Шелби Махёрин - Кровь и мёд [litres]

Деверо хмыкнул и вскинул бровь.

– Очевидно, есть на свете и те, кто ценит .

Рид потянул меня к себе.

– Это не наше дело.

Я неверяще посмотрела на него.

– Ты же шутишь, да?

– Нет…

Но я не стала слушать нравоучения Рида. Я стряхнула его руку и обошла повозку. Возможно, все дело было в вине, которого я выпила немало. Или же в том, как держалась Коко… так неловко, зажато, будто… будто она…

Будто она целовалась с младшим братом. Вот черт.

Она отстранилась на секунду, две, три , а затем попыталась снова.

Я прокралась вокруг сцены, скрываясь в тени, и успела расслышать, как Коко тихо просит Анселя остановиться. Качая головой, она обхватила себя за пояс, будто пыталась стать меньше, совсем исчезнуть.

– Прошу тебя, Ансель… – Ей явно тяжело было на него смотреть. – Ты только не плачь. Я не… не хотела…

Черт, черт, черт .

Я прижалась к сцене, пытаясь разобрать ее шепот. И подскочила на месте, когда моей спины коснулась чья-то рука. Рид сидел на корточках рядом со мной, всем своим видом выражая неодобрение.

– Я серьезно, Лу, – повторил он тихо. – Это их дело, а не наше.

– Говори за себя. – Снова выглянув из-за сцены, я увидела, как Ансель утирает слезу. У меня сжалось сердце. – Это все-таки мои лучшие друзья. И если между ними пробежит кошка, расхлебывать все придется мне. Так что дело это очень даже мое.

– Лу…

Коко резко оглянулась на нас, и я отпрянула, врезавшись в Рида. Он ухитрился удержаться на ногах и не опрокинуть всю сцену разом. Схватив меня за плечи, он прижал нас обоих к земле. Я шепнула ему в щеку:

– Тихо.

От его дыхания у меня по коже побежали мурашки.

– Так нельзя.

– Ну так ступай тогда к повозкам, тебя здесь никто не держит.

Рид не ушел, и вместе мы придвинулись ближе, ловя каждое слово Коко.

– Я не хотела, чтобы так вышло, Ансель. – Она спрятала лицо в ладонях. – Прости меня, пожалуйста, но это была ошибка. Не стоило мне… Я не хотела.

– Ошибка? – Голос Анселя надорвался, и он шагнул к Коко, сжав ее руку. По его щекам снова потекли слезы. – Это ведь ты меня поцеловала, ты сама. Как же ты можешь говорить, что это была ошибка? Если так, почему ты поцеловала меня снова?

– Потому что должна была точно знать! – выпалила Коко и тут же сморщилась от собственных слов, отпустила его руку и стала бродить туда-сюда. – Послушай, – яростно прошептала она. – Я слегка пьяна…

Ансель помрачнел.

– Не настолько.

– Нет, настолько! – Коко взволнованно отбросила с лица волосы. – Я пьяна и веду себя как дура. Не хочу, чтобы ты меня превратно понял. – Она схватила его за руки. – Ты хороший человек, Ансель. Ты лучше меня. Лучше всех. Ты… идеален . Любой девушке очень повезет быть с тобой. Просто я… я…

– Просто ты меня не любишь.

– Нет! То есть да .

Когда Ансель отстранился и отвернулся от нее, Коко ощутимо сникла. И заговорила так тихо, что мы с Ридом придвинулись еще ближе, пытаясь все расслышать.

– Я знаю, тебе кажется, что ты в меня влюблен, Ансель. И я… Я тоже хотела в тебя влюбиться. Я поцеловала тебя, чтобы понять, способна ли на это. И поцеловала снова, чтобы увериться в ответе.

– Увериться, – повторил он. – Выходит… каждый раз, когда ты меня касалась… заставляла краснеть, наводила на мысли, будто и ты… тоже хочешь быть со мной… ты и сама не знала, хочешь ли этого. Давала мне надежду, а сама не была уверена.

– Ансель, я…

– Так что? – Ансель застыл спиной к нам. Его лица я теперь не видела, но голос его был жестче, чем когда-либо прежде. Злее. Я почти слышала в нем боль. Будто живое существо, она мучила их обоих. – Ты любишь меня или нет?

Коко не отвечала долго. Мы с Ридом ждали, затаив дыхание, не смея говорить. Не смея даже двигаться. Наконец она мягко коснулась его спины.

– Я люблю тебя, Ансель, правда. Просто… не так, как любишь меня ты. – Когда Ансель резко вздрогнул, она опустила руку и отступила назад. – Пожалуйста, прости меня.

Не сказав больше ни слова, Коко развернулась и убежала.

Плечи Анселя поникли, и я хотела подойти к нему – схватить и обнимать, пока не высохнут его слезы, – но Рид крепко стиснул меня за пояс.

– Не надо, – тихо сказал он. – Дай ему время, чтобы все осознать.

Я застыла, слушая, как Деверо объявляет, что пора спать. Ансель вытер слезы и поспешил к нему, чтобы помочь с уборкой.

– Ансель как всегда, – прошептала я, чувствуя тошноту. – Ну почему он такой… такой…

Наконец Рид отпустил меня.

– Он не заслужил того, как она с ним поступила.

Во мне бушевали смешанные чувства.

– Коко ничего дурного не сделала. Флирт – вовсе не смертный грех.

– Она его поощряла.

– Она… – Я не знала, как объяснить лучше. – Она ведь не может повлиять на собственные чувства. Она ему ничего не должна.

– Это был не просто безобидный флирт, Лу. Коко знала о влюбленности Анселя. И использовала его, чтобы вызвать ревность у Бо.

Я покачала головой.

– Мне кажется, она не нарочно. Пойми… Коко всегда была красива. Она росла в окружении ухажеров, даже когда еще была ребенком, и потому повзрослела быстро. Она уверена в себе, самолюбива, хитра – и при всем при том я ее очень люблю, – но не жестока. Она точно не хотела причинить Анселю боль. Она просто… не понимала всей глубины его чувств.

Рид хмыкнул и поднялся на ноги, а затем протянул мне руку.

– Да. Не понимала.

Пока остальные готовились к ночлегу, тушили огонь и собирали пустые бутылки, я тайком отправилась к ручью найти Коко. Удалось мне это быстро – она сидела неподалеку под остролистом, закрыв лицо руками. Я молча села рядом с ней. Вода тихо журчала рядом с нами, отсчитывая секунды. Все было бы даже мирно и безмятежно, если бы только не снег, который уже промочил мне штаны.

– Дерьмо я полное, а не человек, – пробормотала Коко наконец, не поднимая головы.

– Ерунда. – Я взялась за ее волосы и умелым движением разделила их надвое, а затем каждую часть – еще на три пряди. – Пахнешь ты гораздо лучше.

– Ты нас слышала?

– Да.

Коко застонала и вскинула голову. В глазах ее блестели слезы.

– Я все испортила, да?

Я продолжала ловко заплетать ей волосы, добавляя по пряди с обеих сторон.

– С Анселем все будет хорошо, Коко. От разбитого сердца он не умрет. Для большинства людей это вообще своего рода обряд посвящения. – Я доплела первую косу, но завязывать ее ничем не стала. – Алек разбил сердце мне, и я это пережила. Бабетта – тебе. Не случись этого, мы не смогли бы найти новых любимых людей. Я никогда не нашла бы Рида.

Коко смотрела на воду.

– Ты говоришь так, будто в том, что я разбила ему сердце, нет ничего страшного.

– Я говорю , что если не ты, это сделал бы кто-то другой. Очень редко первая любовь становится единственной.