. Никак не ожидал, и никто не предупредил. Это была мать Фенека, и эмоции шли от него.

– Дай, – сказала она требовательно, протягивая руку.

Я понял и встал на колени. Пальцы скользнули по моему лицу. Это не было лаской. Она нечто для себя проверяла. Когда коснулась губ, я поцеловал морщинистые пальцы в темных пятнах. Это опять шло не от меня, а откуда-то из подсознания. Ее сын просил прощения.

– Ты вернулся, – сказала она еле слышно. – Кровь не наша, – уже звучным голосом, – а душа правильная. Это мой внук вернулся в родной кров!

Толпа взревела. Меня признала единственная, имеющая на это право. Именно ее сын был убит, пусть речь и идет о другом непутевом сыне. Никакого усыновления и обряда не требовалось, если она так решила. Конечно, подмаслить здешних придется, но главное свершилось. Хотелось бы еще знать, что она подразумевала под чужой кровью. Почувствовала? Спрашивать точно не стану.

Дальше начался дикий бардак. Количество представившихся быстро перевалило за сотню, и мозги элементарно отключились. Запомнить всех родственников было практически невозможно. Кто кем кому приходится, и вовсе прошло мимо сознания. Я четко сумел зафиксировать дядьку с забавной кличкой Кабан Без Клыка, но у того было восемь детей (потом узнал – двенадцать, но четверо не выжили к моему приезду), а у тех свои уже взрослые и женатые. У жен близкие, и все они прямо сейчас желали познакомиться. Мать сидела рядом и иногда вставляла слово-другое. Ее слушали с почтением, не перебивая. В здешнем клане пользуется заметным уважением.

Молодуха оказалась невесткой одного из ровесников-племянников. Пользуясь своим положением находиться рядом, регулярно стреляла глазками, вгоняя в смущение. Еще мне скандала в первый день не хватает. Я старательно одаривал всех подряд привезенным добром, благо шли они строго по родственной близости от старших к младшим и не требовалось особо задумываться над размером подарка. Кто первый – тому ценнее. Кто под конец, обойдется денарием. Забавно, но приносили даже младенцев. Им тоже приходилось нечто вручать через мамку, да еще и говорить комплименты насчет прекрасного здоровья. Можно подумать, способен с одного взгляда определить.

Знакомство плавно перешло в пир с возлияниями. До спирта еще не додумались, но вино бывает разное. Я привез с собой немалое количество для угощения, но сам особо не пил. К этому вкусу нужно привыкнуть. Добавляют что угодно от меда до специй. Не зря до сих пор нормальным считается водой разбавлять. Попутно в очередной раз пришлось изложить историю про убитого апера. Теперь уже история сопровождалась выставленным на стол черепом, который уважительно осмотрели. Если уж вешать на стену, то почему не в родном доме.

– Нет! – сказал громко один из присутствующих стариков. – Надо!

Народ моментально замолчал. Можно не сомневаться, данный тип пользуется немалым уважением.

– Если признаем, – корявый палец в мою сторону, – родичем, все должно быть по закону!

– Он убивал! – заявил еще один старик. – Может считаться мужчиной!

– Тем более, – возразил первый, – не составит труда доказать это!

В последовавшем не особо яростном споре собеседники согласились с первоначальной точкой зрения, а право голоса имели немногие старейшины, и никто не интересовался моим мнением; было решено, что я должен показать, насколько соответствую правильным стандартам истинного кая. Проще говоря, с утра пораньше отвели дальними тропами в специфически мужское место, где проводят инициацию и женщины под страхом смерти не имеют права ступить. Посадили в яму и завалили песком и щебнем, оставив снаружи только голову. Устроить тепловой удар никто не планировал, поэтому место под козырьком скалы, дающей тень. Но все равно в жаркое время обычно такое не проводят.

Надо сказать, проверка шла по щадящему варианту. Всего сутки должен сидеть так без еды и воды, размышляя… А Аид знает, о чем положено в таких случаях. Я лично вспоминал важнейшие вещи. То есть и так все прекрасно помнил, но за отсутствием других занятий не грех разобрать по косточкам методику. Например, метод Леблана. Между железными вальцами превращаются в порошок и смешиваются сто долей очищенной извести (мела) – найти несложно, пятьдесят долей угля – еще проще. Сто долей обезвоженной глауберовой соли.

Опа! А что это и где взять? Обычная поваренная соль после действия серной кислоты. А какие пропорции? Этого я не знал. Без череды опытов не обойтись.