Гарт Никс - Леди Пятница [litres с обложкой, заменённой на правильную]

«Может, я не неделю времени потеряла, а больше, – думала девочка. – Что угодно могло успеть произойти! С Артуром! С моими родителями! С Эдом! Все, что угодно!»

Шорох, донесшийся из дальнего конца комнаты, заставил Листок вздрогнуть. На миг она замерла, потом съежилась за кроватью, но в итоге стала пробираться вперед: надо же выяснить, что там творилось! Кто-то открывал распашные двери палаты. Возникла щель, в нее что-то просунулось… Листок понадобилось мгновение, чтобы опознать ведро, подталкиваемое шваброй. Та, что толкала ведро, возникла в проеме, ступила внутрь комнаты и привычным движением ноги прикрыла за собой створки.

Вошедшая выглядела вполне по-людски, вполне нормально. Женщина средних лет смотрела в основном себе под ноги. Волосы связаны на затылке, зеленый рабочий халат, белые резиновые сапоги… Листок испытала некоторое облегчение. Будь она фантастической красавицей баскетбольного роста, в ней с хорошей вероятностью можно было бы заподозрить Жительницу. А это значило бы, что Листок вновь очутилась в Доме.

Миновав дверь, уборщица чуть помедлила, окуная швабру в ведро с водой, а потом начала протирать дорожку футов шесть шириной посередине палаты. Особо наблюдательной тетка не выглядела… однако пустую постель навряд ли пропустит.

Листок огляделась, ища что-нибудь, способное хоть отдаленно сойти за оружие, и параллельно прикидывая, удержат ли ее ноги, вздумай она снова вскочить. От долгого лежания она безобразно ослабла, но страх придавал сил. Все эти спящие тела на кроватях в обширной палате навевали настоящую жуть. Здесь не создавалось ощущения нормальной больницы. Листок нутром чуяла: без Леди Пятницы тут не обошлось!

Быстрый осмотр помещения только подкрепил ее подозрения. Где обычное медицинское оборудование по стенам? Ни кислородных разъемов, ни кнопок вызова медсестры! Просто ряды кроватей. И люди на них… спящие весьма странным сном.

Листок вновь посмотрела на уборщицу, которой, увы, именно в этот момент пришло на ум вскинуть глаза. Обе на миг замерли, уставившись друг на друга… потом женщина сдавленно вскрикнула – и выронила швабру.

Листок кое-как поднялась на шаткие ноги и дернулась вперед в попытке перехватить швабру. Она еле держалась в вертикальном положении и уж точно не выглядела страшной угрозой, однако уборщица вновь завизжала и попятилась прочь. Листок едва не свалилась, запнувшись о брошенное ведро, но шваброй все-таки завладела. Ей даже удалось выпрямиться и взмахнуть трофеем, как боевым посохом.

– Не… не делай ничего! – громким шепотом выдавила женщина. Она явно боялась, но не Листок пугала ее: зря ли уборщица все время оглядывалась на дверь. – Лезь обратно в постель! Она уже близко!

Листок опустила оружие.

– Кто сюда идет? И что вообще тут за место?

– ОНА! – повторила уборщица. – Быстро в постель! Притворись, что ты такая же, как все! Просто повторяй все за ними!

– С чего это?

Уборщица содрогнулась:

– Так надо. Если ты не… она такое с твоей головой сделает! Я видела разок… был тут один… тоже проснулся не вовремя. Она взяла это свое зеркальце, и я увидела… увидела, как из него…

– Что?

– Жизнь уходила! – прошептала уборщица. Она была белее ваты, ее трясло. – Зеркальце блеснуло, и я увидела, как из его головы… что-то выходит! А потом она наклонила зеркальце к своему рту и…

Осекшись, уборщица лишь судорожно сглатывала, не в состоянии продолжать.

– Должен быть выход, – с тихой яростью проговорила Листок. И указала на другую дверь, противоположную той, через которую входила уборщица: – Вон там что?

– Бассейн, – прошептала несчастная тетка. – Ее бассейн. Тебе в постель надо! Пожалуйста, пожалуйста, я не хочу опять на это смотреть!

Помедлив, Листок сунула швабру ей в руки, и та схватила черенок, как если бы ей бросили спасательный круг. Листок же, качаясь, направилась к дальней двери.

– Нет! – завизжала уборщица. – Она увидит пустую койку! Нынче же пятница! У нас тут все иначе по пятницам!

Листок пыталась идти, но вот ноги были против. Девочка повалилась на четвереньки. Прежде чем она вновь успела подняться, уборщица подхватила ее под мышки и потащила к постели. Листок отбивалась, но сил попросту не хватало.

– Веди себя так же, как спящие, – пропыхтела женщина. – Это твой единственный шанс! Следуй за ними…

– Куда? – резко осведомилась Листок.

Немощь и непослушание собственного тела приводили ее в ярость.

– Они идут в бассейн, – сказала уборщица. – Только не бассейн это… мне видеть не полагается, но… Я же что, я же полы намываю там, куда она направляется… Но я разок подсмотрела. Через жалюзи в раздевалке…

– А из бассейна они возвращаются?

– Не знаю, – прошептала уборщица. – Уж точно не сюда. Их появлялось тут лишь по два десятка за месяц, не больше, за всю мою службу, а я тут уже тридцать лет работаю… А в эту неделю – все как есть битком! Наверное, она в этот раз людей тысячами забирает…

– Кто забирает? Каких людей? Из больниц?

– Тихо ты! – с отчаянием прикрикнула уборщица.

Кое-как натянув на Листок одеяло, женщина бросилась обратно – к ведерку и швабре. Оттащила ведро к дальней двери. И предупредила уже через плечо:

– Она идет!

Листок неохотно вытянулась в постели, только повернула голову, чтобы следить за дверью сквозь опущенные ресницы. Минуту спустя послышались тяжелые шаги… и створки распахнулись. Два высоченных красавца в графитового цвета костюмах и просторных полупальто буквально ворвались в палату. Листок мигом опознала обоих: высшие Жители! Пальто у них приподнимались на лопатках, словно два горба: под одеждой прятались крылья.

Следом за Жителями вошла красавица, которую Листок помнила по госпитальной палатке. Госпожа Пятница была очень высокой, и тонкие шпильки украшенных рубинами туфель еще добавляли ей роста. Золотая мантия искрилась и переливалась, разбрасывая пляшущие отблески. На голове красовалась шляпка, отделанная кусочками цветного стекла, а возможно, маленькими бриллиантиками. Их грани подхватывали золотой свет и делали его еще ярче, до рези в глазах. Так что долго рассматривать лицо Леди Пятницы было больно и трудно.

А в правой руке Доверенное Лицо держало нечто маленькое, но сверкавшее уже совсем нестерпимо. Листок пришлось зажмуриться наглухо, но безумный блеск проникал даже сквозь сомкнутые веки, отдавая в переносицу острой болью.

Лежа с закрытыми глазами, Листок не могла видеть, что произошло дальше. Однако услышала. Раздался мягкий шорох множества босых ног, особенно странный после резкого топота ботинок Жителей и цоканья шпилек Пятницы. Хотя и столь же отчетливый.

Листок выждала, пока Пятница минует ее. Убедившись в этом, вновь посмотрела.