Александр Воропаев - Новые люди. Том 2 [litres]

Ступени привели их к мосту, который был переброшен от пестрой скалы к башенке на высокой стене. Здесь у ворот стояли два мрачных воина с тяжелыми мечами. Мечи были такие массивные, что походили больше на стальные палицы. У ног стражников стояли круглые дубовые щиты, обитые стальными пластинами. На щитах красовались орлы с расправленными крыльями.

Из-за толстых стен арки вышел печальный человек с худым лицом. Голова его была обнажена и коротко острижена. В опущенной руке блестел медный жезл с изваянием козьей головы на одном конце. Посверкивали вделанные в ручку разноцветные стекляшки.

Человек смотрел себе под ноги, словно боялся оступиться. И немудрено, его ступни были обуты в туфли с очень длинными и острыми носами, загнутыми кверху.

– О Флаций, – вскричала принцесса. – Это ты, мой друг!

– Кто дурака по имени зовет? – отозвался человек.

– Так посмотри скорее, милый шут.

– Принцессы Ингеборги дух средь дня явился. Зачем ты разум мой тревожишь, сомненью подвергаешь слабый ум.

Шут поднял руку робким жестом. Он словно отгораживался от страшного видения.

– Но я жива! Вот протяни навстречу руку. Ты чувствуешь тепло моей ладони? Смотри в глаза мои, не видишь разве жизнь в моем ты взоре?

– Какое чудо, милое дитя, как ты спаслась от неукротимого морского змея?

Из ворот вышел толстый господин. Массивная цепь с сияющим солнцем свисала с его короткой шеи. В руке он держал кошель из коричневой замши. Вельможа удивленно вскинул руки, увидев принцессу.

– Принцесса Ингеборга! Какое счастье! Жестокая судьба на миг ослабила свою стальную хватку. Я вновь могу увидеть твое прекрасное и милое лицо, любимую лукавую улыбку… Теперь и умереть не страшно в мрачных стенах Роша. Пусть смерть хохочет – я готов смириться, раз юности цветок останется цвести для жизни.

– Граф Коруол, мой дорогой учитель. Ты ли это? Вся голова твоя седою сделалась. Дай поскорей упасть в твои объятья. Вот спрячу голову я на твоей груди, как в детстве прятала, и все пройдут напасти…

– О Инга! Как я счастлив. Разве мог я думать, когда пошел на башню Скорбную свой долг исполнить и подаяньем сирых наделить, что вновь ко мне вернется радость жизни.

Толстяк провел широкой ладонью по золотой девичьей головке, прильнувшей к его груди. Слезы катились по его дрожащим щекам.

– А это, милый дядька, мой спаситель, – просияла принцесса.

Она отстранилась от толстяка и потянула Биорка за руку.

– Принц Биорк из дальних берегов. Его зовут Ассандр. Люби его.

Вельможа схватил ладонь Ассандра двумя руками, крепко и горячо сжал ее.

– Как сына буду я любить его. Спасибо, принц. Ты возвратил мне смысл остатка жизни. А как же змей? Он мертв?

– Он мертв, – заверила его принцесса. – Он не вернется боле. Будь спокоен, граф.

– Вот счастье… посреди несчастья. Вернемся поскорее во дворец. Пусть Качемас увидит дочери спасенье.

Граф взял за руки свою воспитанницу и Биорка и повел их в арку ворот. Голем, накинув на синюю голову капюшон, держался сзади.

Проход был неширокий. Шут побежал впереди них. Он поминутно оглядывался и, поймав взгляд принцессы, делал в воздухе забавный прыжок. Нелепо мелькали его ноги в полосатом трико. Когда принцесса обратила внимание на его выходки и засмеялась, он подкинул в воздух свой жезл, поймал в кульбите и засмеялся сам.

– Принцесса вернулась! – закричал он.

После повернулся и припустил вперед, подскакивая, как озорной козленок. В конце галереи он скрылся в арке, ведущей в массивный детинец. Пирамидальное здание четырехугольной горой поднималась им навстречу. Видимо, шут хотел предвосхитить появление принцессы Ингеборги и оказаться вестником, несущим конунгу добрую весть.

– Сейчас, сейчас, – бормотал граф. – Нет лучшего лекарства для сердца, потерявшего дитя, чем радость обретенья.

Они поднялись по ступеням и вступили в длинный зал. Стены этого величественного помещения были выполнены в виде высоких арок. Массивные колонны держали далекий закопченный потолок. В конце зала возле дальней стены распластал каменные крылья грозный орел. Крючковатый, угрожающе открытый клюв вознесся над каменным тронным креслом. Кресло было пусто.

Его обладатель в золотой короне стоял возле длинного стола, протянувшегося почти во всю длину зала. На его темном дереве посередине стоял тяжелый вишневый гроб.

Вокруг стояли мужи в суровой серьезности. На расстоянии шага друг от друга. Руки опущены и сцеплены внизу. На широких поясах – тяжелые мечи в простых ножнах.

– Так ты, дурак, сошел с ума? Совсем ты помешался? – донесся до них от дальнего конца стола надтреснутый голос. – Не видишь меры ты совсем фантазиям своим!

– Нет, мой господин, – воскликнул граф Коруол. – Твой шут тебе не лжет!

Он отпустил руки Ассандра и Ингеборги и подтолкнул их вперед.

– Ты посмотри скорее, кто перед тобой!

Все мужи медленно, как в тягучем сне, повернули головы к ним. Биорк ощутил тяжесть их взгляда.

– Кто там?

– Дочь твоя! – воскликнула Ингеборга и побежала к конунгу.

Биорк остался на месте в ожидании, что произойдет далее, но граф настойчиво подтолкнул его рукой в спину, и он пошел медленным шагом за принцессой. Он шел, и вельможи смотрели на него. Он не избегал их взгляда – он смотрел на гроб кровавого цвета в середине стола. Что здесь происходит?

Биорк прошел вдоль всего стола и остановился возле конунга. Правитель обнимал свою дочь. Слеза ползла по его щеке.

– Это твой спаситель? – спросил он.

– Принц Биорк, – сказала Ингеборга. – Из Восточного Предела.

– И ты убил чудовище? – спросил конунг.

– Извлек матрос Дизак, я помню это имя, меня из треснувшей на камнях бочки, когда уже она тонула, а рыцарь Биорк отвез меня на свой корабль. И там не позволял безжалостным двум чародеям вернуть меня ужасному дракону Шеше, – поспешила сказать принцесса.

– Чудовище убили два титана, когда оно гналось за нами, – сказал Ассандр. – А я успел корабль свой увести от Генгамеша. Хотя и сильно там его гиганты потрепали.

Невольно он тоже начинал перенимать эту напевную манеру речи норландцев.

– Вот так вот, дяденька, – вмешался в разговор шут. – А ты грозился не на шутку. Кричал на дурака. Что? Причитается с тебя теперь? Гони же, дяденька, монету золотую!

– Ну, хорошо, получишь что-нибудь и ты, шельмец.

– Брось в море эти деньги, конунг, – сказал шут. – Не сможешь больше наградить меня ты, чем этот рыцарь чужедальний, вернувший Ингеборгу…

– А это… чей убор последний здесь на столе стоит? – Принцесса осторожно протянула пальчиком.

– Твой брат. Мой сын. Наследник трона Свиглов, – горько проговорил конунг.

Ингеборга схватилась за край стола двумя руками. Кровь отхлынула от ее лица.