Натали Смит - Блог Бабы Яги [СИ litres с оптимизированной обложкой]

Молния. В ее свете я наблюдаю, как Глюка таранит вторая ступа и он падает с метлы. Вижу, как Супчик садится на голову рогатому и бес хватается за уши, его ступа теряет управление, вертится на месте. Яга зло вскрикнула, мыш улетел из зоны обстрела, молнии поразили нахального врага, он разлетелся на части вместе с летательным средством. В электрическом свете я вижу, как маг раскрыл крылья и, уворачиваясь от обломков, резкими толчками поднимается обратно к нам. Его перья дымятся.

Вспышки молний становились все чаще, воронка ветра – мощнее, Яга – злее. Глюк снизу таранит одну из метел, пока двое леших кружат вокруг, издеваясь над врагом. Только копыта мелькнули, исчезая внизу, а маг перехватил свободную метлу, и вот он снова в строю. Ядвига держится рядом с нами.

Осталось четверо бесов.

Зажженные бутылки с их стороны полетели одновременно, мы ушли вверх. Яга махнула рукой, меняя траекторию снарядов. Я слышал, как она кричала лешим уходить из зоны поражения молнии. Я слышал, а они – нет, потому продолжали наскакивать на противника и отлетать снова и снова. На помощь пришли Ядвига и мыш. Старая Яга подлетела к одному из наших азартных егерей и схватила за шкирку, оттаскивая вместе с метлой от врага, ее примеру последовал Тоха, схватив другого. Двое оставшихся получили от летучей мыши крыльями по лицам, поняли, что нужно убираться, и улетели сами, за ними последовал Супчик.

Напротив нас зависло четверо оставшихся врагов. Бутылей у них не было, улететь можно либо вверх, либо вниз – воронка воздушных потоков не давала двигаться в сторону. Они это понимали, потому лишь растерянно оглядывались. Яга мстительно улыбалась. Рыжая коса перебрасывалась с плеча на плечо порывами ветра, словно язык костра на ветру.

Она медленно подняла вверх сжатую в кулак руку. Бесы спикировали вниз в надежде спастись, но карающая длань опустилась, и заклепки наручей бликовали в свете молний. Треск разрядов смешался с треском ломаемого дерева – от молнии не убежишь. Один разряд, второй, без остановки, без шанса на спасение. Четыре тела полетели на землю, в воздухе осталась наша команда.

Ветер стих почти мгновенно, тучи рассеялись, тишина и темнота. Я не видел ничего, по стенке ступы сполз вниз и сел на дно. У меня тряслось все, что может трястись, в ушах стоял звон, а в глазах – яркие вспышки.

– Ты здесь, летописец? – смог расслышать я. – У тебя этой ночью еще много работы.

Мы спустились на побережье к Казимиру и отряду Черномора.

Приземлились мы у самого большого костра. Народ с благоговением смотрел на воительницу. Битва в воздухе не осталась, да и не могла остаться незамеченной. Три богатыря только сейчас окончательно поняли, с кем или чем имеют дело, и весьма озадачились: двое приглаживали бороды, третий чесал в затылке. Возможно, именно сейчас он передумал приглашать конкретно эту девушку на свидание. Если так, он не безнадежен. Черномор одобрительно кряхтел, Кощей держался поодаль, о чем-то споря со своим конем, а Казимир навис над Ягой с высоты своего нынешнего роста, потом взял ручищами за плечи, поднял повыше и медленно осмотрел, нет ли ран.

– Поставь где взял, – ледяным тоном приказала Яга. Рядом сидел кот, неодобрительно дергая хвостом.

Трехрогий хмыкнул и лукаво прищурился:

– Рыжуля, ты просто чудо! – но поставил на землю.

– Хозяуйка, ты сильна! Это просто нечто! – прыгал вокруг довольный Бальтазар.

Ядвига заматывала обожженные руки – ловить горящую бутылку довольно травмоопасно, Глюк осматривал подпаленное оперение, лешие, сбившись в кучу, наперебой делились впечатлениями. Под Дубом было относительно светло: отблески костров освещали лица, отражались в начищенных доспехах, бликовали от оружия. Лагерь напряженно ждал действий; кони ржали и беспокоились, одни воины точили мечи, другие вспоминали славные битвы, и все как один исподтишка разглядывали возвышающегося над ними рогатого демона.

– На нас идет небольшая армия, – напомнила Яга. – И…

Она вдруг замерла на пару с Ядвигой, закрыв глаза, вцепилась в руку Казимира:

– Ядвига, вы видите это?

– Да, девочка, вижу, – бесцветным голосом подтвердила та.

– Вы были правы – они идут. Проходят сквозь скалы, как через голограмму. Святые суслики, Каз! Их ведет такая же громадина, как и ты. – Яга тяжело вздохнула. – Сколько же их… Имя им – легион, так говорят?

Трехрогий обратился к командирам:

– Нас зажимают в тиски – с этой равнины отступать некуда. Небольшая армия из лесов и войско по побережью. Первая дойдет быстрее, и у нас есть силы ее отразить, поберегите способности до встречи со второй частью – там нам понадобится все и даже больше! – Его голос прокатывался по рядам защитников, как рокот разбиваемых о скалы волн. – Подмоги не будет, здесь все, кто есть.

– Где же чертов Горыныч? – почти закричала Яга, все еще наблюдавшая за выходящим из укрытия войском.

Действительно, где? Муромец, Попович и Никитич выслушали беса и подняли свою армию навстречу малому отряду захватчиков. Построение не заняло много времени. Строевая песня войск князя грянула в ночи:

Вслед за ними отправился Кощей, едва держащийся в седле. Он улыбался от уха до уха, очевидно, предвкушая веселье. Мы смотрели им вслед, гадая, сколько поляжет в битве. Надеюсь, богатыри не подведут и Кощей со своим мечом на что-то годен.

– Подмога будет, – торжественно произнес Черномор, когда армия немного отошла и стихли крик из луженых глоток, конский топот и ржание.

– Какая? – тихо спросила Яга. – Откуда?

Михаил Юрьевич задумчиво посмотрел на море, где лунная дорожка стелилась по спокойной глади, обернулся на своих молчаливых парней и вздохнул:

– Последнее средство, крайние меры, сынки. Авось не напрасно жертву принесем.

Бойцы безрадостно вздохнули. Черномор ступил на мокрый песок, отряд без слов отправился следом.

– Что они удумали, Ядвига? – взволновалась воительница.

– Я не знаю.

Кот тоже не знал, Казимир и подавно. Про Соловья вообще сказать нечего – он держится особняком и молчит. Странный тип. Нам оставалось только наблюдать.

Богатыри встали в ряд позади командира, гордо подняли головы, обнажили оружие – у кого мечи, воткнули древки в песок – у кого копья. Черномор запел. Грустный мотив с непонятными словами, плавный и определенно траурный. Бойцы по одному подхватывали, и вот уже дружный армейский хор синхронно тянет ноту. Черномор раскачивался в трансе, за ним следовали бойцы: плавные движения чередуются с чавкающими ударами копий о песок и глухими – мечей о щиты. Пара слов – удар – движение. Танец, отдающий такой седой древностью, что и не помнит никто те времена. Темп нарастал, голоса отряда все громче и громче, ритуальная песня, обращенная к морю, разносится в тиши, скачет запущенным камушком, будоража спокойную воду, оставляя круги на воде.