Андрэ Нортон - Тройка мечей [сборник litres]

Дорога нырнула в проход среди первого ряда холмов, и, когда путники вошли туда, оказалось, что по обе стороны высятся грубо вытесанные каменные столбы, истертые временем так, что на их поверхности сохранились лишь обрывки каких-то узоров.

Когда Келси прошла между ними, чуть опережая своих спутников, в глубине ее души что-то шевельнулось. Это были не ее воспоминания, но она вскинула руки, салютуя востоку и западу. Ее захлестнуло возбуждение.

Дорога уходила дальше; здесь ее состояние было получше, и трава почти не посягала на нее. За столбами тянулась цепочка не то холмиков, не то небольших круглых камней; возможно, это были не остатки стены, а всего лишь знаки, отмечающие дорогу. Дважды путники сворачивали с дороги, один раз вправо и один влево. А потом путь им преградил холм покрупнее. К нему Келси и подошла; камень тянул ее туда, словно на веревке. Затем оказалось, что она прижимается к земле всем телом, раскинув руки, а самоцвет, зажатый между ее грудью и землей, пылает, словно одной ее Силы достаточно, чтобы затянуть ее в землю, на поиски того, к чему стремится Колдовской камень.

Девушка повернула голову и взглянула на Витле. Самоцвет колдуньи теперь тоже отодвинулся от ее тела и тянулся к холму.

– В нем – или за ним, – сказала колдунья.

Келси обнаружила, что прямо голыми руками выгребает дерн и почву, словно животное, роющее себе нору. Она заметила, как Витле тоже протянула руки к холму, собираясь последовать ее примеру. Но тут Йонан оттащил их обеих и принялся прорубать мечом дерн, плотно переплетенный корнями травы. Келси никогда еще не видела, чтобы кванское железо в рукояти его меча горело так ярко.

Потом он что-то поддел мечом, дернул, и наружу вывалился большой пласт земли, переплетенной корнями. Под ним в утреннем свете ясно был виден пронизанный прожилками камень, весь в земле. Йонан рубил и рубил, и в конце концов перед ними предстала каменная плита размером с дверной проем.

Келси невольно вскрикнула. Ее поволокло вперед, бросило на колени, и пылающий огнем самоцвет прижался к двери в том месте, где обычно располагается замок. Девушку притянуло к каменной плите. Она пыталась оттолкнуться или хотя бы защитить лицо от шершавой поверхности, но самоцвет начал поворачиваться вправо, медленно и неуклонно; закручивающаяся цепочка душила Келси, словно гаррота. Девушке удалось просунуть пальцы под цепочку, но она не сумела ни разорвать ее, ни оттащить самоцвет от камня.

Задыхаясь и хрипя, Келси позвала на помощь, и Йонан тут же очутился рядом и полоснул по цепочке кинжалом. Девушка уже начала хватать воздух ртом, когда Йонан справился и цепочка лопнула. Келси рухнула, тяжело дыша и растирая горло. Потом она увидела, что Витле опустилась на колени и заняла ее место. Только камень Келси вращался вправо, а камень колдуньи, который она прижала рядом, – влево.

Но Витле учла опыт Келси, и прежде чем прикладывать камень к двери, сняла его с себя, и теперь она держала цепочку, и та ее не душила. Один самоцвет проделал круг, как стрелка на циферблате, а второй повторил его движение в противоположном направлении. Они вспыхнули так ярко, что больно было смотреть, и Келси прикрыла глаза рукой.

Раздалось чавканье, потом скрежет. Йонан схватил девушку за плечи и быстро оттащил назад, даже не поднимая с колен; она врезалась в его ноги и рискнула все-таки бросить взгляд сквозь пальцы. В склоне зияло отверстие. Каменная плита приоткрылась, но не нараспашку, и хотя долина была ярко освещена, за плитой виднелась непроглядная темнота.

– Они ищут то, что находится здесь! – Витле, тоже не вставая с колен, подползла поближе. – Мы пришли к тому, что было утрачено, – и ныне найдено!

Она протянула руку, провела ею сквозь сияние двух камней, и тот, что принадлежал ей, отделился от плиты и упал в подставленную ладонь. Келси неохотно последовала ее примеру и снова взяла самоцвет, болтающийся на разорванной цепочке.

Если эта щель должна была служить дверью, время почти закрыло ее, и даже соединенными усилиями всех троих они смогли приоткрыть ее лишь чуть-чуть. В конце концов Витле сумела протиснуться между плитой и рамой, в которой та была установлена. Камень Келси снова поднялся и встал горизонтально, показывая на щель входа. И девушка не сомневалась, что он не позволит ей остаться в стороне. Ее телом, ее ногами двигала чужая воля, и хотя самой ей хотелось уцепиться за эту дверь и чтобы цепочка с ее опасным содержимым убиралась без нее, куда пожелает, – но у нее не было выбора. Пальцы, сжимающие звенья цепочки, просто не разгибались.

Она пробралась внутрь вслед за Витле и, услышав скрежет металла о камень, поняла, что Йонан идет следом. Девушка видела впереди блестящие точки и серое одеяние колдуньи, но понятия не имела, куда они идут. Становилось все холоднее – это был тот ледяной холод, какой Келси давно привыкла связывать с Тьмой и местами ее обитания.

Келси чувствовала запах земли и камня, и еще кое-что – она ощущала, что они здесь не одни, что кто-то за ними наблюдает, – и от этого существа не исходило ни злобы, ни приветствия, ни доброй воли, ни злой; оно словно бы медленно пробуждалось ото сна.

Внезапно Витле стала подниматься, а потом и Келси подошла к первой из грубо высеченных ступенек и последовала за колдуньей. Хотя оба самоцвета горели, казалось, будто темнота ограничивает их свет – они не освещали ни стен, ни возникшего перед ними прохода. Все трое вошли в другой коридор, совершенно такой же, как и нижний, но в его конце виднелся свет – не исходящий от камней, а дневной.

Они вышли на высокий уступ и увидели внизу местность, пребывающую, похоже, в полнейшем запустении. Сперва Келси показалось, что там, внизу, лес, но деревья в нем лишились ветвей и листвы, и остались лишь стволы, торчавшие, будто ряды сломанных зубов. Но потом девушка поняла, что это изъеденные временем каменные столбы, хотя от крыши, которую они когда-то поддерживали, не осталось и следа – лишь серо-белый строй скругленных колонн.

С уступа вдоль утеса шла лестница с почти разрушенными от времени ступенями, но Витле уверенно двинулась по ней вниз. Келси не оставалось ничего другого, как последовать за колдуньей, потому что самоцвет в ее руке повернулся и указал на эти странные развалины внизу.

Развалины целиком занимали довольно большую треугольную долину. Сейчас путники находились в узком конце треугольника. Келси догадывалась, что когда-то это сооружение, чем бы оно ни было – храмом, дворцом, крепостью, – играло важную роль.

Они шагнули с лестницы на каменный пол, из которого поднимались колонны. Камень пола был необычным – не серым, как у колонн, но синим, переходящим в зеленый, и издалека могло показаться, что это поросшая травой земля. Он был покрыт тоже синими, но более темными знаками или символами, и те складывались в запутанные узоры под ногами путников, хотя местами их скрывала нанесенная ветром земля. В пыли не было никаких следов – если кто-то и побывал здесь до них, то в незапамятные времена.